[indent=2,0] Оцелотка всегда считала себя очень сдержанной кошкой. Многие бы с ней, конечно, не согласились, зная о её чрезмерной вспыльчивости, но здесь имеет смысл на собственной шкуре пережить все бушующие внутри неумолимым штормом эмоции, прежде чем судить. Та толика разрывающей её будто изнутри бури после каждой новой ссоры с братом, поверьте, была лишь каплей в необъятном море, которое топило её в своих солёных водах, накрывая с головой. Опыт показывал, что самым действенным способом облегчить свою незавидную участь была попытка направить энергию в рабочее русло, и так кстати, под лапу ей сегодня подвернулась боевая тренировка с Чёрным Бураном!
[indent=2,0] Оцелотка дышала шумно, через пасть, стараясь изгнать из головы все раздражающие нутро недавние картины. Можно было сказать, что к горе-братцу пятнистая всегда относилась слишком предвзято, но видят звёздные предки, он специально её провоцировал. Мелочами, по камешку – плевком прямиком в душу. Оцелотка отказывалась верить оправданиям их мягкосердечной сестры, мол, он не понимает. Все он прекрасно понимал, и потому было столь велико желание ученицы поставить его уже, наконец, на место. Речная даже не удивлялась своей уверенности в том, что в конце концов такие стычки приведут к насильственным действиям. Потом. Когда-нибудь. Не сейчас. А пока следовало сосредоточиться на другом.
[indent=2,0] Дикий грохот сердца в ушах затмил на мгновение все окружающие её звуки, когда получив команду, ученица в несколько прыжков настигла тренировочной поляны; желто-зеленый взгляд ещё сверкал осадком раздражения, что незримыми искрами пробегали по короткой шерсти, поднимая на загривке дыбом волоски. Оцелотка даже не заметила как выпустила из подушечек лап когти – столь сильно треснул её смешной контроль, который она своими силами пыталась выставить в защиту. Помочь ей, как оказалось, было некому: к родителям не пойдёшь со своей проблемой, они начнут читать нравоучения о силе единства племени, семьи и так далее.
[indent=2,0] «Жить с соплеменниками надо стараться дружно», - любила говорить их мать, а отец скупо поддакивал. Речной воин всегда был живым примером для подражания, но обратиться к нему напрямую за помощью пятнистая так и решилась. Быть может, хладнокровие – сила его характера, натуры, тогда получается ей никогда не стать такой же как отец. Только время его своими мелкими проблемами зря потратит. Так Оцелотка думала, а ещё даже при большом желании, она знала, что не сможет словами выразить всю неприязнь к бесконечным шуточкам родного брата.
[indent=2,0] - Я покажу, чему научилась, Черный Буран, - выдохнула юная кошка, принимая боевую стойку, стоило в поле зрения появиться наставнику.
[indent=2,0] «Докажу хотя бы тебе, чего я стою», - закончила про себя в мыслях, резко спружинив от земли лапами в сторону кота. Не успела ни подумать как следует, чем это может быть для неё чревато; ни успокоиться, спрятать хотя бы когти. Чёрному Бурану ничего не стоило прихлопнуть наглую ученицу одной лапой, но ни о чем таком Оцелотка не думала. Изнутри в ней вскипала и поднималась пенная волна непонимания, гнева и обиды. Этому всему нужен был выход. По правде говоря, пятнистая была очень счастлива попасть на обучение к бывалому воителю Реки, питая к нему искреннее уважение, хотя их отношения до этого дня ни разу не выходили за рабочие рамки. В отношениях ученицы и наставника всегда присутствовала ощутимая субординация. С другой стороны, Оцелотка никогда не приходила на тренировку столь взвинченной.
[indent=2,0] Одно только Звёздное племя ведало чем все закончится, но оно как и загорающиеся на вечернем небе далёкие звезды, хранило холодное молчание.

Отредактировано Оцелотница (2022-11-16 16:30:31)

Она не успела подумать, как обнаружила себя уже летящей прямиком на рослого кота. В своём обычном состоянии Оцелотка бы тщательно продумала свое нападение, и конечно, не опозорилась бы так легко.
Пролетев по инерции над Чёрным Бураном, да ещё получив скоростной толчок задними лапами наставника, пятнистая только и успела, что сориентироваться в воздухе и скорее машинально приземлиться на четыре лапы, выдыхая из пасти белесые облачка пара. Грудная клетка ходила ходуном от мощного всплеска эмоций и физического напряжения.
«Лисье дерьмо!» - ученица было призвала себя к дисциплине, лишь выругавшись громко про себя, и собиралась уже как-то оправдать свое поведение в глазах старшего соплеменника, но его ехидные замечания в её адрес словно вынуждали речную не останавливаться, вновь провоцируя затихающий шторм:
- Кишка собачья, я не давал команды к бою! И чему ты научилась?! Выпускать когти? Бросилась напрямик, открыв себя! – Оцелотка резко к нему развернулась, припав грудью к земле и оскалив молодые клыки. Уши плотно прижались к голове в отрицающем все обидные слова и крайне раздражающем жесте.
За Чёрным Бураном водились ехидная критика и сарказм, однако сейчас одно наложилось на другое и пятнистая будто на самом деле слышала противно насмехающийся над ней голос брата, хотя поблизости того разумеется быть никак не могло.
- Разве я позволял стартовать? Или ты уши вовнутрь завернула, чтоб ветром не продуло по дороге к поляне?!
В ответ на его реплику раздался яростный рык: ученицу словно подбросило вверх на месте,  прежде чем она сорвалась в новую атаку бормоча себе под нос что-то о виновнике всех ее бедствий и самоуверенном рыбоголовом болване, которому давно требовалась жёсткая порка. Почему этим не занялся отец, каждый день наблюдая вопиющее поведение сына для Оцелотки оставалось загадкой.
Если не он, то почему она не может это сделать во благо всего племени? Золотисто-черная всерьёз сомневалась, что достал кот до печенок только её одну.
- Я докажу всем, что я лучше! Никто не будет больше сравнивать нас!
На этот раз она не стала лететь на противника в лоб, наскочив на него чуть с боку, удачно вцепившись клыками в правое ухо кота, буквально повиснув на нем в крепком захвате.
Удушающая волна ненависти схлынула, оставив берег души пустым и песчаным. Была ли в этом месте у Черного Бурана старая ранка или она действительно с такой силой вцепилась в его ухо, что прокусила его, совсем немного, но пустив кровь – было не столь важно, главное, этого хватило, чтобы по-настоящему испугать Оцелотку.
Разжав от испуга и прошившего её осознания своего поступка в миг ослабевшие лапы, речная недовоительница комично повалилась на спину. Пребывая в глубоком шоке от всего пережитого, кошка не шевелилась, стараясь выровнять сбившееся дыхание.
Она не поднималась и совершенно не знала что говорить в свое оправдание.
- Прости, Черный Буран… я, в меня как будто Тёмный Лес вселился… - все же удалось ей выдавить из себя, медленно поднявшись, но не решаюсь взглянуть в сторону наставника.
- Я пойму, если в наказание ты решишь отсрочить моё посвящение.
Пусть до становления воительницей ей оставалось ещё целых три луны, но Оцелотка отдавала себе отчет, что после её кратковременного помутнения наставник в праве лишить её всего, а то и вовсе изолировать, как особо буйную ученицу.
Стыдно за свою несдержанность было ужасно. И винить в этом никого кроме себя она не могла.

Ей было так стыдно, что она не могла поднять головы, будто всерьёз заинтересовавшись носочками своих лап. В голове до сих пор был полный сумбур. За свое затмение ей полагалась высшая мера наказания – подумать только, напасть на наставника с когтями наголо! Укусить за ухо, да так, чтобы пустить кровь! Это же надо было допустить подобное! Это же…
- Полный провал… - пробормотала ученица себе под нос, вздрогнув всем телом, когда Черный Буран зарычал на неё, как не рычал никогда. Против своей воли юная кошка резко вздернула голову, устремив расширившиеся от пережитых эмоций желто-зеленые глаза на наставника, глядя пристально и настороженно. Этот Черный Буран был ей не знаком. В опустевшем разуме сам собой возник закономерный вопрос – а что она вообще он нем знала? Их взаимодействие всегда ограничивалось сухим общением, что разбавлялось разве что едкими комментариями старшего кота. Сейчас же Оцелотка глядела на него и понимала, что они с ним были чем-то похожи: Черный Буран тоже носил маску, скрывая свое не слишком приятное нутро.
Не мог же он обезуметь так резко от одного укуса. Значит…
- Черный Буран… - мягко начала Оцелотка, пытаясь урезонить яростно настроенного воителя, но тот будто не слыша, перебил ее, наступая:
- ТЫ НЕ СДАШЬ НАЗАД! НЕ ТЕПЕРЬ! Думала, легко отделаешься - "отсрочи посвящение". Ты развязала бой! ТАК ЗАКОНЧИ ЕГО! Или ты такая трусиха, что так и готова ВСЮ ЖИЗНЬ ДАВИТЬ СЕБЯ?!
Вот теперь ей стало жутко. Стыд ушёл на второй план и там же затерялся. Пятнистая осторожно отступила, избегая повторного физического соприкосновения с котом. Его слова всколыхнули было затихнувшую бурю, но запустив когти в землю, ученица, как и сказал Черный Буран, задавила порыв, отлично зная, чем это потом ей аукнется.
- Это была моя ошибка, я не буду с тобой драться в таком состоянии, ты не… - нерешительно возразила она, поперхнувшись воздухом на следующей яростной волне в её адрес:
- Дор… вать?! – с непониманием и отвержением безумного предложения, юная кошка все же подняла голос, не собираясь больше мямлить перед ним. Черный Буран её провоцировал, она понимала, поддавалась и потому еще больше сердилась на него.
- Какого Звездоцапа я должна это делать?! Да, я вспылила, да, я была не в себе! ДА, переступила черту и простого извинения здесь мало! Я все это знаю, но это не повод ТРЕБОВАТЬ ОТ МЕНЯ ПРОДОЛЖИТЬ НАЧАТОЕ! – перейдя под конец фразы на ответный рык, ученица яростно хлестнула себя хвостом по боку, после услышанного не доверяя действиям Черного Бурана ни на коготь.
Начиная снова дышать тяжело и рвано, пятнистая встала в оборонительную стойку на случай нападения взрослого кота.
- Прекращай вести себя как безумец, Черный Буран! Не твоё собачье дело, задавлю я себя собственными лапами или нет!
Видят предки, он её допек. Сказал то, чего не следовало говорить. Даже от родного отца она никогда не слышала ничего подобного. Да что там. Тот никогда не повышал на неё голос, потому юная кошка была примерной дочерью.
Потом Оцелотке снова будет стыдно, но пока что она будто заражалась безумием Черного Бурана вдыхая с ним один воздух.

Отредактировано Оцелотница (2022-11-23 12:24:47)

В недолгой жизни Оцелотки было сравнительно мало идеалов, к которым она могла бы стремиться. В большей степени юная кошка всегда была сама себе на уме, но ее отец с самого рождения был тем самым редким идеалом, почти святыней, которую пятнистая не до конца понимала, но в которую как любой идолопоклонник свято верила. Она могла стерпеть оскорбление в свой адрес, или сцепив зубы - в сторону матери или сестры, но не никогда и никому не позволяла бросать на него тень. Это в её глазах было тяжким преступлением, за которым следовало наказание. В тот момент когда оскорбление Чёрным Бураном было брошено в его сторону справедливым, если вменяемо подумать, обвинением, что коту банально плевать на своих выросших котят, глаза оскорбленной до глубины души верной дочери вспыхнули особенно яростным огнём, из-за чего дальнейшие слова наставника уже не могли достичь её. Впрочем, успокаивать её в его планы видно не входило.
- НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ ПОДОБНОГО О МОЕМ ОТЦЕ! - неистово взревела Оцелотка, припадая к земле, наблюдая за кружащим вокруг неё старшим воином, ожидая удобный шанс для справедливого возмездия.
Когда оный ей подвернулся пятнистая вновь легкой пружиной сорвалась с места даже не оставляя себе возможности подумать о том, что Черному Бурану от неё только это и было нужно. Его мотивы ей были неизвестны,  она не думала о них или о том, что кот говорил, хотя конечно, потом, когда страсти улягутся, вспомнит и проявит любопытство. Но сейчас перед ней была очевидная цель, кот сам в конце концов требовал дорвать его цапово ухо, а Оцелотка как все знают всегда была кошечкой примерной и послушной.
- ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ О НАС! НИ ОБО МНЕ, НИ О МОЕМ БРАТЕ! ПОЭТОМУ НЕ СМЕЙ ЧТО-ТО ДОДУМЫВАТЬ В СВОЕЙ БОЛЬНОЙ ГОЛОВЕ!
Будь кто рядом он бы вероятно поинтересовался чем больная голова Черного Бурана отличалась от больной головы Оцелотки, но увы, или же наоборот, к счастью, они были на тренировочной поляне одни.
Вновь наскочив на большого кота сбоку, ученица сразу же ловко подпрыгнув вцепилась в прокушенное ею ранее ухо, резко дергая головой, чтобы дорвать плоть до конца. Как только дело было сделано, тело юной кошки пробила дрожь омерзения к собственным деяниям, но вместе с тем гнев отступил, оставив после себя отчаянную пустоту, которая сказалась на в миг ослабевшем теле.
- Ты ничего не знаешь. Ему не плевать, просто он не умеет проявлять отеческие чувства и потому избегает их... - тихо и как-то обречённо призналась морально разбитая ученица. Она никогда никому этого не говорила,  не выливала свою накопленную обиду на отца, вымещая её частично на брате. И вот Черный Буран проник в эту её обиду, вскрыл её ядовитым когтем и вылил наружу все гнилое содержимое.
- Доволен? - мрачно буркнула юная кошка не видя никакого смысла притворяться примерной после всего. Виноватой она теперь себя не считала.

Отредактировано Оцелотница (2022-11-23 13:12:55)