Ромашница повернула голову в сторону Листвянки. В глазах целительницы читался ужас. Ученица вжалась в комок, даже отползая назад. "Что со мной? Почему она так на меня смотрит?"
- О, Великие Предки! - сказала Ромашница. Черепаховая кошечка это прекрасно поняла. Ученица почувствовала свою вину, когда увидела, что ее братья и сёстры закопошились.
Ромашница уже сказала что то тише. Листвянка не поняла этого, поэтому захотела отступить.
Но вот мама - Огнекрылка  стала объяснять. Тихо, но хоть что то. Ученица кивнула, когда рассказ был закончен. Но на самом деле лохматая кошка ничего не поняла. Но она ещё больше захотела домой.
Ромашница помогла Листвянке отойти в сторону. Черепаховая кошка с тоской глянула на мать, которой было уж точно не до своей первой дочери.
- Великие Предки, Листвянка, что ты здесь делаешь?! О Звёздное Племя, ты очень худо выглядишь! Что случилось?! Откуда ты здесь?! Неужели ты пришла вместе с нами?! - слова непрерывным потоком лились из целительницы.
- Я не знала, куда мне идти. - пробормотала Листвянка, опуская взгляд на землю. - Все меня бросили...
В пещеру пришли охотники и принесли дичь.
- Ей, Листвянка, ты тоже можешь присоединиться к ним, тебе тут тоже хватит - сказал Вспышка и погладил свою ученицу хвостом. Она ему вяло улыбнулась. При виде добычи к горлу подступал рвотный комок. На вид и на запах еда была очень вкусная, но есть не хотелось. Вроде бы голод и был, а есть желания нету.

- Вспышка! - голос Крутобока был твёрдым и задумчивым.
Кот вернулся с охоты и нёс пару мышей, не поднимая взгляда.
С тех пор, как племя раскололось и перестало быть единым, Крутобока мучили смешанные чувства. Он знал, что должен быть с Фениксом и остальными, но в то же время это означало бы пойти против воли предводителя. Но что если эта воля противоречит теперь всем пониманиям пушистого серого воина и долге перед племенем?
Он долго думал. И наконец принял решение,изменить которое уже было невозможно. Он бросился бы в путь и раньше, но кое-что держало его, крепко держало вместе с теми, кто остался с предводителем.
"Выбирать между верностью Крылозвёзду, своей семье и между верностью другу и соплеменникам? Это был неимоверно сложный выбор."
И в любом случае он будет скучать.
- Нам надо поговорить, Вспышка. - позвал отца Крутобок и положил свою дичь у лап, кивнув остальным в знак приветствия.

О чем говорили? - Спросил Крылозвёзд.
- В большинстве своем о том, как я выжил, - просто ответил Ежевика, откусывая и свой кусочек от дичи, - И я помню, что задолжал этот рассказ тебе, а так же Арнике, - кот обернулся и посмотрел на дочь, которая притихла и отстраненно вглядывалась в полумрак. Интересно, о чем она думала? Подозвав дочь, разрешив ей приблизиться и сесть рядом с ним и Крылозвёздом, Ежевика начал рассказ.
- Я был глашатаем Грозового племени, Арника, - чтоб расставить все точки над "ё", сразу сказал Ежевика, чтоб та не удивлялась во время повествования, - На границе с племенем Ветра мой отряд повстречал котов, которые сказали, что на лагерь Ветра нападение одиночек. Мы бросились на помощь, так как это воинский долг - в мирные времена не бросать соседей в беде. И когда оказались в лагере племени Ветра, первым делом нас оповестили, что никаких одиночек нет и в помине, а затем сразу кинулись в бой. Перевес был на их стороне, и это была ловушка.
Кот на несколько мгновений отвлекся, поглядев на Крылозвёзда.
- Когда вернетесь домой, передай Льду привет, - с мрачной ухмылкой сказал Ежевика, продемонстрировав давно зажившие шрамы на боку, которые были незаметны, если не знать, что они там есть.
- Я увидел в замесе Орла - тогда еще Орлёнка. Он был моим оруженосцем, и на тот момент не знал ни одного боевого приема. Я вообще тогда показывал ему территорию, а когда пришлось вести патруль на пустошь, приказал ему отправляться в лагерь. Но он не послушал. И всё, на чем я мог сосредоточиться - это спасти его. Он махал коготками, а его воспринимали не более, чем какую-то мошку. Я пробрался к нему, откинул Вересколапу и еще пару воителей от него - они тогда сами не знали, что творили, словно опьяненые приказом предводителя. Они были нацелены убивать - и я сказал Орленку убегать. И эти ценные секунды стоили мне того, что я был убит. В прямом смысле, - Ежевика колотнул хвостом по земле, - мне показалось, что я видел Звездное племя. Меня понесла хоронить целительница племени Ветра, Жемчужница. Очнулся я в роще, а она склонилась надо мной. Ничего не понимая, я попытался встать, но она сказала, что у меня сломана лапа.
Некоторое время она тайно заботилась обо мне. Ее соплеменники и не подозревали, куда уходит часть трав. Но тогда она была молодой и слишком неопытной... эх, что я говорю. Она была лучшей целительницей, каких я когда-то знал, не считая Медуницы. Но и она не могла поставить меня на лапы с таким ранением. Я сказал, что не вернусь в племя. Для них я уже был мертв, и точка. Если бы я вернулся, я бы стал старейшиной. Ничего, кроме сострадания в глазах Симфонии, я бы не увидел. Я бы больше не увидел, как она гордится мной. В конце концов я знал, что я стал бы ненавидеть себя и проклинать. Ее любовь была бы уже не любовью, а жалостью.
Но через какое-то время, когда я уже точно знал, что пути назад нет, я смирился с этим и стал жить дальше. Помаленьку охотиться, разрабатывая лапу. Было трудно, бывало мне за семь суток удавалось поймать лишь престарелую мышь, которой ее жизнь надоела так же, как мне моя. Но я приноровился, и уже мог преодолевать все большие расстояния. Лапа не срослась правильно, но я приспособился. Я решил уйти навсегда из леса, и тут пришла она. Симфония знала, что я жив, и знала, что я не вернусь в племя. Как-то чувствовала, это невозможно объяснить. Она мне никогда не говорила, как это работает. Но она просто знала, и в нужное время пришла, сказав, что уйдет со мной. Вот. Это все, что я хотел рассказать. А больше и нечего, - Ежевика встал и направился к небольшой лужице в углу пещеры, где по капле собиралась питьевая вода, видимо, с каких-то подземных ручьев. Смочив горло, Ежевика вернулся и пристально посмотрел на Крылозвёзда и Арнику. Теперь они знают. Он чувствовал какое-то эмоциональное опустошение, но был рад, что наконец этот груз есть с кем разделить. Ведь если бы он забыл, то историю бы никто больше не узнал, она бы стерлась со временем. А теперь ее слышали Арника, и Крылозвезд. И та небольшая часть племени Теней, которые присутствуют здесь. 

- Я тебя слушаю.
Тёмно-серый кот мрачно моргнул и перевёл дыхание, прежде чем начать говорить.
- Я ухожу. Я долго размышлял о верности племени, предводителю, о Воинском Законе и своём долге. Я думал, что моё место по-прежнему здесь, но я ошибся. Вспышка, здесь не наш дом.
Он оглядел эти стены берлоги, вдохнул тёплый запах, но совершенно ничем не напоминавший запах родных болот, где рос Крутобок. Воин был признателен и благодарен горным котам за гостеприимство и их доброту, за то, что помогли им здесь встать на лапы, но теперь Крутобок понимал, что этим землям не суждено стать их домом. В лесу племя Теней ждут трудности и заботы, но их место там.
- Я хочу отыскать Жаболапа и вернуться вместе с ним в лес. Я знаю, что вы с Серебренницей остаётесь, но я... Я не могу. Я нужен им, я нужен Фениксу.
Он поглядел на рыжего кота с грустью, а затем перевёл взгляд на котят.
"Они тоже должны жить в племени..."

Отредактировано Крутобок (2014-01-30 16:27:38)

Симфония вбежала в берлогу, в её зубах были две мыши и - настоящая удача! - тетерев. Кошка была очень довольна охотой, да и собою тоже. Может, ей просто повезло, а может, это её охотничьи навыки. Подбежав к Крылозвёзду и Ежевике, Симфония положила свою добычу на мшистый пол и дружелюбно спросила:
- Ну что, я вижу, многие уже покушали. В таком случае, этого нам ещё надолго хватит!
  Её голос звенел, но за своей позитивностью кошка старалась скрыть тревогу. Она хотела разрядить атмосферу, повисшую здесь. Никто не знал, что их ждёт в будущем. Смогут ли они вернутся или навсегда останутся в горах? Симфония искренне переживала за судьбу племени Теней, хотя давно уже не была племенной кошкой. Она даже не представляла чувств, которые испытывал Крылозвёзд, наблюдая за тем, как его племя распадается.
"Ума не приложу, как только раньше я хотела быть предводительницей!" - подумала Симфония. - "Мой детский взгляд на вещи не давал мне понять, что это тяжело и совсем невесело".