Случайная встреча - самая неслучайная вещь на свете
Пернатые трели, гревшие слух всякого путника, постепенно стихали. Сменялись тихим плеском воды, будто впереди не очередной поток бурной реки, а нечто более спокойное, умиротворённое. - Озеро, скорее всего, - так рассудил Шаман. А он, будучи уже луну обитающим на этих территориях, прекрасно знал - так далеко в чащобе скрыто мало водоёмов. Ещё меньше тех, чья гладь не поросла буйной ряской, а оставалась по-прежнему кристально чистой. Такой, что там могли обитать даже рыбы. А их игривый плеск тоже был слышен весьма и весьма хорошо. - Ла-адно, с озером просчитался. Это тот самый пруд, - "тем самым" он был для кота потому, что подле его вод росли ценные целебные травы. Ещё там, бесспорно, можно было отдохнуть от суеты. Но Шаман, увы, приносил её всюду, куда приходил. Вот и сейчас одиночка решил не дойти спокойным шагом, но резко рвануть с места, оставляя кусты за собой гневно качаться и корить путешественника за такую дерзость.

Полосатый резко выскочил к берегу, распугивая шумным приземлением парочку бедолаг-полёвок. Оглядываться кот даже не помыслил, продолжая прыгать а-ля молодой заяц. И, ожидаемо, допрыгался. Впереди, на расстоянии всего-то лисьего хвоста, показалось нечто явно крупнее полёвки. И чернее. И кошачье. Да, это определённо был кот. Хромающий, к тому же. Шаман резко остановился, лапой натыкаясь на коварно выпирающий корень. Собственно, голубоглазый грохнулся прямиком к лапам чёрного незнакомца.

- Простите-простите, о таинственный чёрный воитель, - почему воитель? Шаман страстно желал, чтобы это был кто-то из племени. Столько нового ведь можно узнать! А если нет, то "таинственный чёрный воитель" сразу поправит.
- Вы хромаете, - браво, капитан-очевидность, - где лапу повредили? А самое главное - как? Царапины, ссадины имеются? Ох да, я представиться забыл - Шаман. Собственно, тот самый Шаман, который хочет Вам помочь. А Вас как звать? Вы из племени? - начало-ось. Видимо, янтароглазый незнакомец сейчас сильно сетовал на свою хромоту и неспособность убежать от полосатого, который уже вовсю осматривал его на предмет иных повреждений. А обнаружив - помчался искать памятные целебные травы и что-нибудь крепкое, с помощью чего можно было бы наложить шину. Ибо хромота больно бросалась в глаза.

- Да, точно! Желательно, чтобы Вы куда-нибудь улеглись. Незачем заниматься членовредительством и мучить бедную конечность ещё больше. Я ведь ещё даже не определил серьёзность травмы! Сейчас-сейчас, обождите слегка, - из кустов, плотным кольцом окружающих пруд, виднелся только пушистый хвост Шамана.

Отредактировано Шаман (2016-07-01 15:06:38)

- Можжеве-е-ельник, - мелодично (как соловей с воспалением лёгких) протянул Шаман, будто бы призывая колючий кустарник с драгоценными тёмными ягодками. И он, подумать только, отозвался. Полосатый одиночка был просто вне себя от радости, обнаружив спустя минут пять усердных поисков нужное растение. Посетовав на колючки, покряхтев на труднодоступность, голубоглазый вытащил ветку с голубоватыми ягодками. И гордо так прискакал обратно к Эдельвейсу, который оказался воителем Небесного племени. Шаман едва не выронил ценное лекарство и не замурчал, заслышав столь радостную для себя весть. Нашёл-таки силы аккуратно стрясти ягоды прямо к чёрной мордочке пациента.

- Как я и говорил - можжевельник. Поможет тебе в борьбе с головной болью. Что с тобой? Самое обычное истощение. Длительное, правда. Ты далековато оказался от родных предгорий, - чёрно-рыжий хмыкнул, осматривая вытянутую переднюю лапу.
- Ушиб. Сильный. Отёк. Тоже сильный, - констатировал одиночка, отправляясь на поиски окопника и золотарника. Неплохо было бы ещё хвощ отыскать, но тот рос на болотах и редко встречался в подлеске таких вот густых чащ. Золотарник, ожидаемо, нашёлся у самой кромки воды, пестря жёлтыми соцветиями. Однако нужны были не они, а вытянутые небольшие листочки. Кашица из них помогала заживить раны. Увы, только чистые. Посему - окопник. Снимающий отёки и успокаивающий мелкие ссадины. Сорвав немного золотарника, Шаман отнёс его стебли к Эдельвейсу.

- И да, я про про подножия гор упоминал. Там ведь живёт Небесное племя? Ты не подумай ничего, я попросту тоже раньше жил в горах и многое о них знаю. Больше, чем о лесе, по крайней мере, - голубоглазый усмехнулся, будто его забавляло собственное невежество в отношении жизни под сенью могучих деревьев. Но, по крайней мере, он уже успел более-менее разобраться в здешних лекарственных травах. Те, что росли у водоёмов, не слишком отличались от горных. А посему обнаружить нежно-сиреневые колокольчики окопника тоже удалось. Не сразу, правда. Полосатому одиночке пришлось отойти от Эдельвейса на значительное расстояние, чтобы сорвать последнее нужное лекарство. Да и промыть корни тоже надо было.

- Так, вроде бы ничего не, - бубнил голубоглазый, рассматривая все свои находки, - духи, я запамятовал про лопух! - горестно вздохнул кот, а в следующую секунду уже скакал вокруг пруда, пытаясь заприметить искомое. Лопух, несмотря на свои внушительные листья, обнаруживаться всё никак не хотел. Оно и понятно - растение любило свет, а найти светлый уголок в густом подлеске... В общем, задачка как раз для Шамана. Минут десять последнему пришлось прокопаться с вредным лопухом, однако тот в конце концов сдался. Вернулся одиночка гордый собой, неся в зубах три больших листа.

- Вот теперь точно всё. Полагаю, объяснять про всю неприятность процедур не надо, - весело, совсем не по ситуации, мяукнул полосатый. А в следующую секунду он уже пережёвывал толстый чёрный корень окопника, распределяя получавшуюся кашицу по листу лопуха. Припарка была закончена. Осталось только наложить. - Да уж, самое просто осталось, ага, - иронично заметил внутренний голос, который Шаман успешно проигнорировал (и так всю жизнь). Голубоглазый подобрался (иначе не скажешь) к больной конечности Эдельвейса, притащив лопух с целебной кашицей. И оперативно, стараясь доставить чёрному как можно меньше беспокойства, обернул вокруг опухшего сустава целебную повязку.

- Лежи, дорогой друг. И это ещё не всё - сниму повязку с окопником, затем пойдёт с золотарником. Для твоих "ничего не значащих царапин", - Шаман фыркнул, усаживаясь возле пациента.

>>> Древние скалы.

Под полетевшими в спину Блуднику возмущениями крапчатого, тот всё же пожалел его больную лапу и сбавил свой ход. Он даже поворачивался несколько раз к Кречету и со всей галантностью предлагал котику себя в качестве носильщика, но был, конечно же, отвергнут.
Было даже как-то странно снова возвращаться к синему пруду, не смотря на то, что бурый сам это предложил. Если вспомнить, в какой спешке Кречет и Блудник прибежали сюда в первый раз, то должно было быть вполне логично, что дорогу к этому пруду никто из них должен был не запомнить. Однако, это было совсем не так. Блудник проходил меж кустов и деревьев, огибая некоторые из них, и всё воспоминал. Вспоминал то, как в спешке мчались тут они с Кречетом прошлый раз, поглядывая друг на друга и без слов переговариваясь о том, в каком направлении свернуть им в следующий момент. И он вспоминал, как потом они завалились на полянке рядом с травой и дали волю захлынувшим их чувствам, довольно в унисон рассмеявшись. Это было просто классно. И вспоминать про это сейчас тоже было классно.
Блудник вышел вперед, к берегу воды, и присел там, дожидаясь, пока Речной его догонит. Тот ждать себя долго не заставил, и совсем скоро тоже встал рядом с буро-белым. Синяя водная гладь пруда передавала котам два их волнистых расплывчатых отражения.
- Ну и помятые морды у нас с тобой, - хихикнул одиночка и перевёл взгляд на Кречета.
А тот в свою очередь, вместо разговоров вдруг направился в воду. Блудник по-началу напрягся, сомневаясь, хорошая ли это идея для Кречета, с его-то лапой? А вот его друг, кажется, напряга никакого не чувствовал. Ему так легко дался заплыв на глубину, а после Кречет и вовсе развалился там, на поверхности воды.
- Блудник, иди сюда! Это то, что нужно! - стал звать он одиночку, довольно плескаясь в воде.
Блудник уже был готов саркастично напомнить Кречету о том, что тот, похоже, забыл, что не все коты отродясь хорошо плавают, да и вообще не то чтобы сильно любят воду. Но внутренний голос и себялюбие не позволило дебоширу этого озвучить. Сама мысль "Я не могу!" - уже давила по самооценке Блудника, привыкшего совершенно ничего не смущаться и не бояться. Он нахмурился и потряс пушистой головой, - "Что значит, "не могу"? Вот сейчас как соберусь и смогу!"
Блудник перевёл взгляд с Кречета на воду и впервые в своей жизни впал в растерянность. Нет, не то, чтобы простой взять и зайти в воду было так уж сложно. Пусть и не по своей инициативе, но Блудник довольно часто оказывался в воде, и даже плавал. Правда, только в спешке, чтобы поскорее  добраться до берега, с которого он нечаянно сорвался.
Любая нормальная кошка знает, вода - враг. В ней просто нету никакой твердой опоры, не за что держаться. Это всегда казалось достаточной преградой, чтобы держаться от воды подальше. Однако, у Кречета не было такой преграды и с ним там в воде сейчас все было в порядке, а вот Блудник только маялся и тянул резину.
Блуднику не нравилась своя замешка. Ему не хотелось отставать от своего друга, который самого Блудника во всех его чудачествах всегда поддерживал. Кот стал ходить туда-сюда вдоль берега, пытаясь настроится на то, чтобы зайти в воду. Он оказался так погружен этой внутренней борьбой с собой, что даже не заметил предположение Кречета о том, что кто-то чужой уже посягал на их забронированный пруд, после последнего появления их двоих здесь. Блудник бы ответил ему, но он был занят.
Наконец, одиночка решительно фыркнул и выпрямился, вставая перед водой.
- Учти, я привык чувствовать твердь под лапами и... - предупредил он плавающего котика, начиная понемногу пятится назад, для того, чтобы набрать разгон. Блудник решил, что будет прыгать, иначе он просто так и не решится окунуться в эту чертову воду. Выйдя чуть выше на опушку, одиночка вновь взглянул на крапчатого и усмехнулся, помчавшись к нему, - И лучше поберегись, Кречет! - протянув имя друга, словно боевой клич, засмеялся смутьян.
Добежав до самого берега, Блудник тут же совершил прыжок в длину и бомбочкой плюхнулся в воду, поднимая волны и скрываясь под водой на пару секунд.

Первая мысль, что пришла в голову Блудника после того, как его голова вынырнула над поверхностью воды, это "Как тут мокро! Мокро-мокро-мокро!". Если бы где-то в этому пруду над поверхностью воды возвышался какой-нибудь камень, или торчала бы какая-нибудь даже самая тонкая ветка, то Блудник бы тут же поддался панике и, всеми правдами и неправдами, размахивая во все стороны выпущенными когтями, устремился бы к этому клочку суши, даже если бы одиночка и начал сосокальзывать с него, падать или вовсе ломать на части. Но ничего такого поблизости даже в помине не было. И Кречета, кстати, тоже не было. Последний раз, когда бурый его видел, Пестрика накрыло стихийным цунами по имени Блудник.
Тут кошак заволновался, стал озираться по сторонам, барахтаясь в воде всеми лапами, от чего наверное и так уже поднимал не самый малый шум, распугивая всех рыб в пруду.
- Крееечет, ау! Выходи, подлый трус! - мяучил Блудник, во все стороны, - Только не говори мне, что я тебя утопил, чертов ж Флиппи... Ох, ты ж, святые креветки! - так как одиночка не ожидал, что его "Флиппи" и правда вдруг неожиданно возникнет из воды рядом с ним и начнет брызгаться. Шикнув и дернувшись, одиночка повернулся к нему и просиял, - Кречет! - Блудник метался между желанием обнять этого котика, брызгая во все стороны радугой радости, и проучить его за то, что Кречет подверг его таким переживанием. Победило второе и Блудник шлепнул лапами по воде, обрызгивая Кречета. - Больше никогда меня так не пугай, рыбья моська, - награно-сердито хмыкнул он.
Просто удивительно то, как быстро эти двое поменялись ролями, оказавшись в воде. Сильный и крайне самоуверенный на суше Блудник, тут представлялся крайне уязвимым и  таким беззащитным. И Кречет сейчас был всем, чему он мог доверить свою жизнь.
И с его присутствием, Блудник попробовал расслабиться и лечь на воду так же, как и речной. Он перевернулся на спину, задрал вверх лапы. Вот только вместе того, чтобы держаться на воде, Блудник очень быстро в неё ушел. Вынырнув, он потряс головой, взглянул на Кречета, и выплюнул изо рта струю воды, которой только что наглотался носом.
- Не выходит, - вздохнул он, прижимая к голове уши.

Отредактировано Блудник (2016-08-25 21:31:47)

- И пруд наш диииивно тииих... - зачем-то подпел Блудник Кречету.
Он почему-то ожидал, что котик начнет его, с видом тибетского монаха, учить самообладанию и умению держаться на воде. Но крапчатый не стал этого делать, как и не стал строить дальнейшее пропевание рифмы. Хотя у них бы может быть вдвоём получилось создать что-то такое же годное, какое Кречета сам выдумал вчера.
А ещё Блудник ожидал, что он только и рад будет вернуться на земную твердь. Однако, в воде он вскоре стал распознавать непривычно-приятную свежесть. Эта прохлада, какую подарила ему вода, просто ни в какое сравнение не шла с тем же, прохлаждающим летним ветерком или легким утренним морозом. Ощущение от воды было иное и, в какой-то мере, оно было даже лучше тех, что были перечислены раннее.
Одиночка конечно не стал возражать, когда Кречет решил, что они уже наплавались. Он погреб к берегу следом за своим другом, вот только, выбравшись на сушу, Блудник ещё раз покосился на синюю гладь в пруду и ухмыльнулся про себя, - "Я ещё возьму тебе реванш, вода. Ты так просто меня не победишь.". Сам себе Блудник тогда поклялся, что он ещё попрактикуется в плавании и преодолеет свой кошачий инстинкт.
Пообещав воде скорого повторного свидания, одиночка перевёл своё внимание на крапчатого. Тот уже лениво потягивался всем своим тельцем, развалившись на солнышке и стремясь согреться после прохладной воды. Блуднику тоже было холодно, по его телу пробежали мурашки, топроша каждый взмокший волосок на шкуре. Он сильно отряхнулся, почти как пес. Длинная буро-полосатая шерсть Блудника тут же сперва вспушитилась во все стороны, а потом прилегла обратно.
Кот побрел к своему товарищу, который то следил за ним боковым зрением, то наблюдал за солнцем в небесах ясных. Подобрав на ходу какую-то травинку, Блудник завалился рядом с ним и перекатился на спину, предаваясь блаженному бессмыслию.
- С тобой я могу не думать о том, что говорить, как говорить. Могу быть собой, - послышалось довольно мурчание парня, которое уже само по себе вызвало приятную улыбку на лице одиночки, - и это не потому, что ты на своих плечах уносил меня от толп нанюхавшихся мяты одиночек.
Блудник также начал глядеть в небо, задумчиво погрызывая свою травинку и не скрывая легкую улыбку на лице и заигравшее баритонное мурчание в груди. Конечно ему было приятно слышать о том, что Кречету было так комфортно рядом с ним. Блудник все же очень полюбил этого юнца и был рад тому, что между ними сложилась такая атмосфера.
- Представляю как рад будет твой наставник, если узнает, что это я тебя научил болтать не думая, - в своем привычном стиле отозвался он, после чего повернул голову Кречету. Блуднику хотелось сказать ему, что он тоже, ну, что "Я тоже могу быть собой рядом с тобой", но... как-то это вдруг показалось слишком слащаво. Да и Кречет был такой милый, когда так скромно стал признаваться ему в своей искренности. С этим просто нельзя было не поиграть.
И у буро-белого уже, кажется, появилась идея, как с этим поиграть.
- Кречет, - хихикнув, Блудник приподнялся, чтобы повернуться и нависнуть над крапчатым. В карих довольных глазах заиграли игривые чертики, - А что ты тогда всем остальным такого не своейческого говоришь, а? - дебошир расставил свои лапы по обе стороны от головы котика и улыбнулся, наклоняясь к его носу.
В зубах своих Блудник всё ещё держал соломинку, и самец чуть повертел ею так, чтобы она щелкнула по темному мокрому носу Речного. Глядя в его глубокие синие глаза, Блудник игриво подмигнул мальцу и тут же навалился на него сильнее, начиная щекотать этой самой тростиночкой везде, где мог дотянуться в своём положении.
Смеясь и довольно урча, Блудник продолжал возиться, толком не позволяя Кречету ни отбиться от устроенной ему дурашливой пытки, ни высвободится из под натиска. И всё это время одиночка приговаривал ему что-то в духе "Ну-ка, ну-ка, сознавайся Кречет!", "Ну что же ты такого там всем всегда плел, а?", "Крапчатый ж ты маленький негодник!".
Ну а что? Мало ли каким "не собой" Кречет мог быть с остальными.
- А вдруг ты только со мной такой милый скромник, а с остальными дерзкий альфач? Сознавайся, Кречет! Лес должен знать своих героев! - смеялся его мучитель, не прекращая свою пытку.
Конечно, это не могло продлится вечно. Очень скоро бедная соломинка совсем смялась, да и смеяться уже становилось больно до коликов. По этому, согласившись на ничью, Блудник всё же сполз с друга и повалился в траву обратно, рядом с ним. Он всё ещё посмеивался, отходя от их возни, пока наконец не вздохнул полной грудью, спокойным и вполне счастливым вздохом.
- И я, - спустя недолгое молчание, отозвался Блудник, и глянул на Кречета. - Ну, в смысле и я тоже могу быть собой с тобой, Кречет. Странно правда?