Муравьишка спал плохо. Ночью ему снились кошмары, от которых он страдает достаточно давно и будет страдать в будущем, так и не поняв их смысла.
Утро было ясным и солнечным, но все равно было уже холодно, так как приближался сезон Голых деревьев, ведя за собой холода. Муравьишка поднялся рано, так как засыпать вновь ему было страшновато, а ходить по лагерю утром, когда еще все спят – тоже не лучшая идея. Обстановка в племени не располагала к таким вещам.  Все вокруг уже длительное время были напряжены, словно ожидали страшную бурю, а пламя в костер этого пламени подбрасывал предводитель, чей разум в те времена был отравлен котами Сумеречного Леса.
Дождавшись, пока племя оживет хоть на половину, Муравьишка все-таки присоединился к остальным, дабы ухватить хоть кусочек из кучи с дичью, которая стремительно пустела, а отряды тем временем только еще отправлялись на охоту под чутким присмотром самого предводителя.
Схватив тощую полевку, котик устремился в ближайшие кусты, дабы не мешать движению других и самому спокойно отзавтракать без риска того, что в пасть ему попадет что-то лишнее.

Муравьишка бежал со всех лап по лесу, а за спиной ему в шею дышала смрадом мертвых сама тьма, темной волной преследуя кота. Лапы его устали бежать, они становились тяжелее с каждым прыжком, не давая убежать. Было очень страшно, сердце кота стучало так быстро и сильно, что болью отдавало в груди. Тьма не отпускала его, не отставала. Она приближалась, открывая свою черную страшную пасть, готовая поглотить кошмарной зубастой пастью свою жертву.
Муравьишка уже не мог бежать и мысленно уже смирился с тем, что очередной ночной кошмар победит в этой битве, как на пути его оказалось сомнительное спасение. Впереди был обрыв большого оврага, а на его дне шелестела полноводная, глубокая и холодная река. Выбора у котенка не было: либо умереть в черной пасти, либо спрыгнуть вниз в реку. Он прыгнул.
Волны сомкнулись над его головой, вес тела беспощадно тянул вниз, лапы скрутило болезненной судорогой. В груди котика поселилось отчаяние перед скорой смертью, однако уже скоро все сменилось спокойствием. Грохот в его ушах прекратился, уступив место тихому белому шуму, а вода больше не ранила ледяными иглами. Течение было теплым, оно шевелило шерстку на его спине, вылизывало, словно котенка, убаюкивала. Стало спокойно и тепло, Муравьишка закрыл глаза, отдаваясь этому спокойствию. Его кошмар был окончен.

Уже завтракая в кустах утром ученик поприветствовал Стрекозку, которая еще спала, когда он уходил. Вернее, это она его приветствовала, а потом с рыбкой присела рядом, чтобы позавтракать вместе.
- Приятного. – Охотно отозвался Муравьишка на пожелание кошечки. Они были еще слишком молоды, чтобы любить и влюбляться. В их молодых, горячих сердцах пока было место лишь верности племени.
- Муравьишка, это же твой первый сезон голых деревьев, верно? Как и мой! Мне так интересно, каков он. Ну, снег! Мне говорили, что внешне он похож на шерсть Ивы. А на ощупь холодный, как её взгляд. Я вот только не пойму, что это значит... – Завела разговор кошка, развеяв последние мысли о ночных кошмарах у соплеменника.
- Вздор! У Ивы вовсе не холодный взгляд. – Горячо воскликнул котик. Он не видел Иву злобной или плохой, для него она была всегда доброй Королевой, любящей и заботливой.
А потом их заставили убирать подстилки. Муравьишке, в отличии от Стрекозки, было все равно, ибо для него это было рутиной. А вот для его партнерши в этом скучном деле это явно было очень неприятным сюрпризом.
- Пойдем уже – сочувствующе взмахнул хвостом котик, призывая к действиям. Бедная кошка. Она хотя бы пыталась отказаться от этого. Хорошая, но неудачная попытка. – Не переживай, мы быстро справимся.