Северяк недовольно поднял голову к небу, полностью затянутому тяжелыми, мрачными тучами. Несмотря на то, что снегопад уже прекратился, Ливень все равно сказал, что сейчас плохое время для тренировок и что лучше им попробовать завтра. Юный оруженосец попробовал было поспорить, но его совершенно равнодушно вытолкали из палатки воителей, приказав найти себе занятие подостойней, чем приставания к бедному наставнику, который хочет поспать. Разноглазый мстительно пожелал ему подавиться во сне мхом из подстилки и быстро испарился, пока недовольный, разбуженный Ливень не выползет из палатки с криками и не надерет ему зад. Но в лагере, коме как доставать учителя, особых занятий то и не было, ведь большинство уже разбрелось по патрулям и палаткам, предпочитая отдых, а не бег по лесу с высунутым языком. Но сын Белого Волка так не считал. Он попытался было уговорить Белошерстку с ним прогуляться, но сестра наотрез отказалась и посоветовала, раз уж ему так неймется, заняться медитацией и познанием самого себя. И поэтому Северяк сейчас сидел посредине поляны, обиженно распушившись и сверля взглядом небеса, в одиночестве. Оставался, правда, ещё один вариант.  Он не был уверен, что это законно, но если никто не узнает... оруженосец быстро оглядел и, убедившись, что никто на него не смотрит, белой тенью на белом снегу выскользнул из лагеря, оставив его спокойствие позади.

Хотя в лесу, если честно, было не намного веселей. Хотя чего он ожидал? Что, как только его худощавое тельце выскочит из лагеря, его с фанфарами встретят приключение, азарт и взрослая жизнь? Приключения надо искать. А чтобы найти приключения, надо делать то, что тебе запрещается. Разноглазый быстро промотал в памяти  всякие места, где находиться было опасно для репутации, ушей или даже жизни. Деревья не в счет, большинство из борозд от когтей на них оставил именно Северяк, любящий высоту до безумия и пользующийся каждой секундой, чтобы почувствоваться то чувство полета. Ощущать, что стоит сделать всего один, крошечный шаг – и ты уже летишь прямо к земле. Он был из тех котов, которых так и тянет прыгнуть вниз, когда они стоят на краю бездонной пропасти. Наверное, когда-нибудь на старости лет он так и сделает. А сейчас ещё пожить хотелось .Но потом, на совсем ослабших и еле носящих его лапах, он заберется повыше. Так высоко, как не забирался не один ранее живущий. И потом прыгнет. И именно в тот момент он будет по-настоящему счастлив. А потом... а что будет потом, ему уже не будет важно.
Белый хмыкнул и навострил уши на бегу, стараясь отвлечься от мыслей. Несмотря на закупоренное правое ухо, он чаще пользовался слухом, а не обонянием или зрением, словно старался доказать всему миру, что он -нормальный, ничем не отличающийся от остальных оруженосец. Но из-за отсутствия ветра звуков почти не было, словно весь лес внезапно весь вымер.

Или ты окончательно оглох.

Он даже остановился на секунду, прислушиваясь и надеясь убедится, что он ещё способен слышать. Но нет, перестук дятла где-то у самого горизонта позволил ему облегченно выдохнуть облачно пара и, подумав, что потеря конечностей от отморожения слишком высокая цена за убеждение в собственной неглухоте, сорваться с места, по-детски глупо стараясь попасть носом в самый центр своей собственной тучки.

Он полностью погрузился в этот мир, состоящий из холода, снега и пара, им выдыхаемого. Сейчас он мог расслабиться, сейчас он снова был котенком, которому не требовалось каждую секунду напрягать свой слух до предела, чтобы услышать разговоры на поляне. ОН мог полностью успокоиться и забыться. Он с радостью скакал по снегу, подпрыгивая очень высоко и вновь ввинчиваясь в сугробы, словно лиса на подснежной охоте. Вот только если лисицы делали это для поисков пропитания в суровую зимнюю пору, то юный Северяк, зная, что в лагере, в куче с добычей, он всегда сможет найти чем поживиться - ну, не всегда, но от одного дня голодовки ещё никто не умирал – делал это для чистого развлечения.  Сейчас большинство воителей сидели в лагере и ссылались на темень, словно давно уже наступили сумерки, поэтому с азартным любителем приключений сидеть было некому. Вот он и сбежал. Да и к тому же, ему уже совсем скоро будет двенадцать лун, а значит, что он станет воителем чуть больше, чем через луну. По его мнению, это был достаточный срок, чтобы уже можно было ходить по лесу одному. Но, с другой стороны, это было также скучно, как и сидеть в лагере. Точнее, лишь чуточку веселее.

- И тебе доброй охоты, Северяк, - он так увлекся своими мыслями и игрой, что заметил Горчицу совсем поздно, в самом полете, поэтому, удивленно вытаращившись на кошку, он успел только помахать лапой, а затем ухнуть с головой в сугроб. Если вы когда-нибудь падали с головой в сугробы, то вы поймете его. Если же нет, то очень не советую пробовать. Только если вы не ищите разных экстремальных ощущений. Пока он пытался выкарабкаться из миллиарда снежинок, старшая кошка продолжала говорить, и он услышал смех в её голосе.

Что ж. По крайней мере, она тебя не прикончит.

- О, Горчица, и я рад тебя видеть, - он выкарабкался из моря белой пороши и теперь стоял перед ней, стараясь выбить снег из ушей, при это смешно прыгая и наклоняя голову то влево, то в право, а когда, наконец, ему удалось достигнуть свой цели, он замер, неловко улыбнулся и продолжил речь:

- И, эм, нет, я не думаю, что Ливень бы разрешил мне ходить одному, - он встряхнулся, как отряхнулась бы собака, и снежинки ворохом полетели в Горчицу, - именно по этой причине он ничего и не знает. И я был бы тебе очень благодарен, если бы все так и осталось, а ты ничего ему не говорила, - разноглазый обезоруживающе улыбнулся своим словам, - пожалуйста. – И тут, в белую, но не совсем светлую голову нашего героя пришла интересная по сути своей идея, которую он не замедлил высказать:

- А, впрочем, ты можешь пойти со мной. Если, конечно, хочешь, - Сев склонил голову набок, а уши его забавно свесились в ту же сторону.

Не то чтобы Северяк был полностью уверен в ответе Горчицы, но услышав её неловкое «ох», он сразу же понял, что уже победил в этой битве. Старшая кошка уже сдалась под напором то ли его обаяния, то ли того, что она сама недавно была оруженосцем и прекрасно помнит, как в то время тянуло на приключения. Она была старше нашего юношу лун на восемь (он не считал это большой разницей), поэтому для разноглазого не было никаких проблем с общением. Для него вообще редко бывали проблемы с общением. Разве что есть тут некоторые личности, которые с радостью бы посмеялись над Севом, но таких он старался обходить стороной, либо просто не обращать внимания – их для него словно бы и не существовало.

- Я хотел пройтись до Заброшенного гнезда, Ливень в прошлый раз запретил мне туда совать свой нос, так что там либо действительно скучно и неинтересно, либо там есть что-то, что он бы стопроцентно не разрешил делать, - он внезапно скосил глаза к носу и уставился на лежащую на нем снежинку, а потом, быстро высунул розовый язык слизнул её, задержавшись у самой мочки секунды на две, а затем его внимание снова вернулось к Горчице – так что я собираюсь это проверить. – Он, вообще-то не был уверен, что получится быстро, поэтому решил, что в крайнем случае просто слиняет от воительницы.

- Да и мы можем вернуться в разное время, чтобы он не связал тебя со мной, а на меня он орать сильно не будет, просто пошлет разгребать палатку старейшин, - он весело оскалбился, словно предстоящее наказание его совершенно не волновало. Впрочем. Так и было. Северяк был готов поработать у стариков, ведь он, в отличие от многих других учеников, довольно положительно к ним относился и любил послушать истории, несмотря на возраст, в котором большинство перестает этим заниматься.

- Ну, вперед, идем, или мы будем стоять тут, пока лапы не примерзнут  к земле? Тогда нам придется ждать сезона Юных Листьев, чтобы вернуться домой, - он уже шел по направлению к гнезду, поэтому продолжал говорить через плечо, - уж поверь, тогда Ливень точно заметит наше отсутствие.

→ Заброшенное гнездо Двуногих

Отредактировано Северяк (2016-03-12 16:29:14)

Они вышли к гнезду, по расчетам Северяка, около полудня, но, тем не менее, Заброшенное гнездо выглядело, как зловещее место обитания всяких духов и призраков: засыпанное снегом, который в некоторых местах провалился в дыры на крыше, оно стояло, черное, на фоне белоснежной насыпи. Более крупные деревья вокруг казались синими от схватившего их инея, отражающего мрачный оттенок облаков, густо заволочивших небеса. А небольшие кустарнички почему-то были ослепительно белыми, настолько, что даже глаза резала их внезапная «чистота» на фоне остальных растений, мрачно качавших ветвями над головами путников.

- Выглядит как место, куда Ливень бы меня точно не отпустил, - он весело оскалился, предвкушая пусть и небольшое, но приключение, ускоряя шаг и не оборачиваясь на Горчицу - он слышал одним ухом его шаги и дыхание, поэтому был уверен в том, что она до сих пор идет за ним. – Отличное место, чтобы кого-нибудь убить и закопать. Никто в здравом уме сюда не сунется, - на этот раз он повернул голову через левое плечо, в глазах плескалась шутливая насмешливость, - не боиш-ш-шся? – протянутая шипящая повисла в зловещей тишине, не нарушаемой даже намеком на легкий ветерок.

Для Северяка это было лишь очередное приключение, хотя обычно он предпочитал что-нибудь более экстремальное: полазать по деревьям, залезть на какую-нибудь скалу, рискуя свернуть себе шею. Но последнее время он никак не мог найти ничего подходящего, ведь давно почти полностью исследовал Грозовую территорию и теперь не мог найти ничего интересного, на что стоило бы обратить внимание. Были мысли даже забраться к соседям, чтобы не подохнуть со скуки, но он быстро откинул их, напомнив себе, что верность племени и соблюдения Воинского закона – задачи первостепенной важности. Его благополучие уже потом. Но, с другой стороны, можно было осмотреть территории одиночек. Он подумывал о походе к Змеиной горке или Обгоревшему платану, о которых был наслышан от старших воителей.

- Как думаешь, найдем мы кошачий скелет, повешенный перед дверью или огромную кучу костей, сваленную в самом центре? У Двуногих же наверняка есть свое Звездное племя. Вдруг для связи с ним нужна кошачья кровь или что-то вроде того? Тогда все понятны все исчезновения, когда объявляем ребят пропавшими без вести. Вот собираются здесь эти розовые создания и жгут свои костры, бормоча свои заклинания, - он улыбнулся, вновь смотря на спутницу. Разноглазый знал, что иногда бывает надоедливым со своими фантазиями и незатыкающейся пастью. Он много говорил. Много придумывал. Много мечтал. Но при этом оставался реалистом, считая, что такие вот идеи просто необходимы для любого кота. И что необязательно становится наивным, чтобы научиться мечтать. Северяк прекрасно понимал, что его фантазии в большинстве своем были глупыми и невозможными, но это не значит, что на них теперь стоит наложить табу. Главное, что он стоит на земле всеми четырьмя лапами.