Зевая, котик поднялся с подстилки и, как показалось пепельной, оценивающе оглядел её. Это показалось Рыболовке слегка невежливым, – всё же педантичность маминого воспитания сказывается - но взгляда она не отвела, ведь тоже во все глаза уставилась на нового соседа по палатке, словно он не кот вовсе, а что-то усатое-полосатое, невиданное ею до сего момента.
- Здра-а-авствуйте, - сказала кошечка, вытягивая шею. Столько всего стоит узнать! Столько запахов, столько нового, столько всего навалилось за один день. И ей очень хотелось изучить каждый мышиный хвостик в палатке, но мамина закалка – ох уж эта вежливость! – давала и сейчас о себе знать.
- Привет. Ты же вроде Рыбка? И как тебя нарёк Острозвёзд? – по-свойски, словно они были знакомы целую вечность, – да так и есть, только она этого не помнит - поинтересовался оруженосец. Пепельная покачала головой. Несмышленый комок с забавным именем Рыбка остался там, далеко позади, возясь с маминым хвостом и хохоча над качающимся стебельком. Сплошная невинность, неведение и беспечность. На выдохе зеленоглазая выпалила: - Я Рыболовка, - новоявленная племени ученица сощурилась. – А ты кто таков? Я, кажется, помню тебя, - и она нахмурилась. Удивившись неожиданной догадке, она мяукнула: - Водопа… Погоди-ка! Нет, не Водопадик. Он был маленький такой, нескладный, побольше моего, но маленький, - и Рыболовка оценивающе взглянула на собеседника. Сильные, хоть ещё и пухловатые лапы, мощная покатая спина, сбитый костяк. Почти воитель, только без ожесточённости в глазах. Ну и голос, конечно, ещё не так сильно поставлен, как, скажем, у папы или главы племени.
- А ты большой. И сильный. Почти как мой отец, ну, ты его знаешь, может быть, - и в болотного цвета глазах кошечки вспыхнул огонёк.
- Располагайся, - сказал котик, кивком головы указывая на местечко подле себя. И суровое – воительницы же такие, да? – сердце Рыболовки дрогнуло. А новый знакомый, вгоняя кошечку в полнейшее исступление и смущение, предложил: - Если хочешь, могу помочь и с подстилкой.
- О-о-о, - мурлыкнула полосатая. – Конечно, хочу! Большое тебе спасибо. Я не забуду этого, потом в чём-нибудь тебе тоже помогу, только свистни, - и она весело оскалилась, походя на довольного хомяка, набившего щёки семенами.
- А хочешь - я тебе покажу охотничью стойку и один боевой приёмчик?- Рыболовка, как и любой недавний котёнок, выпучила без того «лягушачьи» глаза и кивнула. Охотничья стойка, боевое… что-то! Это так её волновало, что даже усидеть на месте-то невозможно: - Да-да-да! Хочу-у! Это же так… сложно? Ты умеешь? Не хуже воинов? А что ты здесь тогда? Ты почти воин? – язык кошечки едва касался нёба, как сыпались новые догадки.
И сосед по палатке ей показал. Рыболовка не пыталась делать так как он, всё казалось таким сложным и невозможным, что она, пусть и восхищённая, «повесила нос». У неё, совсем нескладной, какой-то большой, тяжёлой для кошки, никогда так легко и ловко не получится эта охотничья стойка! Вся добыча от её топота канет в укрытия, так что и мечтать не стоит.
- Краси-и-иво, - выдавила из себя белогрудая.