Тени кружили вокруг, ночной сумрак и мрак застилали разум, подобно снегу, что выпадал к зиме. Крупица за крупицей, но не переставая, снова и снова. Я думала, что нашла свое умиротворение, точнее думала бы, если могла бы. И, скорее всего, ошибалась бы.
Но то было другое повествование.
За потерей времени и ощущения мира, я, конечно, не заметила пришедшую невесть откуда Весточку. Лишь в последний миг даже не слух, а слабо трепыхавшаяся интуиция оповестила, что тут кто-то есть, и я медленно и безразлично повернула голову, столкнувшись взглядом с кошкой. Словно моя тень, черная шерсть, не дурное телосложение, но лишь глаза отдают не холодом льда и бездонностью небом, а теплом солнечного заката янтарного оттенка. Впрочем, это я знала и раньше, а сейчас... Голубой взор смотрел словно сквозь кошку, ничуть не интересуясь, что она тут делала, зачем и как попала. Словно не видя её. А, может, специально не замечая.
- Тьма, зачем ты здесь?
Тишина. Едва ли я вообще услышала слова, что слетели с губ Весточки, лишь звук и шум. А вот страх и ужас, что мелькнул в янтарных очах воительницы, я заметила. Змеей в душе поднялось какое-то еще живое чувство. Смех, злорадство, и на собственных губах стала появляться улыбка. Но я устала, слишком устала, но даже в мыслях не была воспета очередная фраза в рифму к данной ситуации. Я лишь откинула голову назад, ощущая за спиной опору: дерево. Глаза закрывались...
- Что ты собираешься сделать?
И снова колокольчик проиграл в разуме, оповещая, что кто-то что-то сказал, да еще и, видимо, мне. Веки едва не сомкнулись, но звук заставил держать их отрытыми, а голову приподнять и взглянуть на воительницу еще раз. Не было никакого желания говорить, но и разум был отключен по большей части. Потому все то, что происходило дальше, едва ли можно было назвать разумным или криком души... Хотя, черт знает. Душа ведь еще была при мне, моя черная проклятая душа, явно намереваясь бросить это тело. Так что, может это таки был тот крик, который я никому не показывала, или хотя бы старалась.
- Дела-а-ать? - хрипло прошипела я, сощурив глаза. Слабость, покидающие силы, но голос, приобретавший хрипотцу из-за долго молчания, а потом беспощадно поддававшийся пыткам, вроде громких слов и криков, которые ему же и приходилось создавать.
Лапы начала сотрясать дрожь, мелкая и едва ли заметная, но мне казалось, что меня колотит уже всю. Казалось, пока что, и пока что я сидела на месте.
- А что я по твоему делаю сейчас? - усмехнулась я, издав смешок на пару со всхлипом, но последнее вообще странно прозвучало. Словно я глотнула спасительного воздуха, иначе бы мне не хватило ни сил, ни... Да ничего. Я бы просто не закончила то, что сейчас летело с моего языка. - Прощааай, Сумрачное племя. Место, которое было мне домом, - и снова смешок и уже смех, хриплый и слабый, но фразы ожесточались с каждым словом, приобретая оттенок издевки. Так проще, а может это была лишь привычка и не более. Когда я вела себя не просто, как нормальное существо, а именно как кошка? Выплескивая наружу каждое переживание, срываясь по пустякам, обижаясь и надуваясь на неудачные шутки? У меня ведь все было... не правильно. И всегда так было, а если и нет, то исправить уже ничего было нельзя.
- Место, куда меня приняли, а я оказалась бесполезной единицей, трепавшая всем нервы, из-за кого столько погибло. Весточка, а может, мне закончить, как моя мать!? - Я вдруг вскочила на лапы, в голубых глазах заиграли веселые огоньки, но едва ли они приносили в сердца тепло и спокойствие. Когда безумие сулило что-то хорошее? - Да! Как Лиственница! Лишь Пятнистый погиб в бою, от приемного сына! А она? Она кинулась в обрыв! Затем Мятежник!
Я хихикнула, хихиканье переросло в смех, я запрокинула голову к небесам, не в силах его сдержать и наслаждаясь тем, что голосовые связки рвало и царапало там, внутри, от моего смеха, от моих выкриков.
- О, два брата, старший и младший, да о таком только и мечтать можно было! Убийца и законопослушный воин! Прелестно! Изгнанник и любимый сын! Первый погибает в схватке, равно как и приемный отец, а второй, равно как и мать, погибает, кинувшись в бездонный омут скал! Весточка, это очередность! Я поняла!
Меня заметно шатало и трясло, но я была готова бегать вокруг кошки, прыгая от радости, от того, что я нашла закономерность. И еще какую!
- Лиственница стала изгоем в племени из-за своего проступка. Пятнистый был воином, которым был всем образцом! Мятежника изгоняют! Тигроус погибает, будучи в племени и оставаясь верным ему! А я!? Я тоже изгой! Вот она, судьба, очередность, нити! Игра!
Хрипа становилось все больше и больше, хотя голос набирал силу, но глотке было не дано такое выдержать.
- И я поддалась! Смотри, я ушла! И мне отведена смерть погибнуть от чьего-то удара! Весточка, а может, это ты послала мне судьбой?..
Остановка, я пригнула голову, смотря снизу вверх на кошку. Смех пропал на какое-то время, его заменило подозрение, затем вспыхнувшая ярость и упрямство.
- Ну нет, так просто все на закончится! Я сорву эту цепь! Я сброшусь вниз, как и моя мать! Это все закончит, точно. ТОЧНО!
И я вновь подпрыгнула, закатившись в смехе. Лапы подкашивались и дрожали, колотило меня всю и изрядно, но голубые глаза горели восторгом.
"Да я гений! Да я все нашла! Вот оно!"
Оставалось лишь добраться до того самого места.
"Обрыв! Зима! Рябина!"
И я было ломанулась в сторону, где сложили голову многие коты и кошки, по неосторожности или намерено. И даже поврежденная лапа, казалось, не могла меня остановить. Она ныла, она болела, её словно рвали изнутри каждый раз, когда я делала ей движение или, более того, наступала на неё. Но я не замечала, безумие захватило меня полностью, а это похлеще шокового состояния. Впрочем, это оно и было, примерно. Только дело было не в физической травме, а моральной, или душевной, если угодно. Если у души еще было живое место, чтобы оставить там новую кровавую полоску, что должна была стать последней.

Отредактировано Непроглядная Тьма (2014-09-04 17:46:37)

Оклик позади, я слышала, но не уловила. Слова, смысл, все пролетало мимо сознания, как заточенное лезвие коньков, что режет лед в теплую зиму. Скрежет, след, но скользит и не задерживается. Лапы делали последние рывки, боль туманила разум с каждым движением, и малейшей помехи хватило, чтобы я рухнула наземь. Я дернулась, но сказалось то, что я практически перестала есть, а потому даже воительницу, младше и неопытнее меня, я не могла скинуть. Мне просто не хватало сил, и когти задней лапы проехали по боку Весточки, лишь оцарапав и повредив кожу под шерстью... Её крик доносился все так же глухо и бесполезно, как кричат по ту сторону стекла или ледяной стены. Голубые глаза с ненавистью блеснули, но потом их затянула тонкая водная пленка. Я затихла, отвернувшись и прекратив биться.
- Если хочешь бежать и сдохнуть как все твои родные, давай!
- Благодарююю за разрешение, - прошипела я слабым голосом, но снова зло. Сейчас любое слово воспринималось в штыки, и скупиться на слова я не стала бы, если б не горло. Да и то, жалеть я никого не стала. - Катись к Звездоцапу и Четверке со своим предложением и благословением.
Я попыталась было встать, но упала. Тяжело вздохнув, я так и осталась лежать, собираясь с силами. Упрямство зашкаливало. А тем временем мне, видимо, решили промыть мозги.
Поездка крыши великолепна тем, что ты не воспринимаешь помощь округи, их слов, тем более, если башню сносит совсем и конкретно. Все же мало мальски агрессивные выпады тот же получали в ответ что-то едкое и колкое, словно желая не просто задеть чувства доброжелателя, а располосовать все его нутро, душу и сердце, дабы он обливался кровью изнутри и его стала занимать собственная боль, а не твоя персона. Мне же мешали теперь лишь усталость и бессилие. Иначе бы... иначе бы Весточка замолчала уже не середине своих нравоучений, махнула на меня лапой, того гляди и не в переносном смысле, и убежала бы обратно в племя, осыпая меня проклятьями. Я умела делать больно, меня этому учили, я входила во вкус... Лишь понимание, что это не правильно, останавливало, но за "правильно и неверно" отвечал разум и сердце. Сейчас были уничтожены почти оба аспекта, а то немногое, что осталось, было искалечено до такой степени, что выполнять свои прямые функции, вроде мук совести и включения логики, не могло. И желчь, и яд вытекали наружу, вот только язык уже не ворочился, а горло раздирало. Мрак и тени снова окружали, словно защищая от безумного мира в своем одиночестве.
А едва слышно произносить слова, которые были подобны удару когтей, совсем не интересно.
Весточка закончила, у неё был шанс выговориться без помех, но я молчала и равнодушно смотрела на землю. Минута, две, молчание играло с ветром и листвой в еще целых кронах деревьев. Шуршала листва...
- Никто не будет искать, просто скажи, что я скинулась с обрыва, - сипло выдала я бесцветным голосом. Связки мне потом в кошмарах буду сниться и вопить о моем садизме в их отношении, но мне был оплевать. Сорву голос совсем, так сорву. - Учитывая мои дурные гены, это никого не удивит, а кого-то обрадует. На бродягу меньше.
Я судорожно вздохнула и таки снова предприняла попытку подняться. Лапа совсем опухла, приходилось опираться лишь на одну переднюю и подниматься... Голубые глаза перевелись на воительницу, сощурившись.
- Ты родных потеряла?.. И сколько?.. У тебя хватит когтей на всех четырех лапах, чтобы сосчитать их? Не смей сравнивать мою жизнь и свою... У тебя всегда было племя... У тебя всегда была опора. Ты не являешься сошедшей с ума бывшей бродягой, которой приходилось рвать глотки других, подобных ей. Не...
Я захрипела и закашлялась, но в следующий миг раздалось гневное, пусть и слабое, шипение. Слабость. Она снова раздражала меня. Кто разрешал ей настигать меня!? Да и я разговорилась.
Таки сев, я уткнулась пустым взглядом в землю, уйдя сознанием куда-то в не прекрасное далеко. Продолжать я не стала. Я вообще зря заикнулась о том, что было со мной до того, как я наткнулась на тогда еще Пламя и Клубка. И дальше-дальше-дальше... А ведь до того была Серебренница. Черновой. Переговоры с Раной, Черит, одиночки, Мятежник, Гроза, смерть... Снова и снова, в голове мелькали картинки, но я смотрела на них уже с равнодушием. Нет, с усталостью. Было больно. Дожилась то... Но не было сил сопротивляться с игрой судьбы.
Одно воспоминание сменяло другое, порою в хаотичном порядке. Все было в сером тумане, но отнюдь не все воспоминания били своими ошибками и печальными исходами. Побег и победы, учение и своеобразное ученичество, помощь от, казалось бы, посторонних соплеменников и собственный счастливый смех от дурачеств.
Я закрыла глаза, но слезы покатились по щекам. Больно...
- Возвращайся в племя, Весточка, - просипела я тихо-тихо, тратя те немногие силы на речь и поджимая переднюю покалеченную лапу. - Нечего тебе тут делать. Иди спи...
Я открывала и подняла глаза на кошку. Там было все то же самое, когда я их закрывала, но мелькало и другое. Улыбка... Забота... В груди все еще щемило, но я же привыкла быть мазохисткой. Как знать, может от того это и появилось в голубом взоре. А может нет. В любом случае, грызться я уже не могла, как и "брыкаться". Но хотя бы отправить черную домой нужно было. Я еще, быть может проживу, как одиночка, если выживу. Она - нет.

Отредактировано Непроглядная Тьма (2014-09-05 13:23:25)