Небо давно утратило свои краски, непревзойденную манеру удивлять. Его цвета в какой-то один единственный миг стали тусклыми. Его просто не стало. Больше нет для нас. Изо дня в день душу отчаянно согревал зловещий вой ветра и резкий шепот сквозняка, что порой так беспардонно пробирался сквозь толщу стен берлоги. Кто здесь был, кто оставался? И важно ли это было? Несмотря ни на что необходимо сохранить то, что делает тебя значимым с самого начала, нужно сберечь остатки той крепости, чем было племя для тебя всегда.
Нужно просто нужно бороться за что-то. Хотя бы изобразить жалкие попытки.
Это был один из тех самых дней, когда глядя на горизонт можно было увидеть одну и ту же белизну, что и вокруг. Казалось, что границы неба и земли размылись. Снег не шел, но только лишь пока. Молчащая горная природа глубокомысленно замерла в ожидании очередного снегопада.
Поглощенная каким-то тревожным сном, Клыковница скрутилась плотным калачиком в самом дальнем и темном закутке берлоги. Впереди несколько воинов мирно спали и могло показаться, что от их тел исходит пар. В берлоге было тепло, но порой колючий порыв морозного ветра прорывался внутрь и разбавлял воздух своим присутствием. Нос хищницы дернулся, втянув судорожно воздух. На секунду показалось, что пахнет мятой. Она приоткрыла глаза, увидев рядом с собой бурый бок Искры.
«Невесть откуда взялась, как же! Россказни свои оставляй при себе, любезный...» Медленно покачав головой, Клыковница встала с "насиженного" места и уже теперь ясным взглядом оценила окружающий вид. Вокруг все было устлано кошачьими телами, чьи тела мерно вздымались, а из ноздрей клубились едва заметные струйки пара. Вздернув подбородок, по обыкновению, Клыковница размеренным шагом направилась в середину "помещения", бережно, стараясь не задеть спящие тела соплеменников. Где-то слева во тьме явственно выделились два ока, таких знакомых, что хотелось мысленно воссоединиться с этой чуждой душей. Она была ей интересна, хотелось проникнуть в ее замыслы и распознать все тайные желания и страхи. Хотелось знать ее всю. Вдоль и поперек. Все только потому что она, Златогривая, стала уязвимой. Поразительно, но подобного никогда не случалось с ней или же, по крайней мере, Клыковница не была осведомлена о подобных случаях. Максимально подойдя к сестре, она склонилось над золотистым ухом. По горлу покатился вкрадчивый шепот, сквозящий чем-то предостерегающим: - Будь любезна притащиться к окраине. Улыбнувшись слабо, одними губами, Клыковница круто развернулась, не увидев или же не желая смотреть на реакцию сестры. Направляясь к выходу из берлоги, ее едва ли остановил тихий голос позади: - И не надейся. Силуэт во тьме зашевелился, разминая затекшие конечности, неспешно и вальяжно двинувшись за Клыковницей.
Выбравшись нарушу, кошка окинула мрачным взором пейзаж высокогорья. На глаза попались западный горный хребет. «Кажется, никто еще из мне известных не добирался до перевала. Есть ли там нам подобные? Безусловно, только вот вопрос когда они себя проявят и проявят ли вообще. Странные ребята, небось особо шерстяные, раз выбрали себе столь суровые места, а как же. На все в этом мире есть спрос. Даже такую нервозность» Низко опустив голову, Клыковница хищно улыбнулась своим мыслям, попутно давая оценку тому, как будет долго длиться полет с той отвесной скалы.
Вскоре, невдалеке от обжитых беженцами "земель", начали показываться высокие травы, тонко иссушенные и посеревшие от недурных морозов. Позже - кусты, здесь серобокая и завершила свой недолгий путь.
Обвив хвостом лапы, Клыковница по обыкновению приподняла подбородок, буровя глазами даль.
Она приблизилась по-обыкновению тихо, уже издалека пытаясь прочесть отголоски эмоций в глазах Клыковницы, она видела в глазах эти самые эмоции. Златогривая видела лишь только то, что хотела увидеть, а не то, что было на самом деле. Здесь не угадаешь так запросто. Сев напротив, Златая вздернув хвостом начала: - Я зна-аю что ты видела и я знаю о чем ты собираешься говорить, ибо все твои речи предсказуемы, родная, как и сам белый свет, - наигранно вздохнула, - а знаешь что? Я всегда знала, что от тебя, праведной и "особо бравой" воительницы можно ждать подобного. Я знала все про тебя и знаю сейчас, что ты хочешь сказать мне в ответ. Ну, давай, давай сыграем в твою любимую надменность, посмотри на меня свысока и скажи насколько я гнила и что все мои поступки гнусны. - она была довольна собой, едва ухмыльнувшись уголками губ. - Заурядная умница... как же так, как же так?
Клыковница все это время глядела на сестру не моргая, казалось, что ни единый мускул на ее морде не дрогнул. Опустилось долгое молчание. Зрительный контакт был прерван Златогривой, та со скучающим торжеством уставилась на желтоватый рассвет.
Через некоторое время Клыковница опустила голову, подавляя усмешку. - Желторотая дря-я-янь. Я не мамочка, чтобы тебе читать нотации и упрекать в том, что случилось, но знаешь в чем преимущество моего положения? Да, дорогая, я - само воплощение добра, да, я - твое отражение, которое владеет ужа-асной информацией. И знаешь, что самое забавное? - зловещая улыбка, - Воплощение добра не преминет погубить тебя любыми способами, если... - несколько шагов вперед и тихий едва ли различимый шепот влился в самое ухо Златогривой. Наступило затишье. Некоторое время, даже казалось, что ветер замер в ожидании исхода увлекательной игры. В какой-то момент морда Златой вытянулась, на нем застыла гримаса слепой и в то же время безумной ярости. Еще момент и кошка взмыла в прыжке. Он практически не удался, так как Клыковница ожидала подобного финала, но после все дивно сменилось живостью событий. Два тела слились в бою. События обострялись риском. Риском свалиться с огромной высоты, просто-напросто скатившись вниз по пологому заснеженному склону.
Отредактировано Клыковница (2014-07-20 00:32:35)
