От Блеска не укрылось, что его яркая внешность неизбежно привлекает взгляд, и собеседница не стала исключением, оглядывая его с ног до головы. А может это ещё и аромат полевых цветов от его шерсти... Разумеется, в этом время полосатый приосанился, расправил плечи, чтобы создать максимально положительное впечатление о своей внешности. Да и как иначе? Блеск с детства знал, что он он красавчик. И никто не сможет убедить его в обратном, даже если будет систематически пытаться. Этот воитель воспримет любые попытки указать на внешние недостатки банальной завистью.
– Я… Рощица.- довольно робко ответила ему кошка. Его робкая интонация словно стала звоночком в голове Блеска о маленькой победе, придавая уверенности. – Из Сумрачного племени.- добавила она. Блеск это конечно же знал, но даже такая очевидная фраза стала для него зацепкой в нужном направлении:
- О, значит соседи? Удивительно, что я не встречал тебя на границах прежде! - И не слышал, как её представили, как воительницу на Совете... Должно быть, я был в лагере в ту ночь.
– Я… правда, прошу прощения, но мне нужно… кхм. Кажется, одному моему соплеменнику не помешало бы остудить голову.- добавила Рощица, реагируя на громкий скандал, который накалялся неподалеку, в том самом месте, где Блеск не так давно бросил Грозового ученика.
Нет-нет, Блеск не был намерен дать ей уйти, причем любой ценой, поэтому быстро выставил перед ней свою лапу, чтобы было почти попыткой удержать её тут силой. Он тоже довольно быстро осознал, что такое чересчур, поэтому лапу убрал, но вытянул шею, заглядывая кошке в глаза, серьезно убеждая:
- Да брось, сами разберутся, нечего там делать даме! В конце концов, не подерутся же они во время священного перемирия?- он улыбнулся, и в этот момент бросил взгляд в сторону разгоревшегося конфликта. Гремучник в этот момент сорвался с места, и повалил на землю рыжего Грозового кота, чье имя Блеск не вспомнил сразу. Полосатый даже взгдрогнул от неожиданности, и на всякий случай снова выставил лапу, чтобы уберечь Рощицу от вмешательства.
- Ой-ой...- скорушенно покачал он головой.- Ваши воины всегда себя так ведут? Это тогда нам повезло, что война у вас с Грозовыми племенем, а не с Речным.- добавил он гораздо тише, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

- Ну не знаю... по-моему, такие маленькие котята очень часто просыпаются, чтобы поесть. Что, если они проснутся, а тебя нет? Они перебудят весь лагерь, и будут очень голодны. Это не пойдет им на пользу,- беспокоился Кречет.
- Да нет, они не проснутся!- с беззаботной уверенностью отозвалась Диковинка. Она действительно верила в свою правоту, и неужели Речной воин ждал, что она сейчас вдруг передумает и побежит с Острова обратно в детскую?
Прежде, чем Крик Ворона успела ответить Диковинке на вопрос о траве, заговорила Серая Комета, которая озвучила тот же вопрос, обращаясь к Осозвёзду. Диковинка тоже обратила все свое внимание на священное дерево.
Даже не дожидаясь ответа, Грозовая предводительница дала согласия, ссылаясь на то, что Речные сами приходят на помощь... Диковинка, услышав это приосанилась и подмигнула Кречету и его новой целительнице, словно намекая на свою заслугу. Как будто её падение в реку и внезапные роды были заранее продуманным планом, благодаря которому Серая Комета выразит согласие дать Речному племени траву, которая им нужна. Разумеется, Диковинка знать не знала, что соседям по ту сторону озера что-то понадобится... Но теперь была просто уверена, что к реке её повела сама судьба. Ведь зная характер Серой Кометы, которая как будто вовсе не была способная на выстраивание мирных внешнеполитических отношений, при других обстоятельствах Речному племени бы ничего не светило.
- ... Я, мой глашатай и наш целитель лично сопроводим вас до нужного вам места и также выпроводим обратно, в целости и сохранности. - продолжала Серая Комета. Диковинка забеспокоилась... - Что она делает? Она прямо в ухо Чернозвезду сообщает о том, что лагерь останется без управления и без целителя, нападай, пожалуйста, дорогой враждебный сосед... Мои котята же будут в опасности!
- А можно лучше я пойду с Можжевельником?- выпалила она, вскакивая с места, позабыв совсем о том, что её тут вообще быть не должно... Просто ей казалось, что если она таким образом пожертвует собой и оставит глашатая с предводительницей в лагере, это будет в сто раз лучше, чем если наконец накормит своих котят. - Ну просто... Я часто помогаю Можжевельнику... А вы нужны в лагере...- смущённо забормотала она, пытаясь аргументировать своё решение. Если б она ещё знала, что за трава нужна Речным, то настаивала бы громче. - И вообще, а почему эту траву нужно именно рвать? Почему они все так уверены, что её нет в запасах Можжевельника в лагере?
Резкий звук возни и рычание заставили Диковинку обернуться. Перед взором предстала просто страшная картина: сумрачный воин сидел верхом на Лисьехвосту, в следующую секунду вырвался, и бросился на врага. Диковинка не долго думая бросилась к соплеменнику, с разбегу врезаясь ему головой в бок, рискую ребра переломать, но  чтобы наверняка оттолкнуть от Гремучника. Не думала она при этом, что когти разгоряченных воителей могут пройтись и по её шкуре.
- Великие Звёздные предки! Лисьехвост! Что вы устроили?! В Священное перемирие!- надрывным тоном воскликнула она, с искренним ужасом, застывшим в разноцветных глазах. Ей казалось, что через секунду этих двоих непременно должна убить карающая молния. А заодно и всех их соплеменников. - У меня котята в детской ведут себя разумнее, чем вы!

Прежде, чем Рощица действительно делает шаг в сторону набирающей обороты ссоры, Блекс преграждает ей путь, просчитав, по-видимому, намерение уйти от разговора. Ровно в тот момент, когда она напрягается, непривычная к подобной настойчивости, воитель опускает выставленную перед ней лапу, но из личного пространства не выходит – напротив, нависает над ней с высоты своего превосходящего роста, отчего Рощицу бросает в неприятную дрожь.

– Да брось, сами разберутся, нечего там делать даме! В конце концов, не подерутся же они во время священного перемирия? – он обезоруживающе улыбается, и Рощица почти говорит в ответ: «В том-то и дело, что Звездное племя их знает!», но вовремя себя одергивает, понимая, что все равно разгневанные коты очень навряд ли к ней прислушаются. Она тратит на раздумья ровно секунду, после чего смиренно кивает, оседая обратно на землю.

«Не брошусь же я, и правду, между ними, вереща, как умалишенная, о гневающихся предках».

Только-только успокоившаяся, она тут же вновь впадает в панику, заслышав шипение – Гремучник заходит настолько далеко, что набрасывается на грозового воина, опрокидывая его своим весом. Блекс, словно почувствовав нахлынувшее на нее напряжение, вновь выставляет перед ней лапу, хоть Рощица и не думала двигаться – слишком уж ей стало страшно, что небеса вот-вот разверзнутся, и молнии, посланные Звездным племенем, обрушатся им на головы.

– Ой-ой… Ваши воины всегда себя так ведут? – «Звезды, какой позор… О чем только думает Гремучник? О чем ВСЕ они думают?», – Это тогда нам повезло, что война у вас с Грозовыми племенем, а не с Речным.

Рощица качает головой в унисон с Блеском, не сразу найдясь, что на это ответить.

– Если бы хоть кому-то из нас повезло, – говорит она в конце концов, тоже инстинктивно понизив голос – накаляющаяся с каждой секундой атмосфера очень сильно на нее давит, – никаких войн вообще бы не было.

После этих своих слов она чувствует, как внутри просыпается праведное раздражение.

– Как они еще не устали грызть друг другу глотки за каждое неосторожно брошенное слово?

На этот раз Рощица действительно поднимается, чтобы прервать конфликт – неожиданно проснувшаяся злость на всеобщую мышеголовость придает ей для этого сил, но, вероятнее всего, само Звездное племя предостерегает ее от вмешательства, потому что другая кошка, в которой она узнает небезысвестную Диковинку, опережает ее с решимостью, какой не найдешь и у некоторых зрелых воителей. Теневая наблюдает ошеломленно, как та таранит головой собственного соплеменника, а после заливается надрывным криком – и если был еще кто-то на этом Совете, кто не заметил сцепившихся сумрачного и грозового, то теперь уж точно все обратили на них свое внимание.

– Это превращается в самый настоящий абсурд, – с оттенком жалобы бросает Рощица, обращаясь не столько к Блеску, сколько к самим небесам, как ни странно, упорно молчащим. К счастью, одному из глашатаев надоедает, наконец, смиренно наблюдать со стороны, и грозовой очень быстро разнимает воителей, воспользовавшись непререкаемым авторитетом своей должности, – В какой момент ненависть становится настолько сильной, что заветы предков превращаются в пустой звук?

Гремучник мигом преображается, становясь, кажется, еще злее, чем раньше (кто бы мог подумать, что это вообще возможно; уж точно не Ледник, у которого после осознания собственных слов душа убежала в пятки, если уже там не была). Он вновь возвышается над Ледником, взывая к глубинному страху, поднимающемуся откуда-то из живота, и рычит сквозь оскал, исказивший морду:

– Жалкое отродье, – а Ледник обнаруживает в тот же момент, что способен только угрожающе – по его мнению – хмуриться, вздымая все выше и выше шерсть на сером загривке, – Я мог бы исполосовать тебя прямо здесь и сейчас, но пожалею твою любимую мамочку, в чьи лапы ты кинешься, как предстанет возможность.

«Он думает, я его боюсь? То есть… он прав, конечно, но все же…»

– Тебе повезло, что сейчас Ночь Перемирия – в следующий раз не жди пощады, когда решишь раскидываться громкими словами в адрес Сумрачного племени.

«Да что я такого сказал-то!?»

Впору будет взвыть от негодования – по крайней мере, Ледник уж точно приближается к нужной кондиции. Часть его – та, что большая и не самая умная – все еще призывает ответить, особенно после того, как сумрачный приплел его маму, и юноша даже чувствует себя готовым к этому, когда кто-то знакомо-рыжий оттесняет его в сторонку, и Ледника с ног до головы обдает родным грозовым запахом, приносящим хоть толику отрезвляющего успокоения. Он наблюдает, притихнув, как в диалог вступает Лисьехвост; если незнакомую теневую кошку он мог себе позволить обойти, вновь становясь лицом к лицу с Гремучником, то проделывать такое с воителем собственного племени он уже не решался – тем более, что он чувствовал: попадет от этого в итоге гораздо сильнее.

Все выходит из под контроля так быстро, что Ледник едва успевает моргать. Несильная лисьехвостова оплеуха приводит к драке – драке настоящей, с выпущенными когтями и ударами в полную силу. Юноша едва успевает отпрыгнуть в сторону, когда Гремучник опрокидывает на землю его, Ледника, соплеменника, и в следующее мгновение все, что он видит, это сцепившийся ком рыжей и серой шерсти, верещащий, рычащий и клокочущий. Ужас затапливает холодной, липкой волной, а следующая за ней – это волна осознания; та, с которой приходят мысли:

«Ночь Совета. Священное перемирие. Запрет на кровопролитие», – в голове отдающиеся набатом, безжалостно бьющие изнутри по вискам. Ледник пятится глубже в собравшуюся толпу пришедших на шум котов, слишком напуганный, чтобы помнить о гордости – все, что он знает, так это то, что все плохо; плохо из-за него, а он и не знает, как ему это исправить, – «Кто-нибудь, пожалуйста, придите и остановите это! Хотя бы звездные предки».

Сияющие звездным светом коты и кошки не спускаются с небес, внемля его молитве – но вместо этого появляется Диковинка, а за ней, благословят его предки, авторитетно нахмуренный Рыжелист (Ледник никогда не признается в этом, даже самому себе, но на какую-то секунду ему просто хочется бросится к наставнику и спрятаться за ним от всего мира). Окружающий гомон стихает, стоит только его голосу прозвучать над сцепившимися, и в наступившей после его слов тишине, раскат грома звучит оглушительно – и оттого еще более предрекающе.

Ледник вскидывает голову.

Налетевшие с горизонта черные тучи сжирают луну за мгновенья; ночь густеет, лишенная света, заковывает Остров во мглу. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это значит; кровь, пролитая на священной земле, воззвала к гневу звездных предков.

– Предки разгневались на Грозовое племя! – ему вновь слышится Гремучник, – Ваши действия, ваше бесчестие стали этому причиной!

Ледника ощутимо передергивает.. Он провожает Гремучника взглядом, до самых его соплеменников, вполовину ожидая, что тот вот-вот развернется и вновь на кого накинется. После чего, переняв робость мышки, подходит к своему наставнику, не найдя в себе сил стесняться собственного жалкого вида.

– Рыжелист… То, что он сказал – правда? Мы разгневали Звездное племя?

На ветвистым дереве, на одной из раскидистых веток, сидела Серая Комета и отстаивала честь Грозового племени. А где-то у подножия дерева, среди разнообразных разноплеменных котов сидела её дочь, Грозохвостка, и отстаивала честь своей матери. Разница между ними была колоссальная: Серая Комета противостояла предводителям трёх племён на глазах у огромной кучи котов; Грозохвостка стояла перед ученицей соседнего племени практически без свидетелей, в окружении чужаков. Но едва ли сами мать и дочь сильно отличались друг от друга. То, с какой страстью, с каким нивиданным порывом говорили они о том, что им дорого... Это связывало двух кошек въедино. Но на стороне Серой Кометы было всё её племя, а на стороне Грозохвостки оказался только один речной воин. Остальным свидетелям спора двух учениц, сам спор был даже не интересен. Но на самом деле, это не было важно. Важным было то ощущение, которое разлилось по тельцу, едва Колокольчик произнесла "Ох, Грозохвостка, прости..." Да, серой евочке безумно понравилось это ощущение. Даже некоторые слова черепаховой кошки не вызвали в душе Грозохвостки недовольного отклика, хотя могли бы. Её крохотное сердечко ликовало от своей первой маленькой победы.
- Я не уверен, но, кажется, назревает драка, - "Что?" Грозохвостка встрепенулись от этих слов, как от хорошего удара лапой. "Драка? Во время Священного Перемирия? Кто мог такое допустить?" Грозохвостка во все глаза уставилась на Тиса, ожидая подробностей. На мгновение их взгляды встретились, и она услышала совершенно не то, что ожидала услышать, - Тот оруженосец, случайно, не твой брат? Кажется, ему угрожали.
Что-то внутри Грозохвостки ухнуло вниз.
Ледник?
Волна мурашек пробежала по телу и всколыхнула шерсть на загривке. Из головы тут же пропали все мысли, кроме ясного образа серо-белого кота, идущего совсем рядом на свой первый Совет.
С ним что-то случилось? Как? Что? На первом же Совете? Или... он умел что-то натворить?
- Извините, я... - пролепетала Грозохвостка, отходя от первого потрясения, - Я... Мне надо... - Мысль плавала в сознании, вертелась на языке, но никак не хотела выходить наружу. "Что, что мне надо? Говори, не мямли!" Глубоко вздохнув, девочка постаралась взять себя в лапы, - Мой брат в беде, мне надо идти.
С этими словами Грозохвостка сорвалась с места и принялась пробираться сквозь толпу котов. Если бы она слышала себя со стороны, она бы не узнала свой неестественно глухой голос.
"Что же ты творишь, братец?"

Увидев знакомую серо-белую шкурку, Грозохвостка молнией метнулась к ней, не обращая внимания ни на что больше. Она буквально врезалась в Ледника, налетела на него с разбегу и яро заговорила, чуть ли не наваливаясь на него всем телом.
- Ты... Ты, что совсем мышеголовый? - за сердитым тоном слышалось нескрываемое беспокойство, с которым девочка обращалась к Леднику, - Сейчас же Совет! О чём ты только думал?...
Только сейчас Грозохвостка увидела, что именно Тис назвал "назревающей дракой". В клубок сцепились двое: незнакомый кот, дурно пахнущий Сумрачным племенем, и Лисьехвост. Свой, Грозовой. Девочка с тихим ужасом смотрела, как исполинские воины рвали друг друга когтями, пока в голове страшной дробью били два слова: "Совет. Перемирие. Совет. Перемирие."
"Совет."
"Перемирие..."
"КРОВЬ!"
Грозохвостка вздрогнула всем телом от раската грома. Глаза её вознеслись к небу, к абсолютно чёрному небу, на котором не сияла полная луна.
- Нет! - засипела она не своим голосом, -  Предки!...
- Предки разгневались на Грозовое племя! Ваши действия, ваше бесчестие стали этому причиной! 
- Неправда! - Грозохвостка не успела понять, как крик сам сорвался с её губ. Девочка была взъерошена, глаза, словно два огромных камня смотрели на виновников драки и тех, кто кинулся их разнимать. Она выглядела потерянной. Она не хотела верить Сумрачному воителю, - Вы нарушили перемирие, вы... - голос девочки стихал, - Вы... Двое, - Грозохвостка совсем потерялась и замолкла, смотря на воителей. Ей не хотелось верить в то, что сейчас произошло. Ей совершенно не нравилась мысль, что на Совете - на её первом Совете - могло что-то пойти не так. Как могли два взрослых воина пролить кровь? Как могло такое произойти?...