-Разморозка-
Погода была спокойной и приятной. Последние дни сезона Зелёных деревьев всегда навевали необъяснимую тоску. Деревья всё ещё были зелёными, и всевозможная дичь всё ещё шныряла среди деревьев и кустов, но приходило осознание, что щедрость природы скоро подойдёт к концу. Слава Предкам, Речное племя могло справиться и без лесной пищи. Река замерзала лишь частично, и даже в самые холодные времена удавалось выловить рыбёшку-другую, хоть и с вероятностью неслабо отморозить себе лапы.
Думая об этом, Тис мысленно вздрагивал. Даже пушистая и густая шерсть мало спасала от ледяной воды. Благо сейчас было тепло, и рыбалка будет просто приятным времяпровождением. Можно было посидеть в тишине, подумать о том, что первым взбредёт в голову, посмотреть на бесконечный поток воды, огибающий камни. Тис любил рыбалку и любил плавать. Иногда можно было просто зайти в воду по спину и закрыть глаза, ощущая, как вода сгребает тебя в прохладные объятия. Главное — впиться когтями в ил, чтобы не унесло шумным течением, но в этой части реки вода была спокойной и медленной. Сегодня настроение было именно такое.
Пройдя сквозь густые заросли осоки, Тис осмотрелся. На излюбленных старейшинами нагретых камнях никого не было. "Хм, можно будет отдохнуть там после", — подумал воин. — "Сразу после охоты."
Вода с непривычки оказалась холодной, и шерсть тут же облепила живот и бока, но Тис терпел и сосредотачивался на другом. Излюбленная тактика: замереть и наблюдать за движением в воде, будь то тень на дне или рябь. Если не шуметь, со временем обязательно что-нибудь поймается...

Рябь на поверхности воды дрожала от ветра, и Тис замер, вглядываясь в тени на дне. Мальки проплывали мимо него целыми стайками: уже хорошо, хоть такие быстро выскользнут у него из лап. Значит, нужно подождать ещё, и рыбы покрупнее тоже потеряют бдительность, приняв недвижимого Тиса за элемент окружения.
Сосредоточившись, он всё ещё слышал звуки вокруг. Здесь был и шум деревьев, и стрекозы в камышах, и стрекочущие в траве кузнечики, но кое-что его напрягало. Кто-то приближался сзади, шурша кустами и сухими листьями, и Тис тяжело вздохнул, закрывая глаза. Оставалась надежда, что этот кто-то будет осмотрительным и не спугнёт его удачу, зная, что у реки постоянно охотятся соплеменники. Но судьба — штука странная.
— Здоровó, Тис! А... — Хоть Тис и знал, что к нему приближались, но всё равно вздрогнул от неожиданности, как и стайка мальков рядом с его лапой. "Пескарь", — мысль прозвучала в голове, словно громкий шлепок по воде. Тихий, спокойный и медитативный мир закончился, разделившись на "до" и "после".
— Здравствуй, — поздоровался кот из вежливости, продолжая всматриваться в воду, но уже без особых надежд поймать что-то в ближайшее время.
— Охотишься? Меня вот тоже послали, — Тис скосил взгляд, видя, как соплеменник тоже уселся у берега. Не такой эффективный способ ловли как тот, который выбрал серый воин. Об этом тут же захотелось сказать и посоветовать подняться выше по течению, чтобы у Пескаря было больше шансов, но зная чужой вспыльчивый характер, Тис решил не вмешиваться. В конце концов, это лишь дело вкуса.
— Охочусь, — всё так же вежливо повторил кот, чтобы поддержать диалог. Сам факт диалога с ним на отвлечённую тему был таким редким явлением, что Тис даже обратился в слух, чтобы ничего не упустить.
— Сначала Осозвезд решил поразвлекать эту грязнокровную малявку, приказав мне поскакать в охотничьей стойке перед ней. Честное слово, ну я что, шут рыбий? А? Да даже если шут, но не нянька же. Представляешь, она живую дичь запросила, — воин не сразу осознал, что "грязнокровая малявка" — это Галечка, недавно принесённая Кречетом. От этого описания в груди засвербило. Он знал, на что пришлось пойти Осозвёзду, чтобы принять в племя одиночку, как и знал, что глашатай привязался к ней, как к собственной дочери. И подобное неуважение со стороны взрослого соплеменника, уже воина, вызывало в нём раздражение и гнев.
— Она теперь твоя соплеменница. Такая же, как Бежевичка или Шустришка, а Осозвёзд... Пытается о ней заботиться, так как это ему важно, — он покачал головой, не до конца уверенный в своей формулировке. Всей истории он никогда не узнает, но и не позволит остальным делать такие резкие поспешные выводы. — Но признаться... Живую рыбу я бы ей не принёс. Дичь — это не игрушка для котят, она нужна для насыщения и не более. Она маленькая и многого не знает. Мы должны брать часть заботы о воспитании своих соплеменников, даже если это не наши котята. Тебе стоило объяснить ей всё, а не давать ложные надежды.
Тис внимательно посмотрел на Пескаря, мысленно уже готовый к любым выпадам. Его покой был нарушен, и всё сосредоточение перешло в другое русло, более полезное в этот момент. Воспитание молодняка тоже было его неофициальной заботой.

На морде Пескаря не было и капли понимания. Тис с сожалением смотрел на юнца, и чем больше он говорил, тем больше воин ощущал себя... старым? Странное слово для вполне себе молодого воина, но когда, как не в момент, когда тебе нужно раздражаться из-за обидных и грубых слов, но ты этого не делаешь, ты осознаёшь, какая между вами разница в мировоззрении и прожитых лунах.
— Родные убивают родных, что говорить о чужаках, — с насмешкой говорил Пескарь, заставляя Тиса вздохнуть. Ну и как такого научить уму-разуму? Он не его наставник и уже не будет. Да и своего наставничества Тису было достаточно (если даже не больше, чем нужно). Один разговор вряд ли что-то решит, но он не мог промолчать.
— Не советую тебе отзываться так о своих соплеменниках, Пескарь. Из неё вырастет отличный воин, если мы будем относиться к ней, как к равной. Из семени не вырастет дерева, если его не будут поливать. На воде не появятся круги, если не бросить в неё камень. Такие громкие слова не будут тебе на лапу.
Тис серьёзно смотрел на молодого воина, теперь изучающего поверхность реки. Тот, кажется, позабыл о своём первоначальном намерении — ловле рыбы. "И откуда столько злости? Он ведь не всегда был таким. Разве что Буря как-то замешана... Он пытается походить на неё? Хотя она никогда не позволит себе таких необдуманных слов. Одна жалоба предводителю — и он навсегда убирает грязную кучу. Но нет, жаловаться я не буду... Кто я тогда?" — размышлял Тис.
— Кстааати, она боится воды, — на этих словах Тис закатил глаза.
— А ну хватит маяться, — серьёзно сказал воин. — Надеюсь, ты меня услышал. Знаешь, в других племенах есть отличные воители. Я видел их на Советах, общался. Они такие же, как все. Преданные, трудолюбивые, но нечистокровные. И есть другие воины: предатели и убийцы. И в их жилах течёт самая настоящая лесная кровь, только куда она их привела? Не все родные убивают родных, не все чужие убивают чужих. Ты не обязан любить кого-то, но только до тех пор, пока это не мешает другим. Пока это не становиться беспричинным и наносит кому-то вред. Слова тоже это могут. — кот вздохнул. — Хотя едва ли ты это поймёшь сейчас... — последнюю фразу Тис уже пробормотал себе под нос, переводя взгляд на реку. Он ведь тоже пришёл сюда порыбачить. М-да уж...

-----> Главная поляна.

Забота Оцелотницы тронула речную воительницу. Она вспомнила как давно, еще будучи ученицей, не отряхнулась после плаванья в реке, а потом, дрожа от холода, семенила за наставником вся в намерзших «сосульках». Тишь тогда чудом не получила Зеленый Кашель и рисковать снова была не намерена.
– А ты смотри под лапы, когда будешь бежать. Иначе придется купаться в реке снова, – добродушно подтрунила над сестрой серебристо-белая кошка. Она знала, что Оцелотнице по душе легкая конкуренция, тем более, когда первенство в конце концов остается за ней.
Удостоверившись, что Оцелотница отошла на достаточное расстояние, Тишь тряхнула боком, поднимая в морозный воздух множество водных капель. Несколько дополнительных движений головой, и шерсть речной воительницы была сухой, насколько это возможно в такую погоду.
– Снег не глубокий, река не замерзла. Хороший знак для всех нас, – поделилась мыслями кошка, припадая к земле перед грядущим забегом. – Готова?
Кивок стал ей ответом. Ринувшись следом за сестрой в противоположную от лагеря сторону, Тишь чувствовала игривый азарт, почти полностью забытый за прошедшие луны. Как когда серебристо-белая кошка сновала между высоких деревьев, представляя, что они – гигантские гнезда двуногих.
«Тафф говорил, среди них есть племена, которые, подобно речным котам, плавают на чудовищах. И он служил в одним из таких, когда был молод», – вспомнила Тишь и… замерла. Скорбь, с которой она жила так долго наконец дала о себе знать, стоило только сбросить с себя маску спокойствия. Воительнице стало страшно. Будто вот-вот из заниженных зарослей выпрыгнут ее соплеменники, узнавшие о предательстве, и тогда…
Но опасения были помехой на пути, которую требовалось переступить. Сжав зубы, Тишь побежала вперед, пытаясь нагнать Оцелотницу. Та, конечно, заметит промедление, но лучше не усугублять ситуацию. Где раскрытие одной тайны, там и раскрытие всех остальных.
У берега реки их встретило негромкое журчание. В сезон Голых Деревьев здесь было тихо, лишь несколько зимних пичужек щебетали на высоком дереве в отдалении от берега. Черные воды неслись сквозь камни и засохшие кустарники, а обрамлял их чистый белый снег.
Тишь остановилась и, обвив сестру пушистым хвостом, сказала:
– Теперь, когда мы одни, говори обо всем свободно. Пусть мне и нечего рассказать тебе взамен. Охота, пища и сон, вот и все мои заботы. Но это хорошо. Не остается времени на то, чтобы размышлять о духе, вселившемся в предводителя, отсутствующем целителе и наших бывших соплеменниках.
Речная воительница не врала. Разве что мысли, от которых она стремилась убежать, были совсем не о превратностях судьбы, которые в последнее время липнут к речным котам хуже репейника.

Отредактировано Тишь (2023-01-20 14:13:42)