|
Мостик
Сообщений 51 страница 60 из 85
Поделиться12013-04-26 17:30:15
Поделиться512016-08-22 10:37:29
Лапы все равно подрагивали. Изредка ощущая внутри нарастающее волнение, синеглазка отводила уши назад, а потом тут же выставляла вперед: надо слышать, что происходит на мостике. Не раздадутся ли шаги? Не послышится оклик?
Ох... послышится.
Сперва кошечка увидела тень. Тень на деревянной поверхности моста, все больше и больше удлинняющуюся при заходящем солнце. А следом за тенью навстречу Ручей вышел кот, темнеющий на фоне заката, и всё, серенькая пропала.
Назад пути не было.
А там её ждал Осинник.
На мгновение оступившись, Ручей замерла с приподнятой лапой, а потом, уверенно вскинув голову, напомнив себе, чья она дочь и что повидала в жизни, дымчатая кошечка ступила вперед, подходя через травяные заросли к мостику. Осинник смотрел на неё, они оба молчали, пока синеглазка подходила к нему - казалось бы, целую вечность.
Но вот, он пришел, и это не посыльный, а сам глашатай, сам Осинник один на один со своими возможными чувствами и... с ней.
Шершавая поверхность дерева чувствовалась под подушечками лап. Ручей подняла глаза и... слабо, но просто улыбнулась ему.
- Прекрасно выглядишь, - нарушил звенящую тишину бурый глашатай, и синеглазка огромным усилием воли не дала себе смущенно потупиться, но уши сами собой отвелись назад, принимая такой комплимент.
Ей нельзя было быть уверенной в его чувствах. Ничего не было ясно. Ни-че-го.
- Мне приятно, Осинник, - мягко ответила Ручей. И это та бойкая воительница, перешедшая горы, загоняющая уток? Задорно смеющаяся, игривая? Но все же она - кошка. Юная, смущенная, не понимающая ничего.
И сейчас она во все глаза смотрела на Осинника, беззвучно упрашивая его всё ей объяснить. Он же знает, правда?
Поделиться522016-08-22 12:38:28
- Мне приятно, Осинник, - сказала в ответ Ручей. А потом воззрилась на него, желая услышать что-то еще. Кот прекрасно понимал, что это потому что предложение встретиться исходило от него.
- Эм... это я принес тебе, - сказал кот, скосив взгляд на цветочек. Всем, кто знал Осинника, наверняка было бы странно видеть его таким - мягким и участливым, а не грубым. Утром он забывал поздороваться со своими воителями, сразу переходя к делу, и все, что могло его порадовать - это успехи на тренировках. Не только своих, но и тех, за которыми он частенько наблюдал. Хотя ничего удивительного: было бы странно, если бы Осинник пришел на свидание и вел себя как обычно, порыкивая, даже если свидание было инициировано не им, - Не знаю, наверно глупо. Что тебе с ним делать?.. Можешь оставить здесь, - кот беспомощно улыбнулся, желая выкрутиться из этого положения, в которое сам себя загнал какими-то стереотипами, что на свидание с пустыми лапами не ходят. Однако почти сразу, как он встретился взглядом с Ручей, ему пришла в голову идея, - Хотя постой-ка.
Он откусил длинную часть стебля, оставив немного, чтоб хватило для его задумки, а потом приблизился к Ручей и вплел ей за ухо. Вот. Она стала еще красивее. И, он не замечал раньше, но цветок подходил к ее глазам. Когда он отстранился после этого, то немного задержался рядом, не понимая, что с ним происходит. Он же все равно пришел сказать... то что должен. Так зачем оттягивать?
- Ручей, тут такое дело... на самом деле я пришел, чтоб рассказать... - Осинник замер. Нет, он не может. Не сейчас. Сначала он удостоверится, что она точно не в обиде на него. Он покажет, что и она ему небезразлична - хоть и как друг, но и это многого стоит. Потом он расскажет ей про ошибку Кречета в разгар какой-нибудь веселой шутки, и они вместе посмеются над этим. Кот убеждал себя, что поступает рассудительно, а не попросту боится, - Не хочешь прогуляться? - он повел хвостом в сторону реки. Кречет выбрал ужасное место для встречи, хуже был только обрыв смерти.
Поделиться532016-08-22 14:33:49
Молчали. Ну, помолчат еще. Ручей уже хотела было отвести взгляд куда-нибудь в сторону, только бы не видеть растерянных зеленых, но Осинник наконец подал голос.
- Эм... это я принес тебе, - мяукнул глашатай, объясняя голубой цветочек в зубах. Надо же. Похоже, цветы - его фишка.
Интересно, а Пиранье он их дарил?
Но он был такой... робкий? Серая невольно заулыбалась, глядя на обычно серьезного, собранного воителя, грозу Кречета и всея оруженосцев... с цветочком.
На свидании.
- Не знаю, наверно глупо. Что тебе с ним делать?.. Можешь оставить здесь, - совсем растерялся кот, и Ручей уже едва не засмеялась, тихо, по-доброму. Приятно осознавать, что она здесь не одна такая потерянная. Хотя? Наверное, было бы намного проще, если бы Осинник твердо знал, чего и кого он хотел, взял всё в свои лапы и показал совсем еще юной воительнице, что такое любить.
А тут... маленький цветочек. Ручей уже хотела было принять его, но тут Осинник совсем удивил её, выдумав, как сделать из него своеобразную "заколку".
- Хотя постой-ка.
И она послушно стояла, наблюдая за глашатаем. Смастерив украшение, кот приблизился, заставил кошечку от смущения поджать уши и скосить глаза вверх на украшение.
Впервые Осинник был очень близко, заставляя Ручей в тысячный раз смущаться. Но заколка была удивительной, и она не могла не улыбаться.
- Кто бы мог подумать, - негромко рассмеялась кошечка, по-доброму усмехнувшись и сощурив теплые глаза. И в самом деле, сколько можно его бояться?
- Ручей, тут такое дело... на самом деле я пришел, чтоб рассказать... - замешкался кот, запинаясь. Серая молчала, не перебивая, упираясь всеми лапами в древесину, чтобы они не дрожали. Что? Что Осинник хочет рассказать?
Но... нет.
- Не хочешь прогуляться?
- Мр? - посмотрев по направлению его хвоста, на реку, Ручей кивнула.
- Пойдем. Там прохладнее, - первой спрыгнув с мостика, серая обернулась.
Да, лучше туда, где попрохладнее. А то жарковато.
Поделиться542016-08-23 10:28:35
- Пойдем. Там прохладнее, - согласилась Ручей, первой спрыгивая с мостика. Осинник быстро нагнал ее. Когда идешь - молчание не так заметно, а на мостике они практически стояли, и оставалось только разговаривать.
- Ну, вот мы наконец одни, - нарушил тишину кот, сосредоточенно отмеряя каждое слово, - Мне показалось, что это отличная возможность узнать друг друга получше без посторонних ушей и... - Осинник небрежно отбросил ветку, лежащую у них на пути, - Мы ведь так и не сходили больше никуда, хотя собирались.
Ему, наверное, стоило поподробнее расспросить Кречета, что он наговорил Ручей при встречах. Теперь уже поздно, но сказал ли пёстрый оруженосец, что глашатай влюблен? Если да, то он идиот, такие вещи ведь можно говорить только в лицо, а не с посыльными. Его задача была только передать цветы... а цветы - это могло быть хоть что, даже, скажем, заглаживание вины за тот эпизод, когда он ушел в компании Пираньи, хотя они договаривались с Ручей пойти на реку вместе.
- Итак... я слышал, Стрекоза - твоя лучшая подруга? А Львиное Сердце? Вы вернулись вместе в племя, и какая-то часть путешествия была у вас бок о бок. Можно ли полагать, что вы... ты и он? - Осинник выразительно повел головой, когда говорил "ты и он". Всегда понятно, что означает эта фраза, когда говорится о коте и кошке. Впрочем, пока все идет гладко - Ручей не следует удивляться, что он на свидании прежде всего хочет разобраться, занято ли уже ее сердце. Осинник был старой закалки, и ухаживать за кошкой, которая уже влюблена... Тем более, у него были основания сомневаться - они с Львиным Сердцем и правда часто вместе, и кто знает, просто там все, или уже что-то вспыхнуло.
Когда он видел ее на берегу озера, эта компания как раз была вместе. Если бы Осинник не был так сосредоточен на укрывании Мракокрыла, он мог бы остановиться и взвесить, что чувствует, когда видит ее с ним. Ревность в любом случае была, но сейчас Осинник думал не об этом, а затаил дыхание в ожидании ответа.
→ Река
Поделиться552016-08-23 10:46:08
Мерный шаг немного успокаивал. Синеглазая кошка старалась не отводить уши слишком часто, чтобы не выдавать свое смущение, а еще чтобы цветок из-за ушка не пропал. Бурый, казалось, тоже немного успокоился, когда они ушли с мостика, где воздух можно было когтем резать - настолько уж все звенело от напряжение.
- Ну, вот мы наконец одни, - нарушил тишину кот, сосредоточенно отмеряя каждое слово. Ручей сдержала нервный смешок, с удивлением отмечая, что их шаг выровнялся, и шли они лапа в лапу, - Мне показалось, что это отличная возможность узнать друг друга получше без посторонних ушей и... - Осинник небрежно отбросил ветку, лежащую у них на пути, - Мы ведь так и не сходили больше никуда, хотя собирались.
Да. Собирались. Это воспоминание неприятно шевельнуло что-то внутри, и серая путешественница сжала желваки. Никогда она, наверное, не забудет, что глашатай ушел с Пираньей по одному только её слову. Как ведомый котенок, а не как воин, как кот с большой буквы. Раскаивается ли он? Может быть. Но поступил очень некрасиво.
- Да. На тебя резко свалились... другие... дела, - старательно подбирая слова, ответила Ручей, почти не скрывая своей обиды. Конечно, горечь прошла давно - так, осадок остался.
- Итак... я слышал, Стрекоза - твоя лучшая подруга?
- Да, это так. Мы были дружны еще до моего ухода, - с улыбкой ответила серая, с удовольствием поддерживая этот непринужденный разговор. Правда, Ручей была немного удивлена: почему он спросил про неё?
И про него?
- А Львиное Сердце? - спросил Осинник, и синеглазка на мгновение даже запнулась, остановившись и непонимающе посмотрев на глашатая. А тот пояснил:
- Вы вернулись вместе в племя, и какая-то часть путешествия была у вас бок о бок. Можно ли полагать, что вы... ты и он? - многозначительно протянул Осинник, а Ручей... не смогла ответить сразу.
- Он спас мне жизнь. Дважды, - выпалила дымчатая воительница, чувствуя вечную благодарность, живущую где-то внутри.
- И он тот, кто всегда будет рядом. Я могу на него положиться без сомнений, - уверенно мяукнула кошка, почти добавив "и он бы не ушел так с Пираньей". Да. Быть может, с Львиным Сердцем у них могло бы все сложиться. Откуда ей знать, что будет дальше?
Но я же сейчас здесь, с тобой.
---> Река
Поделиться562016-09-04 01:11:13
Главная поляна -------->
– Ну, веди меня? – кошка с готовностью кивнула и, легко крутанувшись на месте с кратким перезвоном смеха, под стать маленькой девчушке в голубом платьице, развернулась в сторону выхода из лагеря, ненавязчиво увлекая рыжего соплеменника за собой. Надо заметить, Львиному Сердцу была очень даже к лицу осень.
– О чем ты со мной хотела поговорить? – поинтересовался воин уже на ходу, а Фантазия ответила честно:
– Я ещё не придумала. Но да, я хочу с тобой поговорить, – и снова, как-то странно улыбаясь и не в силах даже сдержать эту улыбку (да и зачем? Неужели, чтобы окружающие не глядели косо? Да, вечноулыбающиеся – личности необыкновенные. Они улыбаются так, что многим хочется сказать прямо в лик или же тактично умолчать о том, что они кажутся им странными; если же они не улыбаются, пусть даже в их глазах нет и намёка на грусть, сразу, что забавно и мило, возникает вопрос – что случилось?), коротко и несколько интригующе хохотнула.
Они смотрелись, могучий Львиное Сердце и крохотная, как бабочка или цветок, Фантазия, словно крупный лев рядом с молодой газелью, когда шли бок о бок по желтеющему лесу. Фантазия никуда не спешила, но она отнюдь не выглядела скованной или же обеспокоенной. Могло показаться, будто то, что творится сейчас, происходит чуть ли не каждый день.
Вокруг, должно быть, витала атмосфера необъяснимой странности и интригующей импровизации.
– Выглядишь немного потерянным, – резюмировала Фантазия, чуть обгоняя соплеменника и целенаправленно держа путь теперь к мостику. Это – одно из самых любимых для неё мест на Речной территории.
– ... И насчёт тех моих слов, что ты добрый, Львиное Сердце. Ты ведь ничего не ответил тогда. Думаешь, я это несерьёзно сказала? – с тихой задумчивостью спросила напрямик кошечка, в какой-то момент с любопытством оглядываясь и перехватывая взгляд голубоглазого исполина. Затем она снова уставилась вперёд и чуть выше, подставляя морду солнцу.
– Или я тебя с толку сбила? – в её голосе была слышна беззлобная улыбка; пройдя ещё какое-то расстояние, они очутились у деревянных ступеней знакомого мостика. Кошечка без труда, несмотря на не особо внушительные габариты, взлетела на поблёскивающую бурую поверхность, усаживаясь под клетчатообразными перилами.
– Жду тебя здесь, – мурлыкнула воину светлошёрстная, вздыхая приятно прохладный воздух и прикрывая голубые глаза. Это, должно быть, забавно, но Фантазии отчего-то нравились все эти местоимения – незаменимое и волнующее „я“, то ли приятно, то ли резко трогающее за сердце „ты“, связывающее некой невидимой нитью „мы“, такое далёкое и близкое одновременно „вы“...
Поделиться572016-09-04 12:48:11
Главная поляна >
Львиное Сердце неспешно брел за кошкой, что шла с такой небывалой легкостью, что он поражался, как только она умудряется быть такой невесомой. Еще и смех такой вот, как мимолетное щебетание птиц. Она даже чем-то напоминает Водичку, однако та была все же ребенком, которому были присущи смех, легкость. Помнится, он к ней пришел в детстве, к такой маленькой Водичке, так любил ее, хотел ее оберегать. Только вот Фантазия как-то отталкивала своим взглядом в душу, своим настроением и настроем. Львиное Сердце корил себя за то, что судит об этой кошке так предвзято. Но рыжий был и прост в этом. Не знаешь ее совсем - так узнай.
- Я ещё не придумала. Но да, я хочу с тобой поговорить - как-то необычно улыбнувшись той улыбкой, которой не улыбалась еще ни одна кошка в его жизни, тихонько прозвенела воительница, даже и не смотря на него, а куда-то вперед. И пока он шел за ней, он понимал, какая она взрослая, но маленькая, мыши-рыбы, она ему была по грудь, словно ученица. И тем не менее, она совсем не выглядела такой. Было в ее взгляде что-то непостижимо взрослое, глубокое. Правда, сейчас он видел ее макушку, ну да ладно.
- Значит, ты просто захотела со мной прогуляться, - сделал вывод рыжий кот, усмехнувшись себе в нос. Наверняка Ручей сейчас в непонятках - как так, малознакомая кошка решила погулять с ним. Львиное Сердце покачал головой, надеясь, что серая воительница не очень расстроится.
Осень постепенно настигала лес, робко окрашивая зеленые листья деревьев в осенние тона. Львиное Сердце с тоской отметил, что теперь придется с удвоенной силой ловить дичь, укреплять лагерь, помогать целителям делать запасы на зиму. Он хотел сделать все как лучше, но понимал, что все равно, они будут голодать и болеть через пару месяцев. Ветер уже был холодным, и будь кот человеком, он бы посоветовал одевать свитера и шапки каждому. Однако он был кот, и надеялся, что оруженосцы отъели запас жирка для голодного сезона. Воин надеялся, что будущие болезни не унесут много жизней. Он помнил, как находил трупы умерших одиночек в снегу, замерзших и исхудавших. И тогда он жалел, что не смог им ничем помочь.
- Выглядишь немного потерянным, - просто, как голый факт, произнесла Фантазия. Исполин потупил взгляд, ведь она попала в самую точку.
- Ну, конечно, мы с тобой не особо общались, а тут ты меня зовешь на прогулку, - рассмеялся кот, пытаясь как-то перевести тему. - Тебе понравилось, как я сражался? - спросил он, чуть подровнявшись с ней. Он искал причину того, почему она его позвала, а не спрашивал, понравилось ей или нет. Львиное Сердце не хотел слышать отрицательный ответ, но и не мог принять похвалу, так как считал себя не достойным этого. Правда, когда его хвалил Осинник, рыжий воин запросто их принял, чувствуя правду и искренность. А Фантазия... Кто знает, что у нее на уме?
- И насчёт тех моих слов, что ты добрый, Львиное Сердце. Ты ведь ничего не ответил тогда. Думаешь, я это несерьёзно сказала? - она оглянулась, пронзив кота насквозь простым взглядом, а потом вновь легко и непринужденно зашагала к мостику. Львиное Сердце не сразу нашелся, что ему ответить. Он не мог сказать, что он добрый. Он вообще не знал, какой он. Он видел себя в отражениях луж, понимал себя и свои обязанности, но когда его просили описать себя, он невольно вставал в ступор, невнятно бормоча, что он рыжий и большой, сын Жабозвезда и Фиалки... А, если характер, то, наверное... не уверен... И так далее.
- Или я тебя с толку сбила? - она попала в самую точку.
- Я не знаю, тебе виднее. Я не могу согласиться с этим, не могу и отрицать. Доброта бывает разной ведь. Иногда она граничит с жалостью или глупостью, а так... Я просто такой, какой я есть, - раздосадованно отозвался кот, поглядывая куда-то в сторону, а не на кошку. Казалось, что она вытягивает из него душу и держит в своих лапах, читая его душу.
Вот они и дошли до мостика, Фантазия с легкостью запрыгнула на ступени, смотря на него уже сверху. Легко и с простотой. Утренняя прохлада приятно огибала их двоих, гладила гладь реки. Тихонечко журчала вода. Кот немного испил воды после боя.
- Жду тебя здесь, - как птичка, мяукнула кошка, приглашая воина к себе. Она блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь чем-то своим, тем, что Львиному Сердцу не дано было понять.
- Расскажи мне о себе, - мяукнул кот, поднимаясь к ней, скрипя деревянными досками. Он улегся на ступени. Вальяжно и во всю внушительную длину.
Поделиться582016-09-07 01:17:36
– Значит, ты просто захотела со мной прогуляться, – догадался Львиное Сердце, едва заметно сотрясая белые усы в беззлобной ухмылке, которую воительница успела уловить боковым зрением. Фантазия лишь привычно приулыбалась ему в ответ, а вот что было у неё на уме, замечающей, на самом деле, каждый шорох движимых ветром осенних листьев – известно было только ей самой.
– Ты прав, – не стала утаивать простой истины голубоглазая кошурка, загадочно передёргивая плечами. Я не ведаю и сама, какие эта воительница преследовала цели, но она явно не особо задумывалась над тем, что ожидает её впереди. Кошурка просто легко шла вперёд, тихонько прокладывая себе пусть через, пускай высоковатые для её роста, травы.
Львиное Сердце думал о том, что ждёт племя в ближайшие не самые благоприятные для лесных племён сезоны; в голову Фантазии же не пришла ни одна мысль о насущном; заглянуть в её взрывающиеся шустрым пламенем мысли было бы и жутко, и, должно быть, интересно.
– Ну, конечно, мы с тобой не особо общались, а тут ты меня зовешь на прогулку, – Львиное Сердце недолго рассмеялся, и кошечка, заражаясь его весёлым настроем, простодушно вплела в его басовитые смешинки свои девичьи, краткие и звонкие. Если собеседнику весело, почему бы не улыбнуться вместе с ним ещё шире? Тем более, ситуация и правда несколько, возможно, комична, но для Фантазии, казалось, происходящее вполне входило в порядок вещей.
– Тебе понравилось, как я сражался?
– Мне понравилось, что ты добрый, – тут же, как бы парируя, незамедлительно, мягко, и в то же время настойчиво поправила кота Фантазия, пожимая плечами и несколько прибавляя ход.
Было ясно, что Львиному Сердцу всё ещё, должно быть, интересно было узнать причину того, почему же именно он идёт сейчас с ней здесь, по осеннему лесу. Но к её словам – что естественно, ведь они едва знакомы, – он мог относиться не всерьёз, или же с справедливой бдительностью и вдумчивостью.
– Я не знаю, тебе виднее. Я не могу согласиться с этим, не могу и отрицать. Доброта бывает разной ведь. Иногда она граничит с жалостью или глупостью, а так... Я просто такой, какой я есть, – то, как двигались маленькие ушки на голове кошурки, говорило о том, что воительница внимательно слушает собеседника, когда как внешне она оставалась непоколебима.
– Разве это не здорово, Львиное Сердце? – лишь только он успел закончить и вложить в свой тон нотки досады, шустро вставила Фантазия, будто и не услышала остальных слов воителя:
– Ты такой, какой ты есть, – эхом произнесла она, недолго рассмеявшись, и снова, кажется, пустилась в мысли о своём, делая последние шаги перед тем, как вскочить на небольшой мостик...
В отличие от Фантазии, в взмахе на деревянную поверхность своём близкой скорее к манящей синеве неба, Львиное Сердце поднялся несколько грузно, приятно для ушей поскрипывая немолодыми досками.
Конечно же, голубоглазая знала, что он откликнется на её зов.
– Расскажи мне о себе, – кот „рыжим пламенем“ улёгся рядом, а воительница приоткрыла глаза и обернулась к нему, загадочно освещенная осенним солнечным светом. Голубые очи вцепились прямо в омуты льва, и пусть на морде её была улыбка, от этого взгляда могло бы стать не по себе.
– Я люблю петь, – чрезвычайно коротко тут же мяукнула Фантазия, прикладываясь тоже и опуская подбородок на лапы – теперь она снова до странного простодушно глядела снизу вверх, не сводя взора. Петь можно и чистым голосом, и сердцем, и глубокой душой, и чужими взглядами и натурами.
– А ты? Ты мог бы рассказать о себе, используя всего лишь три слова? – напрямик бросила вызов кошка, смотря на льва с любопытством и озорно.
Отредактировано Фантазия (2016-09-07 01:29:14)
Поделиться592016-09-10 19:40:22
- Мне понравилось, что ты добрый, - без твердости в голосе, но возвращая свою ясность этой непонятой ситуации, мяукнула кошка. У нее была такая удивительная черта, что когда она говорила, то Львиное Сердце, хоть и пытался действовать осторожно с ней, все равно, ее мягкость, ее взгляд заставляли расслабляться, задумываясь о тех насущных вопросах, которые она будто бы специально ему показывала.
Львиное Сердце мотнул массивной головой, пытаясь осмыслить ее слова. Но как ни крути, он явно не понимал, где он проявил тогда доброту. Или она говорить в общем? Чтобы не показаться глупым рыжим комком меха, кот выдавил из себя слова благодарности.
- Спасибо, - коротко мяукнул он, чувствуя вновь неловкость. Он еще никогда так сильно не волновался и не считал себя рыбоголовым котом, со времен его возвращения. Вдвоем они не спеша преодолевали тропинки и кусты. Львиное Сердце погрузился в себя, думая о том, действительно ли он добрый... То есть, в каких местах. Что она хотела этим сказать? Или действительно, ничего? Как же сложно!
- А ты очень милая, - выпалил кот, - почему мы раньше не пересекались? - он пытался вновь разбавить атмосферу, однако в его голове не звучало комплимента, которые обычно дарят влюбленные коты. Просто факт, заглатывание слов. Он никогда не флиртовал с кошками, хотя часто чувствовал к ним симпатию.
- Разве это не здорово, Львиное Сердце? Ты такой, какой ты есть, - мяукнула Фантазия, вновь заставляя кота чувствовать себя не в своей шкуре. Но он должен быть уверен в себе, он же кот, он сильный!
- На самом деле, я был бы рад родится другим, обычным котом, - не задумываясь, выпалил рыжий, будто бы окунаясь в холодную прорубь. Он давно это хотел это сказать, давно об этом думал, но не решался, но почему же именно сейчас? Он смутился, но решился договорить. - Но я знаю, что это моя судьба, и я должен её принять. Я рад, что могу защищать племя, быть его частью, хоть и не полноправно. Возможно, Звездные Предки знали, что я сбегу из племени, поэтому они позволили мне родиться в числе грязнокровок.
Он высказался. И почувствовал себя голым перед совершенно незнакомой кошкой. Даже его густой мех не спасал от глупого стыда. Он вспомнил Росинку, Лотоса, Гаафа и всех-всех, кто встретился ему на пути одиночках. Он мог бы их променять на спокойную жизнь, на чистую кровь и жизнь без путешествий, но тогда стал бы он таким, какой он сейчас? Стал бы он Львиным Сердцем, кто бы спас Ручей? Кто бы шел сейчас вместе него? Кто бы спас Обманушку? Кто бы сразился на равных с Осинником? Не скучно было бы ему таким вот обычным котом? А смог бы он без стыда заглядывать на место Глашатая, смог бы флиртовать с кошками? Смог бы...
- Я люблю петь, - и вновь кроткий ответ, словно бы его и не было, будто бы ему показалось вовсе, что она что-то мяукнула. И вновь взгляд снизу вверх. И вновь голубые глаза. - А ты? Ты мог бы рассказать о себе, используя всего лишь три слова?
Львиное Сердце звонко засмеялся,будто она рассказала очень смешную шутку. Он даже поднялся на передние лапы, и лишь не скоро прекратил смеяться.
- Я - Львиное Сердце. Вот и все, просто и обычно, но мне кажется, что я правда... - достоин? нет, нет... И он замолчал, не зная, как подобрать верного и правильно слова. Ветер обдул их двоих, шумно свистя в ушах, в листве деревьев.
- Спой мне что-нибудь, - со вздохом предложил кот, вновь укладываясь.
Поделиться602016-09-14 00:08:33
Фантазия улавливала с удовольствием, как мысли начинают неспешно копошиться в голове рыжего исполина, расползаясь от поверхностного эпицентра к самым тайным закоулкам разума. Так и рождаются полезные самоосознания, им бы только слегка помочь приоткрыть дверь, подобрав нужный ключик, и наблюдать.
– А ты очень милая, – кошка добродушно осклабилась, глядя на соплеменника двумя прищуренными, посвёркивающими глазами-льдинками:
– И не скажешь, что странная?
– Почему мы раньше не пересекались?
– Это ты со мной не пересекался, – поправила Фантазия простодушно, неопределённо пожимая плечами:
– А я с тобой пересекалась...
Диалог для неё происходил необыкновенно легко, она не чувствовала никакой скованности и не вдумывалась глубоко о вещах житейских. Кроме того, она осознавала, что для них происходящее пока что – не более, чем некое разнообразие в мерно идущей своим чередом жизни.
Не знаю, насколько это так для Фантазии, в привычки которой внезапный уход с кое-кем кое-куда, может, вполне пришёлся бы, но для Львиного Сердца происходящее могло быть в новинку.
– На самом деле, я был бы рад родиться другим, обычным котом, – Фантазия перестала постоянно куда-то ускользать, отчётливо чувствуя меж сказанных слов, как в душе рыжего воина сердцем стучит борьба с самим же собой, где-то глубоко внутри. Ушки навострились, и она серьёзно поглядела в его глаза; даже улыбка исчезла в какой-то миг, когда она жадно впитывала каждый оброненный звук откровения. Доверие к себе она всегда умела оценить по достоинству и принять ко вниманию. Она чувствовала отчётливо, где ложится грань между дружелюбным словом и завязкой сперва необходимого уважения.
– Всё, чему мы придаём значение и называем выдуманным нами же именем – так любопытно! – с задумчиво-отстранённой бодростью произнесла кошка:
– Не знай мы понятие „грязнокровка“ – мне интересно, уделяли бы столько внимания крови, которую даже не видно, пока ей не дашь пролиться? – она рассмеялась, но глаза её, однако, не хохотали – они глядели цепко.
Когда Львиное Сердце засмеялся, воительница вновь с удовольствием присоединилась, превращая басовитый хохот в разношёрстный дуэт.
– Я – Львиное Сердце, – легко и просто, а главное – исчерпывающе и ёмко. Глаза Фантазии загорелись уважением.
– Вот и все, просто и обычно, но мне кажется, что я правда...
– Достоин? – напрямик предположила кремовая, чувствуя, как теряется мысль рыжего, а затем сказала, приподнимаясь:
– Впечатляет, Львиное Сердце, – вновь озвучила имя рыжего соплеменника кошка, глядя на него теперь будто бы как-то по-новому. На Мостике сейчас – Львиное Сердце и Любящая Петь. Это как минимум красиво – так думалось Фантазии, склонной мыслить о странных, несколько отстранённых, но по-своему прекрасных вещах.
– Спой мне что-нибудь, – попросил голубоглазый, и кошурка, медленно и еле заметно кивнув, улыбнулась. Да, она действительно любила петь и нисколько не стеснялась.
Деревянные доски мостика слегка скрипнули, когда Фантазия легко вскочила на узкие перила – благо, миниатюрность позволяла, – и взглянула вдаль, аккуратно заигрывая взором с лучами солнца.
Смотри, не обожгись. Кошечка мягко приоткрыла пасть, готовая наполнять атмосферу смелыми звуками.
[audio]http://www50.zippyshare.com/v/GReskgs5/file.html[/audio]
Она пела с улыбкой, иногда задумчиво, иногда ласково щурясь или прикрывая очи, меняясь в морде в тон словам и порой тревожно оглядываясь к своему новому знакомому, чтобы поймать его взор мимолётно. На какое-то время она замолкала, но было ясно, что ещё не конец. Хотелось глядеть в небо.
Она обводила взглядом голубых глаз пёстрые горизонты, вкладывая в песню какой-то особый, ясный до самого дна лишь ей одной смысл. Было в этом и что-то загадочно печальное, и что-то обнадёживающее, что-то близкое сердцу и что-то о лесных племенах, и о Звёздах, и даже о самом Львином Сердце.
А ещё было что-то, что могло бы дать почву для мысли, будто и с этой кошкой, о которой мало что известно, могло твориться в прошлом нечто тревожное, ищущее успокоения в таких вот песнях-отдушинах.
– Обожаю такую погоду, – ловя очередной порыв прохладного ветра, простодушно поделилась Фантазия. Она обернулась к соплеменнику через плечо и поглядела на него с озорноватой улыбкой:
– Она меня вдохновляет! – и затем добавила, вкрадчиво щурясь и вскидывая подбородок:
– Тебе понравилось?
Отредактировано Фантазия (2016-09-14 07:09:30)