— М-м... — задумчиво протянул Кедр, и в глазах его, черно—белый спутник мог поклясться, мелькнула издевка. Застонав от внутреннего возмущения и бессилия, Кайло затряс головой, пытаясь отвлечься от болезненных спазмов в желудке. Нужно только пережить эту ночь с полосатым увальнем! А тот назло тянет время! И желтоглазый даже был сейчас в шаге от уговаривания своего бунтующего внутреннего мира успокоиться и прийти в себя. Спутник  меланхолично, почти влюбленно провел лапой по земле, будто бы сейчас вспомнил о своей первой любви — почве. Кайло чуть не стукнул того, на болевой почве раздражаясь с каждым вздохом все сильнее и сильнее. Еще немного, и юный кот точно бы замахнулся лапой для удара, в котором была бы вся злость и безысходность этого бренного мира.  Кедр же продолжал издеваться, все больше убеждая Кайло в том, что это действительно издевка, а не абсолютное неумение понимать ситуацию. Но Кайло все еще пытался верить, что Кедр скорее более кедровое дерево, нежели хитрый одиночка Рэй.
— Есть предпочтения относительно убежища? Каменное, моховое… — медленно, растягивая буквы, спрашивал Рэй, и за этой заботой, черно—белый был уверен, полосатой едва ли не смеялся в голос. Если бы Кайло мог бы краснеть, то он однозначно покраснел бы от злости, а из ушей полил бы пар. Вместо этого кот распушился как дикобраз и взвизгнул:
— Да хоть из выхухоли и палок! Найди хоть что—то, иначе, я тебя уверяю, наше убежище будет здесь! — и в сердцах ударил лапой по земле, тут же взвизгнув от боли. Ну как же он не мог понимать, что ему плохо? Что нужно что—то сделать?... А впрочем, семья ведь… Нет, семья была иная. Мама, хоть и была строга, когда Кайло было плохо, когда он и его родня болели, мама заботилась. Искала хороший ночлег. Находила блевательные травки. Даже рядом лежала, когда было холодно. Согревала своим теплом, иногда даже проводила шершавым языком по лбу… Приносила воду в тканях. Но сейчас ее нет, а кот едва ли знал, что такое забота. И это осознание больно кольнуло Кайло в сердце.  Кедр, не изменяя своего медленного тона и кучи ненужной информации, пока Кайло отплясывал рядом с ним круги, все же выбрал место, куда они могли бы пойти и медленно… нет, ме—е—е—дл—е—е—е—е—нн—о, повел вперед. Кайло то и дело забегал вперед, но останавливался, ждал, перебирая лапами, затем снова приспускался вперед, пытаясь хоть как—то отвлечься от весьма болезненных ощущений. Да только силы резвиться и сходить с ума постепенно уходили, концентрируя все внимания Кайло на животе. Там внутри все словно бы сдавливалось, сжималось, чтобы на миг расслабиться для нового болезненного удара. Сотни иголок будто бы поселились в животе, валуны зашли погостить, а нутро совершенно не справлялась со всем происходящим. Кайло все надеялся найти травку, которая бы утихомирила бурю, но на пути ничего толкового не попадалось, а неизвестного он боялся есть, так как это могло сделать еще хуже. Кот стал замечать, что его сознание немного затуманивается, а лапам становится очень холодно. Внутри все еще продолжало полыхать спазмами боли. Это контраст сносил голову, и Кайло немного повело в сторону.
—  Кайло? — окликнул его РэйКедро, и черно—белый очнулся из забытья. — В этом лесу огромное множество лисьих нор. Какие-то из них обитаемы, некоторые заброшены. Ты срочно просил убежище? Оно здесь есть, — как само разумеющее мяукал Кедр, показывая, что они пришли погостить к лисам. И запах был соответствующий, но слабый.
У черно—белого отвисла челюсть. То есть Кедр специально его привел в логово хищников, не думая даже о том, что они будут спать рядом, нет, РЯДОМ с тварями, что съедят их за милую душу? Кайло невидяще покачал головой и сделал пару неуверенных шагов назад, а затем от обессиленности присел. Кедр двоился, но двойная доза Кедрости была тут уже только во вред. Черно—белый не мог даже вымолвить и слова, настолько сильно он чувствовал себя усталым и попавшим в глубокую яму. О да, ему уже никуда не уйти с опасных территорий в таком состоянии—то. Вмиг Кайло почувствовал себя… преданным. Он решил, что Рэй, ставший за все время, проведенное рядом, товарищем и другом, оставит одного среди территории лис. Но тем не менее затуманенный мозг отдавал приказы лапам идти вперед.
— Вот. Заброшенная лисья нора. Прежде чем начнёшь плеваться - в ней уже никто давным-давно не живёт. Она заброшенная. Совершенно. Для лисиц она считается испорченной; для нас - в самый раз. Полезай… — наконец остановился Кедр, начиная вновь рассказывать. Но Кайло не слушал, он, уже едва что—то видя перед собой, упал безвольным мешком в дырку.
И даже если бы в этой норе была лиса, и даже если бы она стала сейчас его терзать, Кайло не вякнул бы и слова… Его мир сузился до пульсации в животе, до этой сносящей голову боли. Кайло приоткрыл рот, чувствуя, что ему не хватает дыхания. Вдох… Выдох… Воздух словно бы стал в сотню раз тяжелее, а легкие отказывались принимать такую концентрацию. Постепенно кот проваливался в сон: его знобило, а мысли становились совершенно беспорядочными и глубыми.
— Кедр,  — протянул он в забытье, видя перед собой силуэты лис и понимая, что его ждет сейчас смерть. — Как ты мог?...

Отредактировано Кайло (2018-11-27 14:41:14)

Кайло с трудом раскрывал глаза, и лисы казались ему полным бредом. Голова раскалывалась так сильно, что впору было стонать вслух. Черно—белый кот и представить не мог, что однажды будет в таком состоянии ютиться в вонючей лисьей норе, имея реальный шанс того, что его съедят. Разум отказывался нормально соображать, работая едва ли в пол силы. Желтоглазый протер лапой глаза, и, ища ответа в глазах такого же растерянного Кедра, с присвистом выдохнул, ощутив, что в груди все заледеневает и уходит в пятки. Им обоим не казалось. Мозг, словно бы поняв всю абсурдность и опасность ситуации, вдруг решился заработать, и Кайло наконец смог сфокусировать взгляд на вполне реальных гостях. По спине прошли мурашки. Это действительно были лисы. Не больные грезы, не обман зрения… А самые настоящие опасные лесные хищники. Кайло видел их впервые, но ему не сложно было догадаться, кто они, так как он был наслышан о рыжих длинноносых вонючих тварях, что несли большую опасность котам. Потому черно—белый и вжался в дальнюю стенку хвостом, прижав уши к затылку. Зубы выстукивали безмолвное «нет» тысячи раз. Нахлынувшая к горлу тошнота была изгнана внутрь себя. Кедр пихнул Кайло, но ответил ему лишь стеклянным взглядом, онемев от ужаса. Лапы даже не ощущались.
А лисы стояли перед ними и скалились, чувствуя, видимо, страх одного из котов. Но, судя по загнанному дыханию старых обитателей норы, они очень торопились укрыться. Кайло попятился еще сильнее, упираясь всеми своим нутром в дальнюю стенку. Представив, что с ними сейчас сделают, как будут рвать на части длинным рядом зубов, как будут рвать мясо с кости, Кайло постыдно стошнило…
Он в ужасе дернулся назад, и стенка обвалилась, открыв взор на небольшой туннель, который, видимо, когда—то являлся запасным выходом, но осел и местами его засыпало. Недолго думая, да подгоняемый Кедром, Кайло рванул в этот лаз, пробиваясь сквозь землю, но чувствуя свежий воздух. К счастью, лисы были слишком шокированы не то тем, что Кайло шишкоядныый (ведь его стошнило теми самыми шишками!), не то тем, что коты решили пробиваться сквозь заброшенный лаз, не переживая, что он может… ну, обвалиться. Но черно—белому было все равно, он уже чувствовал свежее дыхание леса, невидяще пробираясь сквозь землю. Ха, едва ли кроты могли сравниться с таким котом!
Из земли показалась белая лапа. Она гордо смотрела вверх, а затем скрылась, чтобы выбить землю и дать дорогу уже голове Кайло. Юный путешественник не без труда выполз из земли, выплевывая землю и помогая Кедру протиснуться.
— Мне говорили, что, если тебя завалило землей, снегом или любыми другими массами, и ты не можешь понять, в какой стороне верх, то лучше всего пустить слюну. Она всегда потечет вниз, — между делом сообщил Кайло, отряхиваясь от грязи и просматривая местность на наличие лисиц. Но увидел лишь двуногих вдалеке, что бродили со своими пушками. Кайло соизволил еще раз стошниться, прежде чем осознать, что лисы прятались именно от них. И, видимо, котам путешественникам стоит тоже убираться из близкого окружения людей. — А, может быть, они нас накормят? — спросил с воодушевлением юный кот, но звук выстрела куда—то в сторону разбил все желания подходить к людям.
Кайло рванул прочь, проверяя на бегу, следует за ним Кедрэй.
— Никогда не думал, что моя первая встреча с лисами будет именно такой! У вас все двуногие в лесу издают такие громкие звуки? — спрашивал черно—белый, совершенно не заботясь о том, куда несут его лапы.
¬«—.—» ¬
→Мшистая пещера

Тенистая роща----->
Отряд выходил из рощи во главе с Гремучником, который вёл соплеменников по слабому следу. Рядом пристроился Пятно, и судя по морде, был явно чем-то недоволен, но этому пятнистый воин удивлён не был. Бывший ученик с самого обучения точил на него зуб, будто Гремучник проклял всю его семью или отбирал последнюю мышь прямо из-под носа. И хоть такое отношение не было чем-то новым для кота, от бывшего ученика это воспринималось немного острее. Совсем немного.
— Если ты что-то почуял, нам надо это знать, — проговорил он тихо с плохо скрываемым раздражением. Гремучник лишь неопределённо хмыкнул, понимая, что напрягло Пятно. Тот странный запах ненадолго выбил воителя из колеи, а чёрно-белый это заметил. Но не могли же там и вправду быть котята? Что они делали на территории Сумрака? Или же его нос совсем потерял чутьё после палатки детской, вот и мерещится всякое? Он не мог подвергать их расследование ещё большей путанице, если никакого второго запаха и в помине не было. Это только рассредоточит их, и каждый примется вынюхивать несуществующее. Но сомнения отпали бы, почуй он это ещё раз.
— Слушай, вместе с запахом Шмелебока есть ещё какой-то… очень тонкий <...> — подал голос Жаболап, присоединяясь к Гремучнику и Пятно. Воин скосил взгляд на серого оруженосца, удивлённо поднимая бровь. А вот это уже было любопытнее и могло дать какую-то зацепку. "Интересно, он говорит о том же запахе?"
— И что же это, мой дорогой ученик? — с нажимом спросил он, раздражаясь, что даже сейчас всё было так неопределённо и неточно, — Ты точно такой не встречал? Это, случайно, не помёт неизведанной нам птицы, который внезапно встретился тебе на пути? — а после сказал тише и спокойнее, делая над собой усилие, — Это может помочь нам и разъяснить полную картину. Я... тоже почувствовал рядом с тем деревом что-то странное. Поэтому и сказал вам быть настороже: с ним мог быть кто-то ещё. Скажи, Жаболап, это не было похоже на запах... котят? Даже если они там были, запах пытались скрыть, поэтому я не уверен, — Гремучник замолчал, оглядываясь на Княженику и Журавлиную. Он скажет им позже, когда полностью разберётся с этим. Хотя, возможно, они тоже что-то почувствовали в тот раз? Но даже если так, сейчас запах Шмелебока вёл их в сторону Речного племени и был настолько слаб, что часто обрывался и терялся в других. Никакими котятами (или кем-то другим) и не пахло. Нужно было оставаться сосредоточенным и не потерять хотя бы это.

Отряд шёл довольно долго, и след вёл их в сторону реки, что сильно напрягало Гремучника, нервно подёргивающего хвостом. "Что он вообще забыл на территории рыбомордых? И главное, как он прошёл там? Хотя, тогда был день Совета, это всё объясняет. Но зачем?, — рассуждал кот по дороге, отмечая, что с каждым разом, как дело принимает ещё один оборот, он устаёт всё больше.
Внезапно, след оборвался около заброшенной Гремящей дороги, и отряд остановился в нерешительности. Неужели это конец пути, и им придётся возвращаться в лагерь ни с чем? Если Шмелебок ушёл по дороге, то им точно не удастся вновь взять след: гладкая искусственная дорога двуногих не оставила бы на себе никаких запахов особенно после такого долгого периода времени. Тем более, река уже начала подмывать её, и скоро здесь будет одна вода — настолько сильно река вышла из берегов. Но это была не их настоящая задача, и сюда на разведку Чернозвёзд должен был отправить кого-то другого.
— Цап его побери, — тихо выругался Гремучник в сторону, — Что ж, этого следовало ожидать.

Но им повезло, и на обратном пути удалось найти следы, которые резко заворачивали обратно на территорию Теней. И дальше, дальше, пока они не дошли до диких земель, не обжитых племенами. Гремучник путался в догадках и откровенно не знал, что делать, но старался держаться отстранённо и не показывать своё недоумение. Порой казалось, что слабый запах Шмелебока ему только чудился, и на самом деле после Гремящей тропы они потеряли его совсем. Но чудился он, по всей видимости, не только ему одному, а значит, Шмелебок действительно завернул обратно в лес. "Решил устроить прогулку в лесу под луной?" — скрипя зубами думал Гремучник, ступая в тень хвойных деревьев. Они успели дойти до Хвойного леса, местность которого была труднопроходимой, но привычной для сумрачных котов.
Гремучник остановился, взмахом хвоста предупреждая и отряд.
— Можем отдохнуть, если хотите, — сказал он, поворачиваясь к соплеменникам, — Но недолго, нельзя терять след. Может, у кого-то есть какие-то предположения? Ничего не заметили, пока мы шли? Кроме того, что Шмелебок тот ещё любитель побродить по территории в ночь мшацкого Совета, — последние слова он процедил сквозь зубы и хлестнул себя хвостом по боку, не пытаясь скрыть раздражение.
"Ладно, в конце концов всё не так уж плохо. Могло быть и хуже, если бы мы вообще не нашли никаких следов. Ну или если бы за главного поставили кого-то другого..." — от этой мысли он невесело усмехнулся, наоборот, почти не чувствуя себя ответственным за происходящее. Они ещё не завершили поиски, а значит, что и судить о его участии в роли ведущего было слишком рано. Теперь он понимал, что не удовлетворится, пока они не распутают этот клубок тайн с исчезновением глашатая.
Может быть, его соплеменники всё же чувствовали тот странный запах? Или Жаболап наконец вспомнит, на что он был похож?

В ответ Гремучник лишь хмыкнул. Пятно заскрипел зубами. Великие предки, ну почему, почему некоторые его соплеменники были… такими?
К ним — к Гремучнику — подошёл Жаболап: — Слушай, вместе с запахом Шмелебока есть ещё какой-то… очень тонкий, не могу разобрать, какой именно, но он точно есть.
Гремучник приподнял бровь. Пятно сам не заметил, как отзеркалил его движение. Правда, с несколько другой интонацией: Пятно был не столько удивлён, сколько недоволен.
Почему когда он что-то замечает, это ерунда и ответа не стоит, а как мелочь что-то почуяла — Гремучник весь во внимании?
Жаболап держал рот открытым. «Чтобы не упустить след», — сообразил Пятно и улыбнулся.
— И что же это, мой дорогой ученик? — голос у Гремучника был странным; Пятно назвал бы его напряжённым. — Ты точно такой не встречал? Это, случайно, не помёт неизведанной нам птицы, который внезапно встретился тебе на пути?
Пятно скривился и закатил глаза.
Гремучник продолжил, уже тише и спокойнее — Пятну пришлось навострить уши: — Это может помочь нам и разъяснить полную картину. Я… тоже почувствовал рядом с тем деревом что-то странное. — Бровь Пятна подпрыгнула, — Поэтому и сказал вам быть настороже: с ним мог быть кто-то ещё. Скажи, Жаболап, это не было похоже на запах… котят? Даже если они там были, запах пытались скрыть, поэтому я не уверен.
Пятно даже не пытался скрыть своего удивления. «Котят?» Это была глупость какая-то. Откуда на их территории беспризорные котята?
«Но если и Жаболап это почувствовал…»
Это не была массовая галлюцинация.
Нужно будет это обмозговать.

Обмозговать это как следует Пятно не смог: ему пришлось сосредоточиться на том, чтобы не упасть в лужу.
След привёл их к Заброшенной тропе. Гремучник негромко выругался: след здесь давным-давно смыло.
Хмурый Пятно отряхнул промокшие лапы. Река разлилась в этом сезоне сильнее, чем раньше — вода никогда досюда не доходила.
Странно. Но сейчас нужно было сосредоточиться на поиске.

На обратном пути они снова поймали свет. Он повёл их сначала вглубь территории племени Теней, а потом и вовсе в неизведанные земли. Странно было видеть вокруг сплошные незнакомые деревья. Странно — и захватывающе.
Пятно чувствовал странный подъём. Поиск сдвинулся с мёртвой точки, и всё казалось возможным.
Его лапы, отвыкшие было от таких нагрузок, начали тянуть болью — но это была приятная боль, здоровая.
Гремучник приказал им остановиться: — Можем отдохнуть, если хотите. Но недолго, нельзя терять след.
— И дотягивать до темноты, — добавила Журавлиная и почему-то посмотрела на Пятно: — Но на небольшой отдых времени точно хватит. Не страшно.
Пятно несколько секунд обрабатывал произошедшее, а затем потупил взгляд. И сел, обернув лапы хвостом.
Отдых ему и вправду не повредит.
— Тут наверняка есть лисы, — он решил внести свою лепту. — До темноты лучше вернуться домой.
Они не помогут своему племени, если все вместе окажутся в палатке целителя.
Снова.
— Может, у кого-то есть какие-то предположения? Ничего не заметили, пока мы шли? Кроме того, что Шмелебок тот ещё любитель побродить по территории в ночь мшацкого Совета.
Гремучник хлестнул хвостом по боку. Пятно лизнул губу и, немного подумав, сказал:
— Если твоя догадка по поводу котят верна, то возможно, он искал мать, — он нахмурился. — Но это не объясняет, почему он кружил. Или почему он не сообщил о своей находке кому-то из нас.
Вероятно, Гремучник не хотел, чтобы он растрепал о догадке всему отряду; но они заслуживали иметь всю информацию.

<< Тенистая роща

  Княженику будто вёл автопилот — кошка следовала за своими соплеменниками, не вступая в разговоры и не присоединяясь к обсуждениям. Задумчиво просчитывая варианты исхода событий, сладкоголосая воительница с каждым шагом всё больше теряла уверенность в счастливой развязке. Гамма эмоций красноречиво отражалась на её мордочке, выдавая настроение Княженики с головой. И как давно она умудрилась растерять воздушность своего позитива?
Они шли без остановки долго, достаточно для того, чтобы выйти за пределы обжитых котами земель. Пейзажи менялись, перетекали плавно один в другой, а усталость давала знать о себе, отдаваясь гудением в лапах. Когда Гремящая Тропа преградила им путь, а в нос ударил мерзкий запах, Княженика взмолилась всем звёздным предкам, чтобы не оказалось так, что Шмелебок пересёк гладкую серую дорогу. Им им повезло — отряд вернулся в более привычные теневым котам угодья, наконец остановившись в хвойном лесу.
— Можем отдохнуть, если хотите. Но недолго, нельзя терять след, — серая воительница остановилась, с облегчением встряхивая длинные лапы, чтобы сбросить гул утомления.
— <...> Кроме того, что Шмелебок тот ещё любитель побродить по территории в ночь мшацкого Совета, — на что Княженика бросила недовольный взгляд, пробурчав под нос:
— Ну да конечно, ведь это так в его характере... — она не позволила себе добавить слово "было".
Когда соплеменники расположились на привал, Княженика нырнула в ближайшие заросли в поисках перекуса для всего отряда. Кто знает, сколько ещё им предстоит пройти, а поскольку их путь и так длился достаточно долго, разумно будет восстановить силы. Тем более, что трав путников они не захватили, что удивляло Княженику — почему она сама не догадалась об этом ещё в лагере. Но поздно было сокрушаться о несделанном, рассчитывать оставалось только на собственную выносливость, пойманную дичь и скорейшее завершение их поисков...каким бы оно не было.
Охотница отошла в сторону от своих, чтобы не слышать разговоров, ведь потенциальная добыча тоже могла их услыхать. Внимание Княженики привлекла белка, сидевшая на ветке не настолько высоко, чтобы не попытаться допрыгнуть и сбить её. Длиннолапой Княженике весьма успешно удавалась ловля белок и, не раздумывая ни секунды, воительница взметнулась в воздух и сбила зверька на землю сильным ударом передних лап, и пока добыча не успела оправиться от падения, прикончила её. Белка была весьма упитанная, да и немудрено — хвойный лес был богат на пропитание, а котов, скорее всего, здесь ходило немного, потому и добыча непуганая. Но всё равно, даже такой отъевшейся, но единственной белки было мало на их разношёрстный отряд — тушкой наедятся максимум четверо, и Княженика решила попытать счастья ещё раз, только чуть ближе к их стоянке. На вторую белку кошка не надеялась, зато удалось поймать ящерицу около старого пня. Как там Мрак говорил? На ящериц налегать? Вот этим она и займётся, а белку предоставит остальным.
Вернувшись к соплеменникам, Княженика бросила белку.
— Если уж отдых, то полноценный, — вымученно улыбнулась серая воительница, принимаясь за свою ящерицу, и принимая позицию слушателя.