Кречет поднял глаза на Иву. Как всегда попросила маковых зерен. Она уже целую луну регулярно мучается с кошмарами и головными болями. И это... странно.
Он проводил ее взглядом, а между тем его окликнула Касатик:
- Кречет, тебя Осинник искал.
Оруженосец кивнул, больше никак не отреагировав. И уж точно не помчался разыскивать наставника. Он может и подождать, решил крапчатый кот. Ученик вообще не хотел с ним встречаться в ближайшее время, хотя и понимал, что это невозможно.
Чайка выговаривала Сивой за ее поведение и влезание в битву с одиночками. Кречет тем временем рассматривал рисунок на стене пещеры, думая, не будет ли удачной идеей как-то утеплить ее, чтоб не задувало через трещины в самую лютую пургу. Но потом подумал, что вряд ли - это для него был первый сезон Голых деревьев, в то время как другие воители уже не раз сталкивались с ним. Если бы была необходимость, сделали бы.
"Но никто не знает, какой будет этот сезон..."
- Кречет, - он не заметил, как все ушли кроме уснувшей под действием мака Стрекозы. Он не заметил и то, что сидит в целительской уже довольно долго, будто прячась от внешнего мира. И вот Чайка добралась до него, усаживаясь напротив. Кречет поднял виноватый взгляд на нее, - что-то случилось?
- Она... Кайса. Погибла.
Кречет не знал, как еще сказать. Наверное, поздно уже рассказывать Чайке, что он полюбил одиночку. Поздно с воодушевлением говорить о своих чувствах и прочем, потому что... ну, она скорее всего догадывалась, а если нет, то догадалась сейчас. Так не говорят о случайных одиночках, так говорят о тех, кто стал тебе дорог. И Чайка же не Осинник, который не видит ничего, кроме того, что лежит у него под носом. Она знает Кречета лучше, чем другие. А сейчас было объяснение, почему все это время он вел себя странно. Куда убегал (иногда даже взяв пару мышек из кучи с едой, надеясь, что его никто не видит), почему стал рассеянным и невыспавшимся. Непросто же высыпаться, живя на два фронта. А он даже о своей миссии забыл, вознамерившись сбежать с Кайсой куда глаза глядят.
- Я похоронил ее... - эхом, как будто это ничего не значит, прошептал Кречет. А ведь это и правда ничего не значило для других. Кайса была одиночкой, она даже не заслужила того, чтоб соплеменники Кречета сочувствовали ему и тоже приходили с соболезнованиями, как к Сычеуху. Но это не значит, что она не заслужила памяти. Кречет всегда будет ее помнить. Единственное, что он забудет - это то, кто ее столкнул с того обрыва, ранив, потому что это ничего не значило. Возненавидеть Осинника он не мог, скорее принимал это как печально сложившиеся обстоятельства. Удивительно. Ему не нужно было даже прощать Осинника, потому что он ни секунды не винил его.

Чайка думала, что готова ко всему, но с трудом удержала свою готовую уже упасть челюсть на месте, когда Кречет начал отчитываться о причинах своей печали.
- Она... Кайса. Погибла.
Судя по имени, не из Речного племени, да и не из какого-нибудь другого. Удивлял тот факт, что рассудительный и разумный Кречет не отказался от романа с одиночкой сразу, но тут, вероятнее, все было серьёзнее, чем сиюминутное увлечение. Ещё больше удивляла собственная слепота: у неё под носом был подозрительно ведущий себя Кречет, но Чайка была слишком занята всякими рутинными делами, чтобы уделить этому внимание и докопаться до истины. Истина, в итоге, решила явиться сама, подобно камню, упавшему на голову.
- Я похоронил ее... - отрешенно прошептал Кречет, окончательно проясняя всё для Чайки и одновременно вгоняя целительницу в ступор. Чайке очень уж хотелось хоть как-нибудь утешить Кречета, но этому мешало одно обстоятельство. В её жизни была только одна любовь - к работе, об остальном Чайка не смела даже помыслить, считая себя слишком благоразумной для нарушения одного из главных целительских обетов, так что какой-нибудь наполненной моралью и подходящей случаю истории из собственной жизни у неё в запасе не было.
- Зная тебя, я уверена, - прошептала Чайка, снижая до нуля их шансы быть услышанными, - что ты сделал для неё всё, что было в твоих силах.
Целительница чувствовала отчаянную необходимость сказать ещё что-то, но с ободряющими речами у неё никогда не клеилось. Как назло, в голову сейчас лезли исключительно доказательства того, что смерть пассии Кречета сильно всё облегчила, и вообще, так лучше для всех, но, Звездоцап раздери, не может же она просто так взять и начать рассказывать о важности кречетовой миссии, о верности племени, о неизбежности трагического конца этой истории... Да о чём угодно можно говорить, но тут уж надо быть совсем идиотом, чтобы не понимать, что Кречету сейчас хотелось бы услышать что угодно, кроме возмущённых воплей на тему "чем ты думал, когда ставил под угрозу свою ниспосланную Звёздным племенем задачу?!"
- В Звёздное племя попадают все достойные коты, не важно, одиночки они или нет, - никаких подтверждений этому у Чайки не было, но это же не значит, что такой исход невозможен. - Так что она всегда будет рядом с тобой.

----> Главная поляна

Отсидевшись в тихом молчании во время собрания и после присоединившись к голосам, поздравляющим Касатик, кошка тяжело поднялась. Настроение после битвы было хуже некуда: выветрился весь азарт и чувство торжества. Ее выходке никто, кроме Чайки и Соболя, внимания не придал, да и то уже было совсем неважным. Племя помимо столкновения с одиночками было потрясено гибелью Иловой, и сейчас каждый из речных котов в душе оплакивал ее, едва успевшую стать матерью. От этого на душе было горько и почему-то стыдно. Не будь Сивая достаточно удачливой, кто знает, точно так же племя могло оплакивать и ее. Ей просто повезло, что никоим образом не умаляло ее глупости.
Стараясь как-то изгнать чувство стыда, серая вновь направилась к палатке целительницы. Сделав себе в памяти заметку, что впредь она все же будет включать голову, прежде чем делать что-то подобное, кошка тихо вошла и обратилась к Чайке, по пути кивнув Кречету. Влезать в их разговор или пытаться его услышать даже не подумала: не до того сейчас.
- Можно я немного посижу со Стрекозой? - соплеменница всегда нравилась Сивой, она казалась ей очень живой и яркой, что не могло не привлекать. Возможно, в чем-то они были похожи, и пусть общались не столь часто, кошка никогда не была против немного поболтать.
Тем печальнее было видеть ее в подобном состоянии. Причин ее болезни Сивая не знала, но искренне надеялась, что это не продлится долго и вскорости серо-белая снова займет свое место среди других воинов племени.

Раньше, чем целительница племени успела отреагировать, в себя пришла Стрекоза. Пусть она и выглядела не лучшим образом, да еще и покашливала, ее состояние явно стало лучше по сравнению с тем, что было пару часов назад. Старейшина робко улыбнулась и подошла ближе, не замечая, что нервно помахивает хвостом в ожидании ответа.
- Иди ко мне, ложись рядом, - ответила болеющая, растягиваясь на уютной подстилке на животе. На приглашение Сивая отреагировала быстро: пара шагов в небольшом пространстве, и вот она уже лежит, прижавшись к горячему, наверняка от жара, боку соплеменницы. Устроившись, поудобнее, она принялась слушать серо-белую, стараясь отвлечься от своих мыслей.
- Там Острозвезд что-то говорил... А ты вообще как? Выглядишь потрепанной...
Да уж, действительно, ее неслабо потрепали эти одиночки. Сивая до сих пор чувствовала горький аромат трав, которыми целительница племени залечивала ее царапины. Стыдом снова кольнуло душу, но уже не так резко, как прежде.
- Он объявил о нашей победе, - негромко произнесла серая, прикрывая глаза. Все же она устала в этой битве, пусть даже и смогла после немного поспать и возобновить запас сил. - Вряд ли в ближайшее время одиночки заявятся на наши земли. Мы их проучили.
Стрекоза прищурилась, окинув старейшину взглядом. Та неловко подтянула к себе больную лапу, сама того не заметив.
- Ты что, ты... Ты тоже была в отряде?! Но как?
Потупив взгляд, зеленоглазая все же не удержала улыбки. В ней еще горела гордость за свой поступок, пусть она и мешалась со стыдом. Набрав побольше воздуха в легкие и как следует выдохнув, она начала свой короткий рассказ.
- Была, да. Мне за это уже перепало от Чайки - и за дело. Если честно, я никого не спрашивала.
Серая снова начала осознавать, какой опасности она подвергала и себя, и племя. Племя - в том случае, если бы для нее эта битва закончилась бы плачевно. Слава Звездам, этого все же не произошло.
- Я следовала за отрядом, пока у реки они не разделились. Осинник увидел Кречета и бросился за ним, а остальным сказал осмотреться, - понизив голос и косясь на остальных, произнесла Сивая. - Мне оставалось только перестать прятаться и присоединиться к Соболю и Ручей.
Она прикрыла глаза, позволяя воспоминаниям снова заполнить разум. Первая серьезная битва в ее жизни, оказавшаяся весьма удачной. Не первая, но крайне важная попытка доказать, что она достойна и способна быть воином.
- Я понимаю, что сильно рисковала, но это было нужно. Клянусь звездами, я не хочу просидеть всю жизнь на хвосте без дела, - твердо закончила она, глядя на соплеменницу. Такая откровенность оказалась неожиданной для старейшины, но видимо, терпеть и молчать она больше не могла.
- А с тобой что случилось? - наконец обеспокоенно спросила она, прислушиваясь к покашливанию Стрекозы. Оно, честно сказать, звучало не очень здорово.

Лежать рядом с соплеменницей и просто, спокойно болтать о произошедших событиях было на удивление приятно. Сивая уже успела забыть, как давно она не делала чего-то подобного. А ведь раньше общение с соплеменниками было неотъемлемой частью ее жизни - это потом, после травмы она чуть замкнулась в себе, перестала искать общения с той частотой. Боялась жалости - и ненавидела ее. Зато сейчас понимала, чего сама себя лишила, изредка заговаривая лишь с близкими навроде Соболя и Ручей.
- Согласна, это и правда было глупо, - тепло улыбнулась она серо-белой, когда та дружески лизнула ее в плечо.
- Просто... Будь осторожнее, ладно? Плохо не то, что ты подвергала себя опасности ради племени - нет, такое заслуживает только уважения. Плохо то, что это можно расценивать как своеволие. Я рада, что в этот раз обошлось. - добавила Стрекоза, и серая тут же поняла, что в ее словах есть правда, о которой она прежде не задумывалась. Возможно, так поступать не стоило именно по этой причине. Не всякий кот в племени сможет понять истинные мотивы Сивой, хоть они и лежат на поверхности воды.
- Хорошо что ты была с ними. На них всегда можно положиться. И, кстати, есть чему поучиться. У Соболя и Ручей пока нет оруженосцев. Ты бы могла попросить их тебя тренировать. Почему бы и нет? Хочешь - я попрошу.
Серая расплылась в мечтательной улыбке, услышав эти слова. Конечно, ведь об их с Соболем тренировках не знали многие, ведь их и было-то всего две. С первой они притащили гуся, найденного и пойманного каким-то чудом звезд, а вторая окончилась тревожными новостями об одиночках.
- Соболь уже тренирует меня, - с некоторым смущением опустив глаза, ответила она. - Пытаемся охотиться в паре - один спугивает, другой загоняет. У нас даже получаться началось, представляешь? - Сивая замурчала, чувствуя распускающуюся в душе гордость и что-то еще. Не столько благодарность к Соболю, этому бурому и прекрасному воителю, сколько тепло и привязанность. Вряд ли это было заметно со стороны, но серенькая положила на него глаз, сама того еще не осознав.
Когда Стрекоза принялась чихать, Сивая насторожилась и перешла в сидячее положение. Все же кошка оказалась тут не просто так, а из-за больного состояния. Целители же не любили, когда больных тревожат почем зря. Правда, пока никто не начинал возмущаться, все было спокойно.
- Меня сильно потрепал этот бродяга... А потом столкнул в воду... Не повезло с соперником. Надо бы и мне попрактиковаться. Давненько я не билась так... А как твои впечатления, Сива? Кто был твоим противником? Ты наверняка запомнила этот бой! Первый бой... Такое остается в памяти... Как первая любовь....
Серая снова прикрыла глаза, прекратив урчать. Да, эту битву она никогда не забудет - как поняла, что не чувствует страха, когда увидела жалость в глазах той кошки. Свою ярость она тоже прекрасно помнила, но не могла понять, хорошо ли это.
- Сначала это был кот - крупный такой, и мне пришлось на него запрыгнуть, - она пожала плечами, вспоминая. - Наверно, это было единственным, что я могла сделать, да и он меня не видел. Ух, как я ему спину подрала и морду. Эта деревяшка не такая уж и бесполезная, - она помотала сломанной лапой. - А потом на меня другая броситься собиралась - ну, мы и сцепились. Все слишком быстро закончилось, я даже понять не успела.
Стрекоза, несмотря на довольно интересный рассказ соплеменницы, явно выглядела сонной. Сивая списывала это на болезненное состояние и лекарства, что кошка приняла в виде трав. Так что стоило перестать мешать процессу выздоровления и уйти отдыхать.
- Слушай, да ты же засыпаешь уже. Давай я пойду, м? Чтобы утром была как новенькая, - задорно проурчала зеленоглазая, поднимаясь с подстилки. Ей и самой нужно было немного набраться сил перед новым днем. Пообещав себе обязательно навестить подругу утром или днем, она промяукала прощание и осторожно ступая, покинула пещеру, направляясь к себе.

----> Главная поляна