==>Лес (2)>

Весело перепрыгивая через сугробы, Лютик, казалось, совсем не замечал, что помимо себя самого он тащит еще и палки. Ну да потом же тащить еще больше надо будет? А значит сейчас их почти и нет. По крайней мере свои четыре коряги воин особенно ценным грузом не считал. "Вот уж наверняка там полно веток..." - размышлял кот по дороге. И на счастье спутника его пасть сейчас была занята, а потому болтать Лютик мог только мысленно и сам с собой. Впрочем, его это особенно не заботило, и мыслей в его голове пролетало не меньше, чем обычно слов.
На относительно небольшом расстоянии от гнезда, бурый почуял чей-то посторонний запах: похоже кто-то из грозовых тоже решил наведаться в руины. Однако не столько личность соплеменника заботила Лютика, сколько сладковатый аромат, что примешивался к кошачьему духу. С еще большим интересом заторопился воитель к заброшенному гнезду и торопился до тех пор, пока не поймал красноречивый взгляд приятеля. "Не думаю, что тут что-то опасное," - скептически подумал в ответ кот, но вслух, конечно же, ничего не произнес. Во-первых, после предупреждений о соблюдении осторожности не вопят на весь лес, а, во-вторых, пасть все так же забита хворостом.
Лютик сделал несколько осторожных шагов по направлению к строению из странных, одинаковых по форме, булыжников. На несколько мгновений сей факт отвлек воителя, потому что Лютику вдруг стало крайне любопытно, почему эти камни такие квадратные, и как Двуногие додумались вить из них гнезда. "И вообще, как можно вить гнезда из камней? Это скорее было из них сложено. И если так, то разве можно гнезда складывать?" Но потом легкий ветерок принес соблазнительный запах. Замешкавшийся Лютик поторопился догнать Белого Волка, который уже успел зайти внутрь дома. Положив свои палки неподалеку от "добычи" товарища - но все же так, чтобы они потом в случае спешки не перепутались - кот ступил лапой на холодный гладкий пол. Неестественно твердый, после мягкого снежного покрова, почти как в палатках в их лагере, но опять же слишком гладкий. Раздумывать как так вышло времени не было... да и желание, как ни странно, не появилось. Сейчас Лютика заботил лишь непонятный аромат, внутри ставший только сильнее, а потому он поспешно передвинул и остальные конечности в помещение. Возвращая в затуманивающуюся реальность, прозвучал голос Валуна. Теперь-то воин видел, что за соплеменника он учуял по дороге сюда. Но ошалевший взгляд бурого был прикован не к нему, а к траве рассыпанной по полу. Хлопнув глазами, Лютик бросил неосмысленный взгляд на молодого воина, пытаясь сообразить, что же за чушь сейчас тот произнес. Но никакой логики в его словах бурый не увидел. А значит и нечего раздумывать над смыслом.
Будь Лютик чуть дальше от эпицентра аромата, и он быть может осознал бы, как сильно дыбится шерсть на его загривке и как яростно раздуваются ноздри. Но теперь его целью были травы... сухие, ломкие, но такие манящие. На секунду в округлившихся донельзя зрачках мелькнул разум, и кот успел задаться вопросом: "Отчего меня так тянет к этой дряни?", но на ответ этой вспышки не хватило. Этот разум потух так же стремительно как и появился. И только одна навязчивая мысль закрутилась в бурой голове: "Этот запах должен быть со мной". И, с некоторым опозданием, Лютик тоже двинулся в сторону Валуна, безумно скаля зубы.

Волк, который все еще упорно думал что он совсем уж волк, наступал на Валуна, продолжая скалить острые зубы уж в совсем каком-то не кошачьем оскале. Во всяком случае он так думал и чувствовал, как оно было на самом деле глашатай даже и представить себе не мог, ибо разум его был полностью сосредоточен на навязчивом сладковатом аромате, бившем в весьма чувствительный к запахам нос. Мягкими шагами, точно на тренировке с Миндалькой или в настоящем бою, глашатай почти подобрался к источнику запаха и низко наклонил голову, при том вздыбив шерсть на загривке и вдоль хребта. Когти сами собой "выскочили" на всеобщее обозрение и Белый Волк приготовился к битве за чудесно благоухающую траву, но краем глаза вдруг заметил некое бурое пятно рядом с собой и тут же застыл, недоуменно глядя на него.
Лютик! - выплыло в волчьем умишке и глашатай удовлетворенно рыкнул. Он все никак не мог сообразить почему ему так нравится это имя и почему в нем не возникает желание прогнать это бурое пятно, тоже приближающееся к источнику запаха, но обезумевший или скорее одурманенный глашатай счел приятеля как часть свой стаи и снова переключился на Валуна.
Мое! Мое! Мое! - каждое легкое дуновение ветерка заставляло Волка все глубже и глубже вдыхать опьяняющий аромат мяты. Разум его тонул в блаженстве и остром желании получить источник этого самого блаженства, но вопреки всему не терял контроля над телом, над каждой мышцей и суставом. Он был вполне себе готов броситься на Валуна, напасть на него без задней мысли о том, что он вообще-то соплеменник, а еще что ему здесь находиться как бы не положено, а с пучком мяты так и вовсе. Вообще откуда он взял ее? И почему именно этот вопрос не возникал сейчас в черепушке Волка? Наверное, потому что Белого Волка сейчас вообще ничего не волновало кроме навязчивых и маниакальных мыслишек и желаний, закрученных вокруг того, что осталось от кучки сухих листочков.
И вот Волк уже напружинил лапы для прыжка, как вдруг Валун решил добровольно отдать драгоценное растение нападающим на него соплеменникам. Ну как отдать... Он начал посыпать глашатая и его приятеля тем что осталась от пучка мята. Радостно взвыв, Белый Волк точно малый котенок, одержимый приступом вселенского счастья, принялся кататься по полу, на который упала засушенная мята. Он пытался впитать этот запах в свою белую шкуру, попутно наслаждаясь его усиливающимся ароматом.
-Ар-р-р-р,- вместо связанных фраз выдавал Волк, продолжая кататься по полу заброшенного гнезда, - Мр-р-р-р-мр... 

Доводящий до безумия аромат заполнял собой все пространство. Казалось, он был везде и повсюду, упорно проникал под шкуру, выгонял разум из головы, заполняя ее собой, и в то же время его было ничтожно мало. Хотелось, чтобы весь мир состоял из него одного. Ничего, кроме этого прекрасного запаха.
И надо бы гнать эту пакость подальше, туда где до нее никто бы не добрался; выйти на свежий воздух, чтобы прояснились путающиеся мысли, но Лютик уже давно позабыл все на свете. Зачем, когда и откуда он сюда пришел. Может быть даже самого себя позабыл. Теперь бурый был готов без колебаний выпустить когти и расчесать ими шкуру Валуна, если тот надумает защищать чудную траву. Никаких сомнений не возникало в голове воителя при мыслях о том, что для достижения цели нужно будет пролить кровь. Абсолютно позабывший, что перед ним соплеменник, Лютик глухо рыкнул и злобно сверкнул глазами. Будь он чуть больше в сознании, то ужаснулся бы тому, во что превратился. В любой другой ситуации он в драку по своей воле не полез бы, тем более за пучок сухих растений. Что за глупость?
Единственным, кого Лютик еще не занес в список соперников, был Белый Волк. Дружеские чувства даже злостный аромат не сумел загубить. Но благо драки так и не последовало, молодой воитель отчего-то сам решил закидать противников травами. Лютик несколько мгновений изумленно глядел на то, как сыплются вокруг него зеленовато-бурые крошки. Как будто снег пошел. Только снежинки какие-то неправильные, ни формой, ни цветом. Несколько крошек упали бурому на нос и он яростно чихнул. А потом еще раз. Да так сильно, что недавняя беспричинная злость словно вылетела из кота. И на душе у него вдруг стало до того легко и радостно, что он рассмеялся. А потом, последовав примеру товарища, который, по мнению Лютика, вдруг стал похож не-то на сугроб не то на облако, воитель тоже свалился на бок и принялся кататься по полу. Так усердно он даже в снегу не валялся. Перекатываясь то в одну сторону, то в другую, бурый преследовал одну единственную цель - собрать остатки запаха, сохранить их на себе, чтобы они уже никогда его не покидали.

Отредактировано Лютик (2015-03-11 10:37:46)

С неистовым и громким урчанием Белый Волк катался по полу заброшенного жилища. Желание пропитать этим навязчивым ароматом свою шерсть попросту сводило с ума молодого глашатая, оно вытеснило из его головы остатки мыслей, оставив вместо них такую легкую и радостную пустоту. А потом смех... Он послышался откуда-то сбоку. Кажется, его издавало бурое пятно из его стаи, которое про себя Волк называл Лютиком. Звук, издаваемый бурым пятном, понравился одурманенному рассудку белого кота и тут же из его груди вырвалось нечто подобное, но куда более низкое, сдержанное и хриплое. Давненько Белый Волк так не смеялся. Он вообще давно не смеялся. Наверное, потому-то он и звучал столь... немелодично.
Однако коту было от этого, мягко говоря, не горячо не холодно. Необузданное веселье, более всего напоминающее эйфорию, охватило и пленило его. Тысяча самых разнообразных ощущений объяли его полурасслабленное тело. Да, Волк хотел отдохнуть, но отнюдь не подобным образом. Вот что значит нужно быть осторожным со своими желаниями... Они оказывается имеют свойство становится материальными в самый неожиданный момент и не всегда в желаемой форме. Несмотря на всю эту расслабленность и фактически полную отключку разума, глашатай все же ощущал крупицами сознания, что все происходящее не есть хорошо и вообще... подозрительно это, ему следует насторожиться, взять себя в лапы и...
Куда там! Сладковатый аромат все еще бил в нос и вряд ли бы Белый Волк смог овладеть собой раньше, чем ветер отнес запашок мяты куда подальше, но неожиданная случайность все же свершилась и сыграла на лапу здравому смыслу. Серый кот вдруг стрелой вылетел из Гнезда Двуного, а в Волке совершенно неосознанно сработал инстинкт охотника. Сию секунду глашатай вскочил на лапы и со змеиным проворством прыгнул на Валуна, но тот, разумеется, умудрился ускользнуть от неуклюжей атаки, попутно придавив Белому Волку хвост. Боль чуть-чуть прояснила разум, однако не заставила прекратить несуразных попыток преследования, пока глашатай не угодил в сугроб во время очередной атаки.
- Аргх! Бр-р-р-р-р! Что за...?! - раздалось из сугроба и отрезвленный холодом Волк с превеликим трудом смог сфокусировать взгляд на своих лапах, - Вот ведь... падаль! - не удержался он и крайне неуклюже принялся выбираться из сугроба, попутно пытаясь наконец собрать воедино треснувшую реальность. Во время своих потугов и попыток кот вдруг заметил черное пятно, превратившееся в до жути знакомый силуэт...
- Кобра? - растерянно моргая глазами, пробормотал удрученный глашатай. Он все никак не мог понять откуда здесь нарисовался брат. Он же вроде с Лютиком шел за ветками для ремонта крыши...
- Где Лютик? - спросил скорее уже сам себя кот.

Услышав, как следом за ним засмеялся и Белый Волк, Лютик только посчитал, что смех - дело полезное, а значит продолжить он просто обязан. И так он и поступил. Шум и возня его нисколько не отвлекли, может потому что они бурого воина не коснулись, а может потому что он уже ничего не слышал кроме собственного хохота. Он смеялся до тех пор, пока в голове не появился неприятный звонкий гул, а глаза не затуманились пеленой слез. Переведя дух и по-прежнему валяясь на спине, кот заметил, что пространство вокруг него как-то опустело. Не было уже здесь ни одного соплеменника. "Куда это они пропали? Или их тут вообще не было? Померещились? Я схожу с ума?" - больной разум нанюхавшегося мяты Лютика хоть и сумел построить что-то вроде логической цепочки, но на большее он пока был не способен. Мысли по-прежнему путались и цеплялись за совсем бесполезные вещи. Например, вместо того чтобы выяснить куда все подевались - и были ли вообще здесь - бурый заключил, что теперь вся мятка точно достанется ему и продолжил кататься по полу, извиваясь словно рыба выброшенная на берег. "Ры-ыба," - протянул про себя Лютик, и ему вдруг явственно померещилось, что вместо лап у него плавники. Испугавшись, что вот-вот у него закончится воздух кот дернулся в сторону. Как будто где-то поблизости была вода. "Нет, нет... Если уж я и рыба, то откуда меня выбросило?" -в конец запутавшийся в самоопределении, воин перестал ворочаться туда-сюда и остановился, болтая худыми лапками в воздухе. Сладкий запах впитался в шкуру и уже нигде на полу его не могло быть больше, чем в самом Лютике. По крайней мере он решил, что именно так и есть, потому как воздух вокруг не источал больше ничего, кроме кошачьей мяты.
Наверное, бурый бы так лежал, пока его окончательно не отпустило бы, но, задрав голову, он увидел перевернутых вверх ногами котов. Один из них упорно сливался с окружающим миром, а другой наоборот слишком четко выделялся из него. "Чего это они такие перевернутые?" - подумалось воителю, который не сразу сообразил, что сам лежит кверху лапами.
Тем не менее перед ним были коты. И Лютик не был бы Лютиком, если бы его всемогущее желание поговорить не вытянуло его на свежий воздух. Подобрав под себя лапы, кот неожиданно легко поднялся. Мир вокруг пошатнулся и словно бы поплыл в разные стороны. Но цель была зафиксирована четко, две фигуры никуда не сдвинулись. Как корабль на маяк, воитель направился к соплеменникам. Идти оказалось куда сложнее, чем просто подняться. Лапы были словно ватные и никак не слушались. "Но все-таки не плавники," - облегченно вздохнув, бурый с еще большей уверенностью направился к силуэтам. Время от времени его кренило в сторону, но желание добраться к друзьям только усиливалось.
Словом, выйдя под открытое небо, кот потихоньку начал соображать что к чему. Даже сумел определить, что за два пятна маячили перед ним. "Ага! Так все-таки я был тут не один!" - подумал Лютик, но пока так и не определился хорошо это было или плохо. Зрачки его так и не сузились и придавали морде несколько бешеное выражение. Выпучив глаза кот принялся разглядывать Кобру. Так, словно видел его в первый раз. А потом вдруг снова расхохотался. Так или иначе, от мяты он отходил туго, даже морозный воздух не выгнал из головы туман.
- Аха! Кобра, ты какой-то смешной сегодня, - кое-как остановившись, кот вроде бы даже серьезно взглянул на соплеменника, но его тут же захватила очередная волна смеха. Собственно он и сам не знал отчего так смеется. Но смешным ему казалось абсолютно все. Он смеялся уже почти беззвучно, опустив голову и едва не валясь с ног. - А... а где... ве... ветки-то наши? - в перерывах со вспышками хохота поинтересовался он, предположительно обращаясь к глашатаю. Адекватные мысли начинали понемногу появляться в голове Лютика, но даже это сейчас казалось ему смешным.