К глазам Розасветик подступали слёзы... Я явственно видела мокрые отсветы солнца, застывающие на ресницах в невозможности противиться чувствам. Внутри меня всё будто бы сжалось - не люблю, когда кто-то плачет. Сразу хочется сбежать и не знаешь, что делать. Хотелось сказать: "Чего ты нюни распустила! Хватит ныть, возьми себя в лапы!", но я молчала.
- Неужели по мне так видно? - робко осведомилась она, давя улыбку сквозь слёзы.
- Видно, - чуть киваю. - Пока ты молод, всё видно.
Ну, же Птица! Поддержи, скажи, что всё хорошо... Я стояла не шелохнувшись, сомневаясь, что в такой ситуации помогут хоть какие-то слова. Что бы делала на месте Розасветик? Носилась бы по пустоши днями, выплёскивая себя в пространство до тех пор, пока сердце вновь не станет лёгким.
... но я бы сражалась за своё племя, но никак не за котят, которые нам не принадлежат, - вот в этом я как-то смыслю чуть больше. По крайней  мере, мне так кажется.
- Ну, знаешь, - заношу лапу за ухо. Я не блохастая, нет. Я всегда так делаю, когда крепко задумываюсь. - Трудно сказать теперь. Наш Колос спас этих котят. Так и положено по Закону, в принципе. Мы же не может оставить в беде ни в чём неповинных малышей. А потом, Сапсан отдал жизнь за них. Невидимую и Пролеску тоже ранило, когда они спасали мамашу этих малышей. Их кормили наши королевы, - чувствую за ухом собственные когти, потом небрежным жестом взлохмачиваю и без того непослушную шерсть на затылке. - Ёлки-палки, да они живы только благодаря нашему племени! А потом, что за наглость - Тени припёрлись к нам в лагерь, как к себе домой и чего-то там требуют!? Понимаю, если бы эта Орлица осталась жива. Не вопрос - дети должны быть с матерью. А тут,.. - шлёпаю хвостом по земле, вспоминая прежнее негодование. Я бы хоть сейчас впилась в Сумраку в глотки. - Я бы сражалась за честь племени. Мы не те, кто будет решать чужие проблемы за просто так. Короче, за честь! - я мотнула головой. Мои глаза страстно сверкнули.
- Спасибо, - очень тихо сказала Розасветик. Я даже подумала, не ослышалась ли?
- За что? - на лице появляется невольная улыбка. - Я ничего такого не сделала, - немного помолчав, я добавила: - Просто знай, что у тебя есть те, к кому можно обратиться и на кого опереться. Время лечит, в конце концов. А племя остаётся. Вот так вот-вот.
Пожимаю плечами и встряхиваюсь.
- Может, загоним пару тройку сусликов?

Пещера целителей------>Лагерь-------->

Предки, Разве можно так сильно по чему-либо скучать? Дыхание перехватывало. Как же было восхитительно почувствовать весь этот букет ароматов вновь (луна без обоняния казалась теперь лишь странным ночным кошмаром). Кот тряхнул головой, закрыл глаза, желая увести все мысли и посторонние и не нужные в этот миг чувства на задний план. Остались лишь приятное щекочущее чувство ветра на коже и запах, запах!
Ты сюда зачем пришёл, дурень пятнистый?
Так, нет-нет, конечно... Надо бы спросить у Птенца, чему и кого он всё это время...
- Птенец, всё это время ты?.. - Кот открыл глаза и посмотрел туда, где в недавно стоял его ученик. ...у кого учился?.. Вот тебе и сосредоточение, вот тебе и ловление кайфа от свободы. Где этот тёмный кот теперь? Заметить его издалека не сложно. Прищуренным внимательным взглядом кот следил за движениями ученика. Что же, больше никаких тренировок охоты, я гляжу. Да, надо будет поглядеть и сосредоточится тогда на бое... Кот дёрнул плечом, отчего послушался неприятных хруст. Мне явно не помешает, хах. Медленными шагами воитель направился в сторону отошедших Розасветик и Птицы, продолжая смотреть на ученика. Что? Стоп, они всегда так ладили? Сколько я лежал в отключке?
- Я все, Шептун.
- Кхм... Отличная работа! - Кот махнул хвостом и улыбнулся ученику. А он подрос. Хотелось довольно жмуриться и мурлыкать Почти отцовское чувство, хотя опять же, откуда Шептуну было о подобном знать? Но он привязался к Птенцу, это был факт. - Пойдём к ним.
- ...Короче, за честь! - Хороший из Птицы вышел бы оратор. Голос громкий, звонкий, натура живая и страстная. Шептун даже взбодрился от этой фразы, хотя и не слышал большей части беседы двух кошек. Не то, чтобы он не мог, но подслушивать? Это как-то... элементарно неправильно.
- Ага, и так каждый раз, когда кто-то за кого-то умирает, будем переходить в чужое племя.
Что. Вообще. Происходит? Откуда такая злоба?!
- Может, загоним пару-тройку сусликов?
- Ради этого мы и здес-сь. Там, как я помню... - Кот кивнул в нужном направлении. - У нас был весьма неплохой улов.

— <...> У нас был весьма неплохой улов. — сквозь все заглушающее раздражение услышав наставника, оруженосец встрепенулся, приосанился, пытаясь посмаковать чувство торжества, — Птица и Розасветик-то ничего не поймали, — но не вышло: вот Птенец слащаво улыбнулся, а в следующий миг задиристость сошла на нет, и юнец поник духом, взрыхлив землю когтями. Птица и Розасветик болтали, а он поторопился и схватил первую ленивую пташку. Нет причин для гордости, ведь они и не пытались. Другое дело — уличить бесполезных в разгильдяйстве, но это не то. Вот если бы он какого-то кота прибил за это время — то да, успех тот еще.
«Наш Гнев умеет портить настроение»
Глаз. Опять чешется. Но он ведь навел с ним порядок, вдоволь потер перед входом в лагерь, и тот должен был прекратить донимать. Котенок мотнул головой вбок, будто заметил что-то интересное. Если чесаться не прекратит — обязательна весточка к Колосу. Пойдут расспросы, но это еще терпимо. А если целитель обнаружит, что с глазом нечто серьезное? Насколько серьезное? Поэтому Птенец не сдастся Колосу. Ученик пустит все на самотек.
  Загнать пару-тройку сусликов — прозвучало вполне будничным тоном, словно они занимаются этим каждый день, хотя сусликов оруженосец как раз в куче с дичью видел с меньшей частотой, чем вездесущих кроликов и птичек. Птенец едва умеет на них охотиться. Жаль. Хочется ли сплоховать перед той, к кому с посвящения в новый ранг питаешь ах какую серьезную ненависть? Легче бросить кошек и второй раз увести Шептуна — разорвать странную связь крапчатого и палевой воительницы юнцу так и не вышло, но маленькие победы уже в радость. Сейчас выигрыш был бы двойной.
Дальнейший план мигом воссоздался в голове, котенок почти видел его, но посторонний глас отвлек от забавных мыслей:
— Командуй! — Розасветик, обращаясь к Птице. И, как назло, его она проигнорировала, как и перепла, лежавшего теперь возле лап бело-персиковой. Все равно? Ох, ладно. Этого он ожидал, и уши лучше поставить торчком, чем опускать их, как унылый фенек. Кому какое дело до обид, если окружают лишь подобные им троим.
Ближе к делу, иначе все начнется.
Ученик встрял между Шептуном и Птицей — находились они она приличном расстоянии друг от друга, но учитель хотел подойти. Темный оруженосец придвинулся, с силой нажав коту на лапу, чтобы он немедленно отступил. Это подействовало. Видя, как изменяется в ненужную сторону взгляд Шептуна, оруженосец в спешке заговорил, качая хвостом:
— Последнее в жизни развлечение гоняться за сусликами с ними. Я хочу боя! — еще одну попытку черного надвинуться кот предупредил, обойдя воспитанника, и, оборачиваясь через плечо, с несвойственной ему твердостью произнес:
— Так, может, тебе с-с нами не охотиться?
Предатель.
В очередной раз.
«А за что?»
— Как скажете. — оруженосец еле сдержался, чтобы не добавить приторно-вежливого кивка. На какой-то момент стала видна красноватая кайма проблемного глаза.
— Мо... молодец.
— Да вы рады от меня отделаться. — пробубнил черный вслед крапчатому то ли веселым тоном, то ли язвительным. В любом случае, там не было упрека. Птенец вскрыл правду. В отношении него она у всех идентичная, и как же претит в этом убеждаться.
Оставив котенка без ответа, но послав ему изумленный взгляд, наставник пошел к соплеменницам.
Глядя коту в спину, Птенец оскалился, затем, однако, послушно направился прочь, бедную добычу не подобрав, дав окроплять траву под холодной тушей кровью. Он бы её закопал при воителях, или поднял, не более, чем дабы кинуть в морду Птице с учтивым «Завались». Но это даст меньше спокойствия — то ли дело просто оставить их в покое, то есть, умчаться.
Хотелось представлять, будто собаки не убежали, или что Острозвезд выполнит свою угрозу сейчас же: тогда оруженосец непременно понадобится им, чтобы бить, кричать, или, даже, грустить. Это-то он умеет.

——————>Край обрыва

Моя бабуля говорила так: если тебя кто-то бесит, просто не обращай на него внимания. Ещё говорила, если тебя кто-то ненавидит, тоже не обращай на него внимания. Короче, бабуля моя слыла той ещё растаманкой. По утру уплывала в заросли полыни и возвращалась на закате. В палатке старейшин она никогда не сидела, была худой, как скелет, но жутко весёлой. Мать постоянно ворчала, что я пошла в бабку по отцовской линии, но мне её закатывания глаз как-то всегда по боку приходились. Так, о чём это я? Ах, да... Вот и сейчас, я просто захлопнула свою ауру в сторону Птенца, громко треснув ставнями. Пусть себе злиться непонятно чему, портит настроение и пищеварения, варит какашки, а я буду охотиться на сусликов с теми, кто мне приятен.
- Но охота это часть долга воителя, - попыталась мягко заметить Розасветик. Всё правильно говорит, да только не дойдут слова по назначению.
- Не переживайте, - говорю. - В первой драке получит по балде, и если окончательно дурачком не станет, то ума наберётся. Жизнь учит лучше всяких наставников, - великодушно взмахиваю хвостом.
Розасветик очень добрая и милая кошка, открытая. Такая, какие мне в молодости ну очень не нравились. Наверное, потому, что я никогда бы не стала подобной им. Счастливой, милой ути-пути с длинными ресницами и мягкой грацией. Вместо того я всю жизнь, сколько помню себя, являла существо растрёпанное, пахнущее вереском, с застрявшими в шерсти перьями... Возраст и опыт переставляют приоритеты.
- Короче, чур я загонщик! - в глазах появился огонёк азарта. - Роз на левый фланг, ты, друг мой пятнистый, давай на правый. Ага, - разворачиваюсь, замеряя расстояние глазомером. Этих нор тут пруд пруди. На одного ловца приходится норы три-четыре. Зараз можно даже две душки словить. Вот настоящее веселье, а проблемы подождут.
Я огибаю полянку, чтобы закрыть сусликов в котле. Заразы очень мнительны, и нужно превратиться буквально в невидимку... С сим я справляюсь неплохо - целое плодородное семейство потчуется колосьями и насекомыми. Наедаются на зимние холода, голубчики. Двигаясь по миллиметру, я подыскиваю нужный момент. Главное, чтобы у ловцов ничего важного не затекло в засаде... Раз, два, три! Вылетаю, будто коршун. Перепуганные суслаки, чуть не врезаясь друг в другу, плотным отрядом несутся к норам. Мне удаётся настичь одного, молодого и неопытного. Я подхватываю его в пасть и продолжаю гнать стаю дальше, прямо на Розасветик и Шептуна. Йиииха! Давайте, ребятки! Не посрамите своих быстролапых предков!