- Что?! Почему? Какое право они имеют ват так вот разбрасываться жизнями? - неистовствовала Тигринка.
- Никакого, - серьёзно отозвалась Рана. - Их больше, они сильнее, что хотят, то и делают. Если бы смерть прибавляла мозгов, дорогая, то не происходило бы того ужаса на земле...
Бурая честно излагала свою позицию, считая, что такое откровение сейчас подойдёт под контекст происходящего. Пожалуй, хищница даже понимала полосатую, ибо чувствовала то же самое с начала веков, когда её заточили в смердящий Тёмный Лес. Справедливость. Рана научилась принимать бытийность такой, какой она сложилась, не растрачивая более сил на тупую и бесполезную злобу. - <Один раз нам удалось выбраться. Удастся и ещё раз. Времени предостаточно!>
- Что? Как это...с другой? - очевидно, тема про Острозвёзда зацепила собеседницу. Глубоко. Больно. Кто там сказал, что без любви мы всего лишь мешки с костями, кишками и печенью. Уж лучше быть гармоничным сам-в-себе мешком, чем страдать вот от такого вот...
- Ну, да, - пожала плечами призрак, словно разговор шёл об обыденном, но быстро спохватилась. - Я во снах видела, что он с другой теперь гуляет и очень тем доволен. Я решила, что должна сказать тебе... Правда лучше слепого неведения. Тем более, что правда всегда всплывает наружу.
Бурая не собиралась утешать Тигринку. Даже сухого "сочувствую" не было. Пускай списывает это на диагноз "звёзды в башне завелись", ведь помершим котикам с каждым прожитым воительским веком становятся чужды тускнеющие страсти плоти. МудрАсть, во как называется сие заблуждение.
- Жизнь - боль, - убила паузу Рана не без удовольствия. - Или нет. Глядя с какой позиции смотреть. Если принять роль жертвы, то до смерти будешь неудачницей. Если возьмёшь свою судьбу и жизнь в свои лапы и будешь действовать, всё наладится. Тебе решать. Выбор твой.

- Я должна стать сильной... - процедила Тигринка и Рана одобрительно кивнула головой.
- Иначе просто никак, - желтоглаза повела хвостом. - Только ты можешь привести в порядок свою жизнь. Звёздное Племя едва ли может помочь тебе. Я пришла лишь потому, что забочусь о тебе. Мне невыносимо видеть твои страдания. Признаться честно, я вижусь с тобой тайком. Нам запрещено, как правило, приходить в сны простых сметных... - призрак замялась. - Но я должна была. Ты достойно лучшей жизни, дорогая.
Хищница вздохнула, не отрывая пристального взгляда со своей собеседницы.
- Так что ты собираешься делать дальше?
Рана не преследовала какой-то конкретной цели. Сейчас они стоят в радужных толщах сна, такие какие есть. Бурой просто интересно, что последует дальше. Пожалуй, она абсолютно искренне верила в собственные слова. Можно сказать, делилась с Тигринкой своей жизненной позицией и готова была помочь полосатой с освобождением своих мозгов от гнёта идиотской системы. - <Как и любому другому... Желающему...> - благая цель: освобождение сознаний. Каждый новый виток - и силы Звёздного Племени тает, могущество растворяется. - Надо верить только в себя! - достаточно торжественно добавила Рана, чуть вскинув подбородок. - Что что по-настоящему важно.

- Я не знаю...Я... - изумрудные глаза сверкнули. - Я должна доказать, что я не пустое место!
- Ты не пустое место, только... другие об этом забыли, - уверенно согласилась бурая. - Ты так долго спала. Нужно проснуться. Оглянись вокруг - может быть, ты увидишь, что твоя жизнь не такая ужасная, какой кажется. В конце концов, она многому научила тебя. Собери весь свой опыт и докажи, что твоя жизнь была прожита не зря. Что ты не та, кого можно растоптать, вдавить в грязь и забыть.
Рана сделала соответствующий жест хвостом, наблюдая за эффектом. Редко можно предугадать, как отзовётся в чужой душе слово. Найдёт ли кошка, стоящая перед ней, некое соответствие, некоторую поразительную похожесть... Сложно сказать. Раз на раз не приходится, но если полосатая жива внутри, обязательно услышит голос сути. Голос сути - выживание, чистый-животный эгоизм, то, посредством чего течёт жизнь, а не влачится существование.
- Мне пора... - жёлтые глаза пристально глядели на Тигринку. - Верь только себе... Если захочешь вновь меня увидеть, я приду. Вопреки запретам приду. Ты моя дочь и я не брошу тебя... больше никогда, - бурая коснулась воительницы хвостом. Пожалуй, именно так ведут себя настоящие матери. Разве нет? Увы, Ране никогда не испытать чувства материнства, но почему-то она знала, как именно нужно вести... Пускай её дети, возможно, и не дожили до возраста собеседницы, стоящей перед ней.
Призрак начал медленно таять, погружая место в дремоту, пока полностью не растворился в застывшей тишине сна.

>>>> Куда-то

Феникс вновь бежал по узким скалистым уступам, вывалив на бок розовый язык... Ветер швырял в лицо липкий противный снег, а скользкий до безобразия склон неумолимо шёл на подъём. Внизу простиралась гнетущая чёрная пропасть, словно голодна пасть неведомого монстра. - <Только бы успеть! Только бы успеть!> - билось в голове.
Рыжий глашатай отстал от своего племени и теперь потерял их из виду. Пики гор заволакивало грозовой ватой облаков, затмевая солнечный свет. Проход становился всё уже, поэтому коту пришлось сбавить темп, а после и вовсе пробираться ползком. Холодный камень обжигал живот холодом, а порывы стремительных воздушных потоков так и норовили отодрать Фена от тверди земной и смести в бездну. Впиваясь к твёрдую скалу до скрежета в костях, он продолжал путь. - <Я должен успеть! Я должен успеть! Я увижу Серебренницу!>
До чувствительных пазух носа донеслись запахи соплеменников. Тропа стала шире и вот уже Феникс вновь бежал, не разбирая дороги. Внезапно всё вокруг заполнил грохот - огромные валуны летели с вершин, безжалостно разбивая и без того петляющий путь.
- Нет! Нет! - что есть силы рычал разгорячённый Феникс. - Звездоцап побери!
Когда снежная пыль осела, то он увидел, что между ним и племенем разверзлась неподдающаяся кошачьи прыжкам пропасть. Глашатай мучительно вцепился в край, хаотично соображая - что же дальше. Единственная дорога была ему отрезана. На другой стороне он различал стройную крепкую фигуру со струящейся снежным серебром шерстью.
- Серебренница! - отчаянно крикнул Фен, даже не зная зачем.
Возлюбленная продолжала стоять и глядеть на него сквозь пространство большими зелёными глазами. Он никак не мог до неё добраться, сердце рвалось из груди, рыжий метался на узком клочке скалистой земли. Другого пути не было - ни вперёд, ни назад... - <Пока она там, я не могу уйти! Я должен спасти её!>
Внезапно камнепад возобновился и привёл всё вокруг в грохочущую дрожь. Феникс беспомощно прижался к скале, стараясь не терять из виду Сер, однако, поднявшаяся пыль вновь скрыла её. - <Только не умирай! Только не умирай!> - не в силах больше находиться в неведении, кот вновь метнулся к краю с криком:
- Серебренница! - чтобы увидеть, как серый силуэт безотвратно падаёт вниз. - Нет! - до хрипоты в голосе взывал Фен, сжигаемой изнутри неистовой болью потери и чувством собственной ничтожности...

- Вот что случается с теми, кто не смог определиться на чьей он стороне, - Феникс рывком оглянулся, его жёлтые глаза полыхали ужасом и яростью.
- Мятежник, - протянул он, воинственно прижав уши.
Первая реплика любимого дядюшки вызывала в глашатае целый шквал негодования - хотелось накинуться на серого родственника и утопить свою тоску в кровопролитной схватке. - Отстань от меня! - рыкнул рыжий, хлестнув воздух распушенным хвостом.
- Серебренница в конечном счете осталась блуждающим духом, - как ни в чём не бывало продолжал бывший соплеменник. - Звёздное племя не смогло принять ее <...>
Фен застыл, недоверчиво глядя на Мятежника.
- Откуда я знаю, что ты не врёшь? - прошипел кот. Одна мысль о том, что возлюбленная зависла где-то между небом и землёй, одинокая и неприкаянная, потерянная, заставляло сердце разрываться на части. - Где доказательства?
- <...>За то, что я подарю ей на некоторое время душу, ты должен будешь взамен отдать часть своей, - не умолкал призрак.
- На некоторое время? - Феникс горько усмехнулся. - Я хочу, чтобы она была счастлива и свободна, - янтарные глаза теперь дерзко. - С чего не верить тебе? Ты - всего лишь сон. Я проснусь сейчас и в следующей ночью тебя уже не будет. Только предводители могут видеть сны с настоящими умершими котами.
Глашатай отвернулся от Мятженика с чётким намерением проснуться, но вдруг вспомнил, что не знает - как.