Резко и неожиданно упавшее на него тело относительно юного воителя заставило выйти из приятных мыслей и широко раскрыть глаза.
- Ух!- вылетело из уст кота словно кровь из ран. В животе будто примялось все.
Как только кот слез он узнал в нем воителя. Вьюрок. Не приятный конечно, но все равно. Золотарник считает, что все равны. Он же еще не предал свое племя, так ведь? Или предал? Золотарник не знал, но его мысли были не о том.
- Аргх, чего развалился тут как падаль?!- - злобно воскликнул Вьюрок. Золотарник ленивым и "тяжелым" движением перевалился на бок, задавливая травку и поднимая небольшой клубок пыли.
- Я просто прилег, прости! И не злись, я нечаянно...- с легким чувством вины проговорил рыже-белый. Кажется, такому мягко характерному котику было и впрямь немного стыдно.
Золотарник отвел взгляд, виновато опустив уши.

Пока Паутинка хлопала глазами, Звёздная Сойка уже одним грациозным движением спрыгнула со скалы. Ученица проследила взглядом, как предводительница устремилась к выходу из лагеря и вскоре совсем скрылась из виду.
"У неё такая же серая шерсть, как и у Коршуна, но они совсем не похожи, – внезапно подумала Паутинка, – Их даже со спины не перепутать. Странно. И по характеру разные. Но если не облик, то что же тогда влияет?.."
Она не закончила мысль, с задумчивым видом уставившись в пространство. Какая-то идея настойчиво вертелась в голове, и ученица уже намеревалась поделиться ею с отцом. Но в ту же секунду Паутинку пробило на зевок, который она отчаянно сдерживала на церемонии. Она поняла, что устала, – шутка ли, полдня пробегать по туннелям! Ненадолго задумалась, стоит ли уходить или можно обойтись без сна ещё хоть чуток, но, придавленная вторым зевком, всё же скомканно попрощалась с отцом и развернулась ко входу в палатку оруженосцев. Там можно будет отдохнуть.
––––> Пещера учеников

Отредактировано Паутинка (2021-06-10 16:46:32)

Грачехвост всё ещё был погружён в размышления.  Ситуация с туннелями вызывала много вопросов, и вопросов правильных.  Туннели были определённо опасны, и это было просто невозможно подвергать сомнению. С другой стороны, определённый интерес к использованию туннелей всё же был. Хорошо подготовленные воины без больших проблем смогут проникать через туннели на вражескую территорию, и, если понадобится, могут таким образом изменить ход сражения. Хотя всё ещё вставал вопрос  - настолько ли это нужно племени? Понять это можно будет только в ходе реального использования туннелей в битве, а до этого Грачехвост предпочтёт молчаливо поддерживать решение Звёздной Сойки. Тем более против высказались разве что ворчливый дядя Грачехвоста Молния и мрачноватый молодой воин Зайцелов.
«Представляю себе, как тяжело даются решения Звёздной Сойке, - подумал Грачехвост.  –  Смерть Вранозвёзда, глашатая и целителя в один момент, потом пропажа Махаона, и теперь этот вопрос с туннелями. Как бы она не была молода, но не уважать её после такого просто невозможно. Не понимаю, как Молния может настолько неуважительно относиться к ней. Мог ведь промолчать, ан нет».
Грачехвост мотнул головой и прогнал посторонние мысли. Сейчас бы думать о другом – о том, как он собирается узнавать о своём прошлом. Грачехвост считал, что со смертью Крылолапа шансы доказать племени, что он ничем не хуже своих законных по рождению соплеменников, сошли на нет. До этого перед серым воином стоял выбор – залечить раны прошлого, узнав всё, о чём в своё время умолчали Колос, Невидимая и Чёрная Комета, или же подумать о том, как помочь племени и доказать свою верность. Свой шанс помочь племени Грачехвост уже упустил, и, более того, сам убедился в невозможности изменить мнение о себе. Крылолапа помнит не только он, но и те, кто с самого начала были убеждены в том, что сын целителя не способен быть хорошим наставником.
Так что оставалось одно – узнавать, расспрашивать, додумывать. И сперва надо было чуть поподробнее узнать о прошлом Невидимой. Зацепок было мало – Невидимая служила Тёмному лесу с юности, убила неизвестную Сумрачную кошку и погибла от когтей котов Тёмного леса, которые расправились с ней за предательство. Но и их должно было зватить.
Грачехвост усмехнулся в усы.
«Поскорей бы узнать всё, что меня когда-то волновало. Можно будет спокойно спать, не боясь, что прошлое вновь настигнет меня».

Грачехвост снова встрепенулся. Ему показалось, что где-то совсем рядом зашипел кот. Серый воин вскочил, но тут же, принюхавшись, громко фыркнул.
«Ложная тревога, - недовольно подумал он. – Опять Вьюрок. Звездоцап тебя дери, тебе бы лучше ворчать в тандеме с Молнией – один другого краше. И на кого этот юнец так взъярился?».
Грачехвост почти сразу же увидел Вьюрка – тот стоял возле небольшого камушка у палатки воинов и разъярённо стоял над другим молодым воином Золотарником.
- Аргх! Чего развалился тут как падаль?! – наседал Вьюрок на Золотарника. Рыже-белый, похоже, дремал в теньке до столкновения с воином, и теперь виновато глядел на соплеменника.
- Я просто прилёг, прости! И не злись, я нечаянно! – оправдывался Золотарник.
- За нечаянно бьют отчаянно! – прошипел Вьюрок и даже успел замахнуться лапой на рыже-белого, но вовремя остановился, и, бросив соплеменнику «Не преграждай мне дорогу больше!», развернулся и прилёг в ближайших кустах.
«Как мило, - нахмурился Грачехвост.  – Вьюрок же даже не посмотрел под лапы, когда шёл к палатке. Ни с того ни с сего сорвался на старшего по возрасту воина. Ему повезло, что Золотарник едва ли муху обидит без причины».
Впрочем, Грачехвост помнил, кому Вьюрок был обязан своим непростым характером.  Не в меру строгий Сапсан, почти ровесник серого воина, всегда отличался особенно жёстким подходом к обучению – неудивительно, что Вьюрку это не пошло на пользу. Однако даже это вряд ли могло оправдать такую грубость молодого воина.
«Молодёжь, - мысленно закатил глаза Грачехвост. – В моё время грубияном могли назвать даже чересчур разговорчивого кота. Кристальная Звезда, помнится, едва меня тонким слоем по травке не раскатала, когда я сказал, что коты племени Ветра не смогут сражаться так же, как и Грозовые коты, на Грозовой территории. Ну да ладно, с Вьюрком можно поговорить и после.  Вообще-то он славный кот, но с шерстью в башке».
Золотарник забавно задёргал лапами во сне, а затем громко выкрикнул: «Нет! Нет нет постой!», явно пытаясь отогнать дурные сновидения. Впрочем, рыже-белому это удалось, судя по тому, что Золотарник открыл глаза, и, сперва тяжело дыша, вскоре облегчённо выдохнул.
- Постоять? – пошутил Грачехвост вслух. – Мне-то постоять не сложно, а вот тебе лучше отдышаться, соня. Вьюрка что, блохи покусали, что он на тебя так набросился?

Беззаботный и шумный пушок выскочил из норки детской, преодолев все заросли и травинки, оказался на помятой подстилке из цветущей травы. Небольшие вьюнки показывались из-под лап малыша. Ему всегда нравились цветы и все, что его окружало было интересно хвостику. Но, в отличие от некоторых котят, он толком ничего и не боялся. По крайней мере так сам думал.
— "А что меня может напугать? Я все видел!" — Самоуверенно хмыкал пушистый, когда слышал, как котята постарше рассказывали страшные истории.
— "Рычащие монстры? Злые рыжие хвосты смерти? Чушь! Не бывает такого." — яркая лапка Горчичносика пала на круглый цветок вьюнка, аккуратно, стараясь не придавить. Красивые, все-таки цветочки!
Как вдруг округлые лепесточки начали двигаться из стороны в сторону, качались, будто махали приветственно котенку. Удивленный малыш приподнялся. С ним пытается разговаривать цветочек?
— Привет, а ты живой? — рыжая мордашка приблизилась к растению, решил обнюхивать. Не успел опомниться, как на его носике оказался забавный жучок. Он двигал усиками и чистил свою причудливую лапку. От удивления, Горчичносик поднял мордашку к небу, чтобы разглядеть жучка лучше. Но тот, раскрыл свою цветастую спинку, хлопнул крыльями и стал удирать от котенка.
— "Ну уж нет! Ты не сбежишь!" — Довольно хмыкнул пушистый хвост и погнался за жучком. Жук долго еще путал котенка, летая из стороны в сторону, а после неожиданно повернул назад. Глаза Горчичносика сообразили, а вот короткие лапки нет. Не успел затормозить и клюнул носом в чью-то серебристую шерстку.
— Извините, я не нарочно... — он шмыгнул носиком и поднял глаза наверх, в сторону морды старшего.