- Жди здесь, - кратко ответила Ольховая Лапка, вновь закатывая глаза. Даже не сказала ни "Уже бегу за помощью, подожди немного дорогой", ни "Я расскажу обо всем Когтезвезду. Этот Пятныш за всё ответит". Она будто пропустила все слова Дымка мимо ушей, чем невероятно его разозлила. терпеть такое непростительное отношение к себе он не намерен.
- Ты - глухая тетеря, - раздраженно пискнул он ей вслед, еще не осознавая, что остался вновь один на один со своей квакающей проблемой. А когда понял, пронзительно заверещал на весь лагерь, чуть не сорвав голос, - Почему ты бросила меня?! Вернись и помоги мне! - детский голос наверняка уже достиг самых высоких горных вершин, а ушей глухого альбиноса и подавно. Тот должен был уже на первом крике котёнка молнией метнуться к детской.
И где та толпа, которая должна помочь ему? Почему никому не интересно, что твориться в детской? Отсутствие внимания отнюдь не радовало, даже было обидно от такой несправедливости. Обычно Дымок всегда получало нужное ему внимание, а иногда и в разы больше, но сегодня, явно не его день. Он обиженно выпятил губу вперёд, перевернулся на живот, в очередной раз пискнул от боли и пополз к выходу. Лягушка, казалось, совсем притихла. Видимо поняла, что с самим Дымком ей не справиться, поэтому и бросила его мучить. Пушистик победно усмехнулся, растянув губы в широкой улыбке. В этой схватке выиграл он. Но только в схватке.
Как только на пороге возвысилась Ольховая Лапка с травой в зубах, лягушка протестующе забилась вновь. Дымок с силой стиснул зубы, сдержав очередной вырывающийся наружу писк, застрявший где-то в горле. Странный зелёный стебелёк неизвестного растения оказался у крохотных лапок.
- Почему ты меня покинула? Что это за трава такая? Она поможет? - сипло протараторил он, недоверчиво прикоснувшись носом к зелени, медленно втягивая в себя воздух. Запах был приятным, обволакивающим лёгкие, щекочущим изнутри нос, отчего тут же подступило желание чихнуть. Вроде бы не отравлена.
- Тааак... сначала съешь вот это, - приказала Ольховая Лапка. На неё Дымок посмотрел презрительно, всё еще не простив ей неожиданный уход, но растение всё-таки съел. Мерзкая горечь свела скулы и обожгла горло, отчего котёнок высунул язык, скривившись.
- Какая гадость! Почему ты не принесла мне вкусную траву? Вкусная бы помогла, а от этой блевать хочется, - причем последнее заметно так ощущалось. В животе начало что-то необычно тянуть куда-то вниз, будто тяжелый камень, в горле застрял тугой ком. Через какое-то время вся лягушка удосужилась выползти из детского живота наружу, наконец, оставив бедного в покое. Внутри сразу стало легче, словно увесистый булыжник с болью вышел вместе с лягушкой. Котёнок облегченно выдохнул, пощупал лапками живот, удостоверившись, что тот больше не скручивается в пружинку, и растянулся на спине во весь рост.
- Это были страшные боли, Ольховая Лапка. Я почти видел самого Змеезвёзда, представляешь?! - он посмотрел на кошку большущими глазищами, изображая удивление. - Он протянул мне свою лапу, свою огромную лапищу. Он, наверное, хотел забрать меня с собой. Но я, как самый храбрый и отважный воин сказал ему нет! Если бы не моя смелость, я бы точно умер, - с энтузиазмом вещал Дымок, будто бы взаправду видел мёртвого Змеезвёзда. Причем говорил так искренне и убедительно, что сам почти поверил своим словам. Он на мгновение замолчал, словно что-то щелкнуло в его голове, и с подозрением посмотрел на кошку. - А почему это ты принесла мне лекарство, а не Алтей?

- Я рада, что тебе стало лучше. Теперь съешь это - Ольховая Лапка пододвинула к котёнку ещё один свёрток с травой. Ну уж не-е-ет, в этот раз Дымок так просто не поведётся.
- Снова эта трава. Зачем мне ещё? Я уже совершенно здоров! - возмутился он, но всё-таки обнюхал зелёный листья. Дурманящий аромат ударил в нос и затуманил рассудок, вызвав лёгкое головокружение, и котёнок громогласно чихнул. Эта трава пахла по-другому, даже приятнее предыдущей и так...необыкновенно. - А вот это что-то интересное.
- Теперь...Я его ученица, - ответила Ольховая Лапка, протяжно вздыхая и отвлекая чертёнка от дел. Дымок на мгновение задумался, пытаясь понять хорошо это или плохо, даже загадочно посмотрел на кошечку, оценивая её взглядом.
- Учени-и-ица? - переспросил он, растягивая, смакуя слово на языке. И подпрыгнул на месте, когда гениальная мысль озарила его голову. - А-а-а, так вот почему ты стала такой же глухой. Алтей решил поделиться с тобой своей особенностью, чтобы не быть одним таким убогим, - котёнок подбежал к кошке, положил лапку ей на плечо и сочувственно помотал головой, выражая свои соболезнования. Кому бы хотелось подхватить глухоту, да ещё и от Алтея? Если бы такое случилось с Дымком, он бы сразу же утопился в первом попавшемся болоте и ни о чем бы жалел. Но Ольховая Лапка держалась мужественно, как будто ей не было больно от этой тяжёлой и никчемной ноши. Пушистику даже показалось, что она будто бы улыбнулась. Он непонимающе моргнул и отпрянул от неё. "Вот же мышеголовая. Как можно этому радоваться?" - Ты мышеголовая, слышишь? - и так прямо ей и сказал, от всего сердца.
Вернувшись к листьям, он осмелился пережевать один и даже проглотить, правда, с зажмуренными глазами. Что-то наподобие лягушки в этот раз не стремилось выползти из его живота, скорее небольшое опьянение ощущалось внутри. Лапы подкосились, и Дымок плюхнулся прямо на листья, подминая их под себя.
- Ой, что-то хорошо мне, Ольховая Лапка. Я думал, эта трава плохая, а она... - язык уже заплетался. Слова путались в голове, сплетались в большой клубок, потом распутывались и вновь переплетались. Что-то адекватное выдавить из себя Дымок не смог, только негромко буркнул непонятные слова под нос. Подцепив коготком ещё один листочек, он отправил его к себе в рот и громко икнул, как какой-то объевшийся до отвала жирдяй. - Мне так хорошо, Ольховая Лапка. Я словно купаюсь в куче лягушек и мышек. Вон, Лотос готовит мне новую подстилку. Ночка и Подснежка чистят мою шерстку, а Пятныша сбрасывают с ёлки.
Слабая сонливость начала потихоньку одолевать. Всё перед глазами плыло, словно Дымок кубарем катится с холма. Он поднялся на лапки и пошатнулся в сторону ученицы, к чьим длинным ногам он прислонился, используя в качестве опоры. - Ты такая пуши-и-истая, прямо как я. - и нежно потёрся о её шёрстку спиной, наэлектризовывая свою и становясь одним маленьким меховым шаром с глазками.

Офф: Не могу я больше ждать

Какая была мягкая лапка у кошечки. Дымок ошущал себя рядом с большим кучевым облаком, казавшимся таким пушистым и огромным, что котёнок вот-вот в нём провалится. Он зарылся носом в кремовую шерсть и заурчал, ощущая приятное тепло, исходящее от "большого облака". Так хорошо, что перехватило дыхание. Что всё вокруг исчезло, и осталось только "облачко". Какой-то навязчивый шум, возникший на пороге детской, напоминал жужжащую над ухом муху - нарушал гармонию и создавал ощущение нервозности.
Что-то большое и белое, напоминающее сильную целительскую лапу, легко подхватило малыша и отставило в сторону, подальше от мягкого "облачка", а потом начало злиться и громко кричать.
- Не забирай у меня облачко, - обиженно промямлил котёнок, совсем не понимая, почему ему не дали остаться с лапкой ученицы.
Он проковылял два шага, а потом потерял равновесие и рухнул на землю. Мир опять поплыл, как деревяшка на волнах, пару раз закрутился и пошёл ко дну. Дымок снова стал чувствовать подташнивание. Он усилием воли заставил себя проглотить тугой ком, застрявший в горле. Нет, снова он не вытерпит. Той лягушки больше в нем нет, а значит и выходить наружу нечему.
- Не кричи на облачко, оно хорошее, - опять подал он голос, поднимая в этот раз голову на белое пятно размером с детскую, и глядя на него опьяненными глазами. - Верни меня к нему.
Но седое пятно опять его подхватило и опять не дало вернуться к обилию пушистости. Уличный воздух обжег своим холодом лёгкие. Боль рассеяла туман в сознании, вырисовывая из размытого поседевшего пятна недовольного чем-то Алтея. В его глазах сверкнули яркие вспышки и растворились в воздухе. Дымок широко распахнул глаза и пошатнулся, плюхнувшись на попу. Он много раз слышал о том, что будучи раздраженным, кот может начать метать молнии из глаз, но видел подобное впервые.
- А теперь блохастик, по порядку расскажи что не так и почему<...> - слова Алтея пролетали мимо серых ушей котёнка. Всё его внимание было приковано к глазам альбиноса, извергающим фейерверк разных искр. А когда морда целителя приблизилась к мордашке котёнка, что между их носами оставалась пара мышиных усиков, Дымок со всей силы зажмурился, отчего чуть слезы не хлынули.
- У тебя в глазах искры, - пушистик сморщился и упёрся лапками в алтеевский нос, когда тот пытался проверить его темературу. - Я не хочу, чтобы они меня укололи.
- Ты что новолунний чтобы не уметь правильно пользоваться челюстью? Или ты все это время только и делал что сосал молоко? - целитель со всей строгостью посмотрел на Дымка, а тот рассеянно мотнул головой, всё ещё слабо соображая, чего от него пытаются узнать. Если бы не расстекающееся по всему телу тепло и спокойствие, не жуткая сонливость от мяты, он бы сказал Алтею все самые обидные слова, которые знает, из-за сравнения с новолунними. Он бы так взбесился, так взъерошился, что Алтей бы точно пожалел о своих словах и попросил бы у него прощения.
- Я помню, что ел мышку вечером, - ответил Дымок, покачнувшись, покосившись и плюхнувшись на бок, он широко улыбнулся. - Утром жабу, а днём лягушку. Такая вкусная лягушка была, поэтому я съел вторую. Но вторая была невкусной, - Дымок жадно облизнулся и высунул язык, вспоминая, что сегодня ему ещё не доводилось завтракать, о чем дал знать громко урчащий живот. - Я думаю, это всё из-за мышки. Её там...кто-то отравил и подсунул мне, - в голове ещё блуждал лихой ветер, поэтому котёнок точно не мог вспомнить, кто там был виноват, однако прочно был уверен, что отравить его пытались.

Отредактировано Дымок (2018-02-20 18:33:58)

Маленький клочок темной шерсти похоже был совсем невменяем. Алтей раздроженно слушал рассказ мальца про доброе и хорошее облачко, но почему-то коту совсем не верилось что ученица могла оставлять подобные впечатления у кого-либо. Мята, это все мята...
Алтей немного опешил когда котенок уперся лапками в его нос. Искры? В моих то глазах? Испугался что ли? Какой блохастый избалованный комок шерсти вырос. Надеюсь его наставник покажет ему где барсуки плавают.
- Я помню, что ел мышку вечером,  Утром жабу, а днём лягушку. Такая вкусная лягушка была, поэтому я съел вторую. Но вторая была невкусной, Я думаю, это всё из-за мышки. Её там...кто-то отравил и подсунул мне, - История котенка была на удивление более детальной, что Алтей даже подумал о том чтобы похвалить мальца. Что-что, а пушистик был не таким уж и глупеньким. Хотя ему уже 5 лун...
Алтей еще раз внимательно посмотрел на котенка и устало вздохнул. Если что-то и было, то это уже не грозит ему, благодаря этой Лапке. Думаю его можно оставить в покое, но стоит предупредить его родителей о том что случилось... - Ладно Блохастик. больше не переедай и жуй все как следует прежде чем глотать... - сказал на последок кот, хотя и сомневался что малец многое понял из его слов.
- Я хотела бы знать.. когда я пройду посвящение в ученики целителя? - Ольховая Лапка повысила голос на целителя и альбинос кинул на нее строгий и осуждающий взгляд. Нетерпимость молодых котов была одной из многих причин по которым юный целитель не хотел учениц. Бесило то как эти котики думают что весь мир кружится вокруг них и то, что касается остальных не так уж и важно.
- Да хоть сейчас, Шишка ты мышеголовая! Иди себе к Лунному Озеру и посвящайся! У меня на подходе целый отряд с битвы с рысью и, знаешь, может я смогу справиться сам! - Алтей сорвался, хотя и не сказать бы что он себя и сильно сдерживал. Количество проблем на квадратный сантиметр нервов альбиноса зашкаливало, а странные вопросы Ольховой Лапки вовсе казались такими мелочными, что целителю казалось что ученица просто нарочно пытается его довести.
- Задавала бы более полезные вопросы! С чего ты решила что я все брошу и буду заниматься только тобой! - Алтей яростно клацнул зубами и вышел из детской, не желая более вдыхать аромат лягушки выплюнутой на подстилки, - Приберись тут и дуй в целительскую. Тебе еще нужно подготовить свою подстилку.

------------->>>>>>Палатка Целителя