- Не ожидал, - со вздохом признал это Сычеух, как, впрочем, и то, что Лавине удается подводное плавание и маскировка в общем. Кошка лукаво улыбнулась, на мгновенье отвернувшись, когда воитель обдал ее фонтаном брызг в ответ. Однако это не испортило ее триумфа в целом.
- Так бы предводительница Рыбьего племени во главе со своим патрулем подобралась бы к нарушителю наших границ, - промяукала пестрая, обводя глазами небольшую стайку тоненьких рыб, проплывающую, как кстати, место, где они сейчас бултыхались.
Кошка добавила было еще кое-что, в шутливом тоне их маленькой задумки, как любимый внезапно указал куда-то вперед:
- Смотри.
Лавина обернулась... и замерла. Последние лучи солнца освещали маленький, досягаемый ими кусочек лагуны, превращая обычную прозрачную воду в волшебную розовато-оранжевую. Другая часть водохранилища, где находились и они тоже, была уже полностью в тени, когда как противоположный берег лагуны еще освещал солнечный свет.
Через несколько долгих секунд созерцания этой красоты солнце село еще ниже, практически скрывшись за горизонтом. Сычеух, находившийся все это время рядом с воительницей, первым вышел на берег и отряхнулся. Кошка же тем временем медленно отвела глаза от того чуда, что ей посчастливилось увидеть. Запечатлевшийся момент розовато-оранжевых бликов еще плясал перед глазами, однако стоило ей вновь глянуть в ту сторону, как вместо того самого цвета, она увидела синевато-серый. Ту самую воду, где практически и находилась сейчас - только в ее месте она была еще более темной...
- Нам нужно наверх, пока совсем не стемнело, - сказал между тем Сычеух. Пестрая, предпочтя словам действия, молча подгребла к берегу, где сушился любимый, и через секунду уже стояла рядом с ним, чувствуя, как капли стекают со всего тела вниз. Поглядев на склон, словно решая, с какой стороны к нему подступиться, воительница первой подошла к камням и, наконец отряхнувшись, стала взбираться наверх.
Цепляясь когтями, подтягиваясь, медленно-медленно Лавина преодолевала этот путь, никуда не спеша. Она не смотрела вниз, ей это было не нужно - и так чувствовала, слышала, что рыже-белый поднимается следом за ней.
Вот, спустя еще некоторое время, они оказались на том самом выступе, откуда и спрыгнули. Распушив шерсть, пестрая с легким оттенком удовлетворения поняла, что практически высохла. А любимый и подавно уже выглядел так, словно и не купался вовсе.
Передернув ушами, кошка прошла вперед, нащупав лапой птицу, которую они оставили здесь. На их счастье, за то время, пока они плавали и наслаждались красотами лагуны, никто не покусился на нее.
С удобством устроившись меж ветвей, словно за их персональным столиком с неповторимым видом на окружающий котов пейзаж (надвигающаяся темнота нисколько не мешала глазам рассматривать детали, видимые с высоты), Лавина откусила первый кусочек пойманной дичи и, неторопливо прожевав его, заговорила:
- Ты видел Речную Песню? Она изменилась, - имея в виду, конечно, ее круглый живот и положение в общем, - ждет котят... Кедр, наверное, очень счастлив.
Странным нечитаемым взглядом посмотрев на Сычеуха, кошка думала о том, о чем хочет спросить, не уверенная до конца, что, получив устный ответ, что-то изменит.

Наверное, ее сомнения были все-таки правдивы, потому как Сычеух обернул все вначале в простую шутку:
- Точно, она словно шар проглотила, - сказал он, весело сверкая глазами. Нет, это, конечно, хорошо, что ему есть, над чем так посмеяться... Или, минутку!
Прокрутив в голове то, что говорила она, а потом и сам кот, нетрудно было догадаться, что именно он нашел забавным.
"Ах, Сычеух!"
Уничтожающим взглядом посмотрев на воителя, Лавина дернула ухом.
"Ну, и что тут смешного? Это же временно... Так всегда, когда кошка находится в положении. Это неизбежно - что она превращается в толстую барсучиху..."
Пестрая еще больше помрачнела, когда оценила свои перспективы быть кругленькой и, как ей оттого казалось, некрасивой. Над ней, наверное, остальные так же смеяться будут. Сычеуху, конечно, она веселиться не даст. Не настолько растолстеет же, чтоб не иметь возможности дотянуться до чьих-то наглых рыжих ушей!
Но все-таки это было словно камушком и в ее огород. Появилось желание заступиться за Речную Песню - "Не шар она проглотила! И даже ветерком не надуло!", словно кошка понимала, что сама вскоре окажется в таком же положении, и ей не до смеха будет. Кошачий инстинкт, не иначе.
- Кедр счастлив, что Речная Песня словно шар проглотила или из-за того, что она ждет котят? - вновь подал голос любимый, на сей раз, видимо, чтобы разобраться во всем окончательно. Хотя в чем тут разбираться - непонятно. Лавина же сама прямым текстом сказала - Речная Песня ждет котят; Кедр, вестимо, счастлив. А про шарики всякие Сычеух сам начал болтать. Это-то тут причем? Хотя если откинуть прочие мысли и взглянуть на ситуацию глазами котов, то, быть может, местами это и выглядит забавно.
Мысленно хмыкнув, воительница внимательно посмотрела на кота еще раз и, поняв, что он все-таки ждет от нее ответа, со вздохом предоставила его:
- Конечно, из-за того, что она ждет котят. А без этого выглядеть, словно шар проглотила, не замечательно. - "И вряд ли в этом есть хоть капля счастья."
Шевельнув хвостом, Лавина более-менее успокоилась. По крайней мере, серьезный вид Сычеуха ее в этом убедил.
Взяв на пробу еще один кусочек птицы, воительница медленно его разжевала и проглотила, словно это бы ей помогло оттянуть момент. Однако же, следовало бы им воспользоваться именно сейчас, ибо неизвестно, когда еще зайдет такая тема, да и любимый пока оставил свои шутки. Чем не прекрасный шанс?
- А ты был бы счастлив, Сычеух? - напрямую спросила пестрая и добавила прежде, чем рыже-белый успел бы придумать тысячу причин, по которым он мог быть счастлив. Кошка, кстати, и не сомневалась, что еда там стояла бы на первом месте. - Если бы я ждала котят от тебя...
Чего-то смутившись, воительница закончила говорить, понизив голос. Она опустила глаза, боясь именно того, что кот не готов к этому. Он ведь сам еще сущий ребенок. Посоревноваться бы, повеселиться, посмеяться... И так практически всегда.
Лавина же выглядела так, словно уже была готова к этому шагу. Несмотря на все видимые недостатки, как луну походить, будто шарик в животе надулся.
Впрочем, она была также уверена, что это зависит от количества котят внутри, и потому не сомневалась, что у, скажем, Речной Песни родится двойня или тройня.
Сама она уже все решила (ну, как всегда). Оставалось лишь выяснить, как ко всему этому относится Сычеух. Без всяких шуток.

Отредактировано Лавина (2015-05-07 16:21:20)

Ждать и догонять - это худшее, что себе вообще можно представить. Ничего хуже этого просто не существует. Ведь в моменты, когда ты ждешь ответа на свой вопрос или с бьющейся в голове тревожной мыслью понимаешь, что безнадежно опаздываешь, ты истязаешь, прежде всего, самого себя. Изводишь мыслями, условно бьешься головой об стенку, ну, и всякое такое в придачу.
И сейчас Лавине перепало первое из этих "двух зол". Ресницы ее нервно подрагивали, будто она уже была беременна и сообщала Сычеуху об этом. Наверное, она все-таки правильно поступила, когда решила выяснить само отношение любимого к детям. Ей же будет потом проще говорить на эту тему, когда действительно придет время многообещающей новости.
Как кошка уже, наверное, могла заметить, рыже-белый относился к котятам хорошо. Он играл с ними, подходил, наверное, с охотой давал повеселиться с собою и своим хвостом (таких эпизодов Лавина не видела, но думала, что это так), ведь, что прекрасно - кот и сам в душе ребенок, а такие легко сходятся с детьми, умеют найти с ними общий язык, если даже вообще его находят (им ведь это не нужно, они и так говорят с котятами на одном языке).
Сама воительница любила понаблюдать за малышами. Она могла проведать королеву в детской и спокойно отнестись к поручению покормить ее. Это не тяготило ничего внутри нее, наоборот, кошке еще с ученичества нравилось смотреть. Пока только смотреть за котятами. Это были маленькие комочки счастья... и немного вредности (Волчелапка, угу).
Но одно дело - чужие дети, с которыми ты можешь поиграть, а потом уйти с чистой совестью к себе, т.к. большее на тебе не лежит, ибо это не твои котята. Другое же совсем - вынашивать и рожать собственных. И это ответственность, прежде всего. Воспитание, обучение - а как же! Первые знания о мире за стенами яслей дает мать, старейшины рассказывают сказки, когда малыши подрастают и выходят изучать лагерь. Все остальное ложится на плечи будущих наставников, однако все равно первой учительницей невольно становится сама мать.
Лавина понимала это, а также то, что и свою роль во всем этом играл отец. Он не только, как говорится, натворил дел и убежал. Конечно, и в процессе самого зарождения ему отводится свое место, как и будущей матери со Звездным племенем (оно благословляет союз). Но все-таки у кого полноценные семьи, в воспитании участвуют оба родителя. И как Сычеух морально к такому готов, кошка не знала. А поднимать эту тему нужно было, хоть и боязно сталось поначалу.
Еще смотря себе под лапы, пестрая уловила вдруг краем уха, а потом и глаза, явственное шуршащее движение. Через несколько секунд она поняла, что это любимый. Неужели уходит? О нет...
Однако он всего лишь подобрался поближе к ней и теперь бережно обнял. Кошка тихонько мурлыкнула, ожидая еще чего-нибудь, и не зря. Последовали слова, ее долгожданный ответ.
- Разумеется, я был бы счастлив, - услышала она, - и даже живот бы тебя совсем-совсем не испортил, а только украсил. И я верю, что однажды Звёздное племя и правда подарит нам малышей.
Лавина просияла теплой улыбкой, радуясь, что Сычеух не только был бы рад их детям, но и считал бы ее саму красивой и в таком нелегком положении. Однако в следующий миг настал черед любимого смотреть странным взглядом.
- Оно ведь еще не...?
- Нет, - быстро смекнула воительница, что к чему (без всяких дополнений, с полуслова), и тут же вспыхнула, поняв, что, по мнению любимого, она могла бы сказать после этого. И было бы логично, с одной стороны. Но с другой - нет, она почувствовала бы что-то странное, если это было б так.
- Еще нет, - вздохнула кошка. - Но ты узнаешь первым, когда это случится.
Первым после Тмина, разумеется. Или Осоки. Смотря, кто будет осматривать Лавину, когда она поймет, что с ней что-то эдакое происходит. Но Сычеух, несомненно, будет первым из тех, кто узнает эту новость от самой воительницы. А она уж не будет скрывать.
Придя к такому умиротворяющему заключению, пестрая вконец расслабилась и даже лизнула рыже-белого в нос, после удобно уткнувшись ему в шерсть. Ей было хорошо, она была рада, что все прояснила. Посему когда придет день, Лавина не побоится сказать любимому коту правду, потому что уже знает - он будет счастлив.

Отредактировано Лавина (2015-05-08 19:32:56)

Лежа рядом с любимым, кошка чувствовала себя спокойно. Умиротворенность разливалась по ее телу, подобно сладкой неге. Ресницы трепетали в такт урчанию, раздававшемуся над ухом. Голова воительницы давно устроилась на плече кота, который отнюдь не возражал. Такое расположение казалось обоим удобным. Они словно дополняли друг друга. Из-за наступивших сумерек - темно-рыжий и бело-серый...
Лавина была готова пролежать так до самого утра. В объятиях Сычеуха ей не было холодно. Наоборот - очень тепло и... душевно.
Силы тем временем стали потихоньку покидать ее. Ну, как же, целый день на лапах, а до этого еще такой же день, проведенный, вопреки всему, без малейшей минутки сна. Неудивительно, что пестрая утомилась и чуть ли не задремала под это родное мурлыканье...
Воитель же, устроившийся рядом с ней, пока не был готов погрузиться в сон. Он с интересом разглядывал появляющиеся точки звезд, указывая на некоторые лапой. В такие мгновенья кошка с трудом, но поднимала веки и послушно смотрела на рисунки на небе, улыбалась краешками губ и тихонько кивала головой. Бывало, что просто обводила взглядом звезды и прижималась к любимому плотнее.
Но ни разу она ничего не сказала вслух. Это не было необходимым - говорить. Все, что ей хотелось сказать, она делала это с помощью движений, жестов, мимики...
Не хотелось нарушать прекрасную лесную тишину. Сычеух, кажется, тоже был такого мнения - он лишь показывал кошке расположение огоньков, никак не комментируя их. А можно было развернуться на целую лекцию - почему точки строятся на небосводе в таком порядке, а не иначе? Так хотят предки? Или это независимо даже от них?... Однако любимый молчал, и это молчание тоже было ценно. Оно давало приятное осознание того, что они понимают друг друга и без слов.
Однако воин отнюдь не считал, что они должны ночевать здесь, на земле, в окружении ветвей, вблизи выступа... Полусонной Лавине это не пришло бы в голову. Тепло родного тела и общее усталое состояние совсем разморило ее. Но об этом за нее подумал Сычеух.
- Я пойду поищу место, где можно заночевать.
Воительница согласно качнула головой, осторожно отодвигаясь, выпуская тем самым любимого из своих объятий. На большее она уже не была способна.
За то время, пока кот ходил, пестрая чуть ли не уснула. Веки и правда были слишком тяжелыми, очень хотелось спать...
- Лавина, иди сюда, я, кажется, нашел.
Кошка с трудом распахнула глаза, поднялась на лапы... До этого момента уловив голос любимого (откуда он доносился) и зафиксировав его в памяти, она теперь шла в том же направлении, надеясь вскоре снова улечься.
Привыкшие к темноте глаза быстро увидели искомую фигуру. Через секунду она исчезла из виду. Если бы у Лавины хватило сил нахмуриться или даже в удивлении приподнять бровь, она бы это сделала. Однако вместо этого кошка лишь подошла ближе к ложбинке и залезла туда следом за воителем. Судя по тому, как он не спешил уведомить ее об обратном, это место вполне подходило для ночлега.
Углубление вмещало их обоих, что было весьма приятным фактом. Пестрая первой устроилась там и подтянула к себе Сычеуха, мягкая шерсть которого могла согревать.
- Спокойной ночи, - тихонько проурчала воительница, закрывая веки. В следующее мгновенье она уже спала и видела сны.