- Это уж точно. Ну что, пошли другого кролика искать? – Рыболовка, поняв, что подруга – настоящая! – не дуётся и оставила обиды под хвостом Звездоцапа, облегчённо выдохнула, слыша в её звонком голоске весёлые нотки. А Ручеёк, в чьих синих глазах – и вовсе не похожих на лужи! – вспыхнули огоньки, добавила: - Только на этот раз без фокусов!
И пепельная, поддавшись, хохотнула. И собственный смешок показался ей таким забавным и ничуть не менее мелодичным, чем у красавицы-соплеменницы, что Рыболовка даже заслушалась им.
- Дэ-э, - подала ученица голос, окончив акт самолюбования. – С фокусами-то покончено, - деловито мурлыкнула Рыболовка, сощурившись и подняв над головой хвост, «но!»: - Если только ты не уведёшь у меня ещё одного усатого-полосатого, - и она засмеялась, слегка качая головой, мол, одного хватит. Сделав несколько пружинящих шагов, Рыболовка оглянулась: - Спасибо тебе. Надеюсь, что всё останется между нами. Точнее, зная тебя, не сомневаюсь в этом, - и на дне зелёных выпученных глазищ кошечки появилась каменная убеждённость в своих словах, а на губах – миловидный оскал.
И, потягивая носом лесной «букет», полосатая двинулась по следам намечаемой добычи. Надежды, что ушастый затаился и ждёт охотниц – глупые. Но что ещё делать ученицам, в чьём успехе наставники, видимо, не сомневаются? Сказать так, как случилось? Тогда Рыболовка белого света не увидит, а её посвящение отложится, скажем: «пока не научишься себя вести достойно воительнице Речного племени». И Рыболовка так живо это всё видела, что даже испугалась, а не скажет ли учитель это, в самом деле? И ей сделалось так неловко, что она даже хвост поджала, что кошкам, а тем более лесным, никак не свойственно. Но это лишь одна из возможных ситуаций. Можно солгать, что добыча оказалась ученицам не по силам, но тогда наставники, конечно же, покачают головами, скажут им мно-о-ого «ласковых» и больше таких задач под выполнение не поставят.
- Он где-то близко! – сказала Рыболовка, едва слыша свой голос и волоча лапу за лапой. Мыслями она витала где-то далеко и увидеть это можно было по нездешним глазам, затянутым дымкой. Отмахнувшись от назойливого внутреннего голоса, – в отличие от своего собственного, действительного, он звучал очень визгливо и слушать его не хотелось – она пошевелила усами, пытаясь всеми своими кошачьими чувствами и навыками понять, куда побежал перепуганный кролик. Ясным голосом она пробормотала себе под нос: - Если бы я была зайцем, то куда бы я пошла? – и ученица наморщилась, высунув от напряжения кончик языка. – Я бы пошла туда, где много заячьей капусты! – и она довольно улыбнулась, так то. У всех кошек мысли только о еде. Но осознание сказанного пришло немногим позднее, и Рыболовка ойкнула: - Это же кислица, рыбья я головешка! Ну какой кролик станет есть кислицу? – и пепельная закатила глаза, навесив на морду выражение отчаяния и бессилия. Немного побубнев, покопавшись в памяти, кошечка удовлетворённо мурлыкнула: - Если запах смыт, то следует искать какие-то зацепки. Ска-а-ажем… вот что! – несколько бурых, пахнущих своим владельцем – ух, как аппетитно пахнет! – шерстинок, зацепились за испещрённую трещинками и трещинами кору иссохшей берёзы. Рыболовка, довольно скалясь, оглянулась на напарницу.

Отредактировано Рыболовка (2015-07-08 12:25:47)

- Я пойду загонять. А ты давай... сиди вон... в кислице, и цапай его, - тихо сказала Ручеёк и, шлёпнув Рыболовку хвостом по уху, пошла на дело. На самом деле, пепельная было хотела сама загонять кролика, всё же чувствовала обоснованное беспокойство, - а вдруг по настоящему упустит? - но когда вызвалась подруга, даже и сказать ничего не успела, медлить было нельзя, да и та исчезла в высокой осоке. И ничего не оставалось, как понурившись следовать в "бой".
Синеглазая охотница пошла в атаку, это Рыболовка слышала, залегая в убежище. Листочки-зонтики щекотали кошке нос, но она молчала, не шевелясь, только жмуря зелёные глаза и глотая подступающие от смеха слезы. Закусив один из листьев, чувствуя едковатый сок на языке, ученица затаилась в кислице, молясь Звёздному племени, лишь бы поймать этого злосчастного длинноухого.
- Стой, не уйдёшь! – сцепив зубы, полосатая в одно движение покинула своё лежбище, встав на ноги и отряхнувшись. Вздыбив мех, она наблюдала, как кролик петляет меж стволов, отталкиваясь задними лапами и вздымая влажный дёрн. Он, не будь таким… кроликоговолым? … догадался бы, что где одна кошка, там и ещё одна. Но его извилин на эту мысль не хватило и, оттолкнувшись от очередного ствола, он угодил прямо на луговину кислицы, на которой с удовольствием, наверное, в другой день отобедал бы.
Рыболовка ждать удобного случая не стала. Метнувшись к кролику, она сбила его с лап одной лобовой атакой, бешено молотя когтистыми лапами. Оглушённый, но непобеждённый, бурый, завалившись на бок, попытался встать, но будущая Речная воительница не дала ему осуществить задуманное. Навалившись всем весом, – а Рыболовка далеко не незабудка – кошка зашипела, глядя своими тинистыми глазами в глупые масляные глазки своей жертвы. Она усами, каждой своей шерстинкой чувствовала исходящий от кролика ужас и это её даже забавило.
- Спасибо, Звёздное племя, за дичь, - шепнула Рыболовка сбивчиво и, склонившись над дёргающимся телом, в два укуса лишила длинноухого шанса отведать кислицы. Слизнув с подбородка алые капли крови, брызнувшие из глубокой раны на шее кролика, белогрудая закричала: - Йо-хо-хо, Ручеёк, сегодня мы накормим целое племя!