[вход/выход из лагеря]
Пчелолапка шла молча, прислушиваясь и наслаждаясь темнотой. И речь Каравайки её сильно задела. Кошечка вспомнила встречу с патрулём Молнии, как она боялась поднять лапу на своих соплеменников. Всё это так напоминало семейную ссору, аж не верилось, что её родное племя и правда раскололось на две половинки. А ученица ведь ещё и винила себя в том, что не сможет защитить не переметнувшихся соплеменников при возможной битве. Но слова про судьбу одиночки заставили ученицу дрожать. Полосатая точно помнила слова отца про верность племени и у неё не укладывалось в голове: как можно довести настоящего племенного до такого, чтобы он захотел стать одиночкой?
Пчёлолапка во все глаза глядела на Каравайку после этого заявления, ушки ученицы стыдливо прижались к макушки. Ей было очень жаль вернувшуюся кошку, ученице даже показалось, что между ними появляется связь. Или это всё ее воображение после стресса? Но в любом случае ученица не могла не видеть в ней соплеменницу. Возможно, потому что сама очень этого хотела и верила в мирное возвращение Каравайки. О Звёзды, она так хотела опять объединиться всем племенем, без косых взглядов и боязни получить удар в спину.
Тут Каравайка всеми силами начала намекать ученице на что-то… кошечка пригляделась и принюхалась. И правда заметила не далеко маленького зверька, скорее всего мышь. Такая помощь была очень приятна, доверие росло. Правда Пчелолапка неловко взглянула на Искру, начавшую давать указания. Перебивать её было страшновато. Ученица неуверенно переминалась с лапки на лапку, до конца не решившись приступить к охоте.
Воительница очень просто и понятно распределила обязанности, полосатая лишь почтительно кивнула в ответ, показывая что всё поняла. Возможность встретить одиночек немного напрягало, но это было совсем не так страшно, как пойти против своих соплеменников.
- Ну, Пчелолапка, теперь, когда половина разошлась. Можешь начинать охоту. Не торопись, все рассчитай, мы никуда не спешим. — Чешуйчатый дал добро, а ученица расправила плечи, сосредотачиваясь.
Ночью она ни разу не охотилась. Вспоминая все указания отца, навострила уши и прижалась к земле. Мышь далеко не ушла. Ветер дул в её сторону. Отлично. Сердце билось сильнее обычного, а ей то казалось, что больше она не боится совершить ошибку. В конце концов, полосатая же учиться. Пчёлолапка тихо начала красться, на мышах да полёвках ученица тем более редко проверяла свои навыки. Привыкла быть настоящей ветровой и загонять кроликов. Ох, как же она любила бегать. Шаг, ещё один, все ближе и ближе. Она уже может прыгнуть.
Щёлк…
Ой ей, кажется мышь ее заметила, перестала что-то грызть, начала оглядываться. Неужели хвостом ударила о землю или что? Зверёк насторожился, а ученица решила: будь что будет. И прыгнула. Её клыки клацнули пустоту, хотя казалось, что мышь была в лапах. Их разлучило всего ничего!
Пчелолапка угрюмо вернулась к Чашуйчетому, но она очень пыталась все ещё быть такой же серьёзной и сосредоточенной.
«Кроличий помет»
— Упустила. В следующий раз будет лучше — попыталась твёрдо заявить ученица, но это получалось с трудом.
Горечь провала жгла в груди, отдавалась пустотной в голове…