♦ разрыв отыгрыша у Синего пруда, ибо пан Эдельвейс изволил отлучиться

Одним удачно вылеченным пациентом на практике Шамана больше - чем не прекрасный повод отправиться бороздить леса? Для подобного, правда, особых причин одиночке никогда и не надо было. Но сегодня, именно в эту прекрасную звёздную ночь, полосатый воодушевился на весьма дальний поход. Мягкий травяной ковёр, приятно ласкающий слегка треснувшие подушечки лап, сменялся камнями и бесконечными тропинками из сочных упавших листьев. Однако идти бесцельно Шаману вскоре надоело. А тут, как будто по счастливой случайности, манящие ягодки малины на глаза попались. Особой целебной пользы они не представляли, разве что для общего укрепления (профилактики там всякой), но были сладкими и вкусными. Так что возможностью аккуратно стянуть пару веточек, пусть и колючих, синеглазый не пренебрёг. Дальше повстречался довольно редкий можжевельник, помогающий от головной боли (коя в последние дни истязала Шамана до странности часто). Позднее удалось найти тысячелистник. И шёл теперь полосатый к своему пункту назначения с милейшим букетиком трав и ягод, завёрнутых в лопух. Удобный способ переноса, что тут скажешь.

Ах да, пункт назначения. Ибо в какой-то момент бесцельное странствие (не считая сбора трав) полосатого таковым быть перестало. Кот, на свою дурную голову, припомнил рассказы одного встречного одиночки о презабавном месте. Туда, кажется, ходили племенные воители. Поклоняться своим духам. Шаман поначалу много переспрашивал, ибо казалось ему сие бредом ужасающим. Если надо воззвать к умершему, то почему бы не сделать это где захочется? Ведь предки, по разумению одиночки, не были привязаны к странному водоёму. - Наши близкие живы, пока мы помним их. А это значит, что каждый кот протягивает прочную паутинку воспоминаний от своего сердца до сердца умерших. И вовсе не нужно никаких озёр, чтобы увидеть такую прочную связь, - однако посмотреть на теоретическую обитель отошедших в мир иной хотелось. Хотя бы издалека, одним глазком. Ибо каким бы нетактичным ни был одиночка, он не хотел нарушать устоев племенных.

Шаман едва ли не выронил драгоценные травы, ойкнув от неожиданной смены поверхности под лапами. Милый настрадавшимся подушечкам лап мягкий ковёр исчез, оставляя только горестные вздохи по себе. Сменился коварными острыми камешками, порою до безобразия мелкими, чтобы их сходу заметить. - И что мне это напоминает? - одиночка поражённо застыл, будто только что выточенное мастером (криворуким) изваяние. Синий взгляд блуждал по скалам, пробуждая от долгого сна странный зов. Сладкий, ни с чем несравнимый вкус амброзии, а после него, будто в издевательство, обжигающе-горчичный - женьшеня. Пряный, острый запах эстрагона, заставляющий забавно чихать, дёргая большими ушами и смеша родственников. Прекрасные, сияющие созвездия белых цветов эдельвейса, греющие взор даже в самую беззвёздную ночь. Мягкая лиственница, перебирающая шёрстку так нежно, будто тебя вылизывает шершавым языком мама. И воздух, принесённый на разноцветных, как рассвет, крыльях самой Свободой. Миг, одно лишь жалкое мгновенье и ... прекрасное видение не заставляет более наслаждаться собой, рассеиваясь. Вот уже виднеется тёмный, с горем пополам знакомый, лес. Шаман тяжело вздыхает, неловко ступая под мрачной сенью деревьев. Они будто давят, заставляя раздражённо передёргивать плечами. - Это, дорогой Шаман, госпожа Ностальгия. Знакомься. Сейчас ещё тоска вселенская накатит, - да уж, сладкий зов души засыпает, кислый голос разума просыпается.

Уши мимолётно дёрнулись, хвост и лапы напряглись - в нос ударил явный кошачий запах. Крадучись, искренне стараясь не заваливаться и не пыхтеть аки больной ёж, одиночка добрался до кустов. Из которых открылся обзор не милейшую особу, более всего напоминающую лёгкое, пушисто-белоснежное облачко. С когтями и зубами, но это уже лирика. - С ней что-то не так, - присмотревшись повнимательнее, насколько это было возможно с его ракурса, Шаман обнаружил неестественно тяжёлые движения для кошки, да ещё она чуть ли не в три погибели сгибалась. - Либо отравилась, либо лихорадит, - а то и всё вместе, хотя при таком раскладе незнакомка уже лежала бы. - Не подойду - не узнаю, - и Шаман кинулся бы, не медля лишний раз. Но левая пятка настойчиво твердила коту, что заболевшая может быть здесь вовсе не одна. Нос очень некстати забился ароматом трав, пока одиночка нёс их. Так что различить более дальние запахи полосатый был не в состоянии. - Хороший у меня выбор: выйти, рискуя натолкнуться на настоящих племенных воителей или же уйти отсюда, спасая свои жизненно важные регионы. При этом оставив её мучиться, - не-а. Никогда второе не было бы вариантом для Шамана.

Поэтому кот вышел. Просто взял - и вышел, двигаясь расслабленно, чуть медленнее, чем обычно. Подходя точно так, чтобы белоснежная его сразу заметила. - Отскочит - ей же хуже станет, - проскакала своевременная мысля в голове. Шаман наклонился, с трудом, но подставляя шею под теоретический удар и складывая на землю целебные травы.
- Если Вы тут не одни, то не кричите. Пожалуйста, - синие глаза смотрели точно в голубые, даже обычно громкий голос стал почти шёпотом, - я помогу, - Шаман кивнул на ранее собранное добро у своих лап.
- Боль в животе, голове и общая слабость? - вообще-то не в тему, но полосатый посчитал нужным улыбнуться. Одними уголками губ, мягко, ободряющие.
- Если да, то тщательно пережуйте тысячелистник. Он помогает от отравления, - одиночка придвинул названное растение к незнакомке.

От долгого сидения на камне у Стрелолиста стали затекать спина и конечности. Сначала он просто поводил плечами и переступал с лапы на лапу, но противная ломота не спешила уходить, цепкими лапками онемения впиваясь в мускулы, и полосатому воителю пришлось покинуть приглянувшееся местечко и немного пройтись.
Интересно, как скоро Змей вернётся? - параллельно размышлял Стрелолист, зачем-то следуя за тонкой ниточкой тающего запаха Зимушки. - Уже пора бы...
Он тихо ступал по влажному от ночного тумана настилу, и тот с жадностью поглощал все звуки, сырой ватой затыкал уши и серебристыми капельками оседал на усах. Ночная прохлада приятно бодрила, но то и норовила залезть под шкуру и осесть там противной мелкой дрожью.
Сумрачный воитель медленно обогнул раскидистый куст остролиста и оторопел: Зимушка преспокойно чем-то лакомилась в компании незнакомого кота. Вот так вот запросто, словно всю жизнь была с ним знакома.
Хотя почему бы и нет? - со злостью подумал полосатый воин, впиваясь когтями в прохладную землю. Он не спешил себя обнаруживать и выходить из-под надёжной завесы тёмно-зелёных листьев.
Он наблюдал.
Ждал, когда Зимушка одумается и с шипением прогонит чужака, ждал, когда она заступится за беззащитно спящего у озера предводителя, ждал, когда она докажет свою верность делом, а не только на словах.
И не дождался.
- Убирайся, - пророкотал Стрелолист, медленно появляясь на виду у Шамана. Ледяные глаза обжигали неприязнью, а шерсть на загривке воинственно встопорщилась, не скрывая намерений своего обладателя.
- А ты... - воин перевёл взгляд на притихшую Зимушку. "Предательница! Изменница! И почему я не удивлён?" - читалось в промёрзшем дне его глаз. - Позже поговорим.

Выслушав рассказ одиночки о том, откуда он, Зимушка сделала вывод, что этот кот ничего не знал о племенах. Это подтверждалось тем, как легко и беспечно он вышел к воительнице и как непринужденно отдал ей порцию своих трав. Если он собирает здесь травы, значит, где-то недалеко и его дом. Нужно посоветовать этому коту убираться подобру-поздорову, пока ему не попался кто-то более жестокий, чем сама Зимушка.
- Убирайся, – а вот и кто-то более жестокий, чем Зимушка. Кошка обернулась, чувствуя, что у нее нет сил сейчас разбираться, но когда Стрелолист позволил себе судить ее, воительницу, которая была с ним на равных, внутри кошки что-то восстало против этого презрительного и приказного тона. Да, одиночкам недопустимо было находиться на территории воителей, и да, вряд ли приветствовалось мирное общение с ними, но отвечать грубостью на помощь, да еще и вести себя таким образом?!
Тошнота уже начинала подкатывать к горлу, но Зимушка все еще стояла на месте, говоря тихо, осторожно, но твердо и с неколебимой уверенностью в своей правоте.
– Не задирай нос выше звезд, Стрелолист, – произнесла кошка, глядя на воителя. Не в силах пока сказать ничего больше, Зимушка выпрямилась и, почувствовав, что ей становится плохо, нетвердыми шагами попятилась назад, не желая подставлять Стрелолисту спину. Ей казалось, что его ненависть к ней была столь огромна, что вполне могла застлать разум и заставить сделать то, о чем он мог пожалеть. Едва не споткнувшись и не упав на землю, кошка почувствовала, как к горлу подкатывает комок и поспешила облегчить свои мучения, спрятавшись за зарослями какого-то высокого растения. После этого она вновь вышла вперед, надеясь, что за это время воин не успел сделать ничего плохого одиночке, который, похоже, драться не собирался, о чем говорило его расслабленное состояние.
Вряд ли она была похожа сейчас на бравую воительницу, но она из последних сил продолжила защищать себя и своего спасителя. Впервые за долгое время она чувствовала такую горькую ярость, вызванную не конкретно этой ситуацией, а чередой обид и размолвок с соплеменником, для которого она всегда старалась сделать лучше, а получала в ответ лишь раздражение и недоверие.
– Смени тон, которым ты со мной разговариваешь, и не смей трогать одиночку, – Это была не угроза, но очень твердая и настойчивая просьба, которая основывалась не просто на желании Зимушки возразить, а на ее намерении перевести их разговор в более мирное русло. Она не могла угрожать Стрелолисту, потому что все равно не подняла бы на него лапу. Это был ее соплеменник, к тому же, соплеменник, выбранный не случайно предводителем, а значит, недопустимо было думать о том, что они могут вступить хотя бы в перепалку, не то что схватку. Но и позволять обращаться с собой как с нежеланным маленьким котенком она не собиралась. С самого детства Зимушка твердо знала: на добро отвечают добром, поэтому гнать одиночку и шипеть на него после оказанной помощи не собиралась. Да, она вынуждена была его попросить уйти с территории котов, предварительно объяснив, почему здесь не следует появляться, и именно это она бы и сделала, если бы не появился Стрелолист. – Этот кот уйдет, – молвила Зимушка, вдруг с удивлением уловив в своей голове какую-то весьма интересную мысль. – Уйдет... – повторила она, все еще продолжая попытки схватить эту мысль за хвост. – Но откуда тебе знать, что предки не послали нам нового целителя в лице этого кота? – звучало абсурдно, но замыслы предков ей были неизвестны, а их могуществу она доверяла. Ведь не зря сначала исчезла Листва, а потом появился из ниоткуда и в самый подходящий час этот кот.
Да и даже если это было не так, следовало хоть на время заставить Стрелолиста задуматься. К тому же, если предки не посылали никаких знаков, отпускать просто так этого кота было нельзя. Где они найдут еще кого-либо, кто настолько разбирается в болезнях и травах? Он с первого взгляда сказал, что у Зимушки болит, сразу определил, что ей нужно, да еще и заговорил про температуру, о которой Зимушка никогда не задумывалась. Обычный кот не мог этого знать. А он знал.
– Иногда полезно выяснить обстоятельства, чтобы потом не пришлось бороться с последствиями поспешных выводов, – Зимушка бросила короткий взгляд на Стрелолиста, а затем склонилась, чтобы слизнуть ягоды.

Отредактировано Зимушка (2016-08-16 22:45:02)

- «Блохастых бродяг?» - парам пам пам парам, ягодки, цветочки, рыбки и котятки. Всё хорошо, всё просто здорово. Разве что у Шамана в голове проносился тысяча и один вариант ехидных комментариев, но все они стремительно делали свои эфемерные ноги под гневный взор (читай: похоронный марш) в исполнении серого воителя.
- Ага, я тоже уже вижу. Потрясающее недоверие по отношению к товарищам, - брякнул полосатый. Потом подумал, что именно брякнул. И пришёл к выводу, что хуже точно не будет. Тем временем возвратилась белая кошка, неумолимо, как товарный поезд, надвигаясь на своего соплеменника.

- Если недуг уже излечен, то как он может привести к смерти? – в голосе синеглазого сквозила улыбка, однако мину он решительно сохранял нейтральную. Мало ли, вдруг воителю взбредёт в голову располосовать его улыбающуюся морду на семь дней недели. Собственно, весёлую интонацию «противник» уловил, судя по раздражённому пожеланию съесть свой язык. – «И сколько ж в этом лесу ещё таких. Я ледяной, я ледяной, никто не водится со мной», - пронеслась мысля с ноткой усталости. – «Целитель?», - на смену ей пришла новая, сквозившая интересом. – «Среди предков леса у меня нет даже простых знакомцев. Так что знать о моём существовании, тем паче, контролировать его, им незачем. Хотя теория интересна. Да и эта теория, похоже, только что спасла мне жизнь», - любопытные размышления были беспардонно прерваны пинком. Шаман даже возмутиться для приличия не успел, как его уже куда-то потащили. Нет, не так, повели под конвоем.

- Хм. А ваша ли эта территория, чтобы вот так распоряжаться жизнями всех проходящих мимо? – увидев почти перед носом внушительных размеров валун, одиночка поспешно на него запрыгнул. Следом за ним взгромоздился племенной, буравя своими ледяными глазами. Да уж, этим взглядом можно смело забивать гвозди. Кончики губ одиночки непроизвольно дрогнули, а вот морда сидящего напротив мрачнела с каждой секундой. Сейчас не только гвозди, забор вбить получится. – «Интересно, этот воитель всё время таким особняком держится?», - хотя, какой там особняк. Скорее целая крепость из стали с титаном, приправленная рвом с крокодилами. Благо, таких слов полосатый не знал, а следовательно брякнуть не мог. И хорошо. В противном случае, предводителя разношёрстная компания не дождалась бы.

- Шаман, - странник дёрнул ухом, встретившись взорами с воителем, - хоть имя того, чью судьбу собираетесь решить, выслушайте, - а то все предыдущие монологи, преисполненные моралью и вдохновением, явно пролетели мимо серых ушей. Синие глаза покинули станцию «хмурая морда матёрого вояки», отправившись гулять по звёздным просторам. Хотя, до конца расслабиться и любоваться ночным небом в такой ситуации конечно было недопустимо. Подспудное напряжение в мышцах никуда не ушло, а взгляд то и дело стекал обратно на несостоявшегося собеседника. – «Предводителя, способного внушить уважение котам с таким характером, даже представить сложно», - а Шаману предстояло в скором времени соображать этому самому предводителю объяснительную.

Отредактировано Шаман (2016-08-28 20:20:37)

– К тому же, это не тебе решать, а Змею, – в ответ на это Зимушка лишь вскинула голову, но промолчала. Она, кажется, и не брала на себя полномочий решать этот вопрос, а лишь предложила не прыгать вперед лягушки и все цивилизованно обдумать. Но Стрелолист, видимо, не собирался шевелить своими мозгами и размышлять, а потом просто переложил это сразу на Змея, вернее, Змеезвёзда. Предстать пред Змеезвёздом было страшнее, чем что-то доказывать Стрелолисту, да и не ожидала Зимушка, что он действительно всерьез рассмотрит идею с целителем. С виду ведь не самое разумное, что могло бы быть произнесено Зимушкой, а вышло вот как...
- Мы пришли, – произнес Стрелолист, и воительнице показалось, что он может сейчас уничтожить и заковать во льда своим взглядом и ее, и одиночку, и всю часть этого леса. Она бросила короткий взгляд на виновника "торжества", то есть странствующего лекаря, который впоследствии назвался Шаманом, а затем и сама устроилась неподалеку. Если Стрелолист сел напротив одиночки, то белоснежная кошка наоборот выдала позицию поодаль от соплеменника, но поближе к одиночке, чтобы если что, суметь его поймать. Все же, если она допустила ошибку и зря ему доверилась, то последствия ее промедления могли быть весьма серьезными. Да кто знал, что могло быть? Зимушка заняла такую позицию, чтобы можно было схватить Шамана или остановить его, если бы он нападал.
- Хм. А ваша ли эта территория, чтобы вот так распоряжаться жизнями всех проходящих мимо? – тем временем весьма непринужденно беседовал странник, и Зимушка, едва слышно вздохнув от осознания ситуации, в которую умудрилась попасть, ответила ему спокойно, вежливо и даже несколько мягко, но все-таки отчужденным и далеким от дружелюбного тоном:
– Да, Шаман, лесная территория принадлежит племенам, а племен здесь чет... пять, – Зимушка перевела взгляд на камень, на котором сидел кот, чтобы не пепелить его взглядом, как это делал Стрелолист.
Скоро должен был появиться Змеезвёзд, и дай Звёздное племя, чтобы он хотя бы дал возможность Зимушке объяснить все до того, как это сделает Стрелолист. Тот непременно выставит ее предательницей, заговорщицей, потакательницей "бродягам" и вообще ошибкой племени Теней.
Как только запах нового предводителя стал отчетливее, кошка тут же вскочила на лапы и сделала пару шагов навстречу. Конечно же, черный лидер не ожидал такого поворота, и от этого стало стыднее, но ей ли, нарушительнице границы, думать теперь о Воинском законе? Однажды она уже покинула племя, если Змеезвёзд решит ее выгнать, придется сделать это снова. Ей нечего было терять, ее дети были уже достаточно взрослыми, а Вьюнок и вовсе отвернулась от матери, так что вряд ли в племени Теней кто-то сожалел бы о ее уходе. Это Жабозвёзд тогда остановил ее, отговорил от неправильного поступка, но сейчас никто не стал бы держать ее в племени, а Стрелолист и многие другие воители лишь забросали бы ее комками грязи вслед. Вспомнив изгнание Листопада, которое она застала в Речном племени, воительница внутренне вздрогнула, и именно страх, промелькнувший где-то в глубине души, вдруг придал ей уверенности и сил, словно Зимушка почувствовала необходимость защититься именно сейчас.
Белоснежная кошка собрала все свои силы в лапу и, встав с земли, выпрямилась, чувствуя, что ощущение слабости, как и тошноты, действительно уходит.
– Позволь я объясню, – Зимушка слегка вскинула голову, чтобы не выглядеть, словно котенок, которого застали за нехорошим делом и заставили оправдываться и извиняться. – Стрелолист видел ситуацию лишь со стороны, в то время как я была ее непосредственной виновницей и участницей.
Что ж, если Змеезвёзд захочет выслушать первым Стрелолиста, ей все равно было что возразить, а Шаман, который, судя по всему, не только являлся неплохим котом, но и выступал против ее соплеменника, а не против нее, мог подтвердить ее слова и доказать их наличием трав.
Спокойно глядя в глаза предводителя, Зимушка замерла, ожидая его решения.