Стремительная, как ветер, Млечнолапка слетела со склона следом за матерью, старательно копируя её текучий бег. Они скользили по холму, как два горностая, гибкие и грациозные, и молодая кошка чувствовала лишь свистящий ветер да сладкий запах воли с оттенком утесника, и сердце ее наполнялось беззаветной радостью. Давно она не чувствовала себя так хорошо! Тренировки угнетали частотой и интенсивностью, наставница бесконечно нудела над ухом, Луколап как-то отдалился, купаясь во внимании других учениц, и прогулка с матерью в чудесный день воспринималась как глоток свежего воздуха.

Они минули, казалось бы, целую вечность, прежде чем приостановили бег. Овчица, невесомая, как облачко, приземлилась в тени куста, и Млечнолапке не оставалось ничего, кроме проследовать за ней.

– Как у тебя дела? – спросила мать. Ожидаемый вопрос. Млечнолапка не торопилась с ответом — она умывалась. Неспешно привела в порядок грудку, пригладила бока и только потом обратила взор на Овчицу. Пауза дала ей возможность подумать, сколько искренности она была готова сегодня подарить. Весы уверенно качнулись.

— Ничего в целом, — задумчиво откликнулась Млечнолапка. — Но знаешь, я так устала! — внезапно гневно изрекла она, и продолжила уже в повышенном тоне. — Соколица постоянно говорит мне, что делать, прямо шагу ступить не дает без её комментария! Наставник и должен быть таким назойливым? — прорычала она, в сердцах хлестнув хвостом, о чем быстро пожалела, когда молочно-белая шерсть крепко уцепилась о колючий утесник. Пришлось, шипя, спасать собственный хвост.

— Она меня так допекла, что я решила нарочно сделать что-то неправильное, действительно нарушить правила, — спокойно продолжила исповедоваться она, задумчивая зализывая встопорщенную шерсть на хвосте. — И я пошла к гнездам Двуногих, чтобы найти какую-нибудь домашнюю киску, и... — она запнулась, не решаясь озвучить свои мысли. Чего она тогда хотела? Выместить зло на слабом и беззащитном? Украсть его пищу, выманив Двуногого своей миловидной внешностью, на злость холеной киске? Сделав вид, что такие несущественные детали внимания не заслуживают, она дернула плечиком и закатила глаза. — В общем, я не знаю, что я хотела сделать! И я встретила домашнего котишку, возмутительно породистого красавчика, но он вел себя не так, как я ожидала. Он... Принялся так осыпать меня комплиментами, что я раздумала... Делать то, что я задумала! Он сказал, что мои глаза похожи на сверкающие турмалины, а затем бросился в дом и принес оттуда камешек, похожий на льдинку, и правда, в цвет моих глаз, — будь Млечнолапка не столь пушистой, Овчица бы вполне разглядела румянец на мордочке дочери. — Я конечно повела себя как уважающая себя воительница и сказала, чтоб он валил подобру-поздорову, пока не подошли мои соплеменники, но потом я улыбалась весь день, как кроликоголовая, — зашептала она, опустив усы к лапам. — Я ведь не предавала племя? Мне просто нужно было что-то приятное, — оправдываясь, вскинула она сияющий тревожный взор на Овчицу.

Овчица озвучила то, что Млечнолапка и хотела услышать, и поэтому успокоилась. Считала так мать на самом деле или говорила то, что порадует дочь? В сущности, какая разница? Разговор об унылой нудной Соколице быстро свернул на более интересную дорожку, став лишь мимолетной жалобой — Млечнолапка и так знала, что с возрастом жизнь только усложняется (пока ты не станешь старейшиной — вот тогда можно как следует отдохнуть и расслабиться, но и тут были свои нюансы).

Шубка теперь была в полном порядке. Ученица легко представила себя рядом с матерью, двух невесомо-пушистых светлых маленьких кошек с изящными тонкими мордочками и длинными роскошными хвостами. Наверняка Овчице тот домашний котишка тоже отвесил бы комплиментов! Но у матери не было таких редких глаз, похожих на драгоценные камни — значило ли это, что Млечнолапка станет красивее, чем породившая её кошка, когда вырастет? Эта мысль воодушевляла — но Млечнолапка не стала её озвучивать. Незачем расстраивать маму. Хотя, наверное, она и сама это знала. Это же так логично! Потомки превосходят предков.

На ум пришел Луколап — вот был красавчик так красавчик. Млечнолапка видела на Совете, как на него пялились какие-то Грозовые ученицы, и чувствовала ревность непонятного происхождения. Разбираться в причинах этой ревности кошечке совершенно не хотелось, поэтому она отогнала мрачные мысли, тряхнув пушистой головой.

Слова матери согрели её холодное сердце, и она доверчиво прильнула к Овчице, с наслаждением вдыхая её знакомый с детства сладкий запах. Однако неосторожное упоминание котят-полукровок слегка царапнуло слух острым когтем.

— Спасибо, мама. Мне нужно было это услышать, — мурлыкнула она, потеревшись о плечо матери. А затем выпрямилась и посмотрела на Овчицу уже более серьезным турмалиновым взором. — Коты такие глупые! Ими так легко управлять! Ну ты-то не понаслышке знаешь об этом, правда? Как и о том, как оставаться верной лишь себе, — не удержалась от саркастичного фырканья Млечнолапка. Когда-то она была в такой прострации, что готова была взорваться на мать при первом удобном случае, и лишь мудрые старейшины удержали её тогда от обрушения на Овчицу. Из-за неё, как считала ученица, покинул племя один из прославленных воителей племени Ветра Грачехвост, которого все негласно считали отцом Млечнолапки и Луколапа. Белая вполне могла поставить себя на его место — такой позор! А ещё и то, что Пересвет, их настоящий отец, оказался еще и родственником Луносвет, ввергло Млечнолапку в такой ужас и ярость, что она едва могла дышать и трезво мыслить. Хотелось вырвать глаза и ему, неверному племени, и ей, несчастной приблуде, которую Звездное племя все же привело в края, где оставалась её кровь. В тот момент Млечнолапка ненавидела предков, Пересвета, и даже немного Овчицу — пусть ярость эта была недологой, все же ядовитые капли растеклись по душе, затекая в потаенные уголки и выжидая своего часа.

В памяти еще была свежа история о том, как вскрылась правда об отце ягнят, как их называли в детстве, и о происхождении Воробейки. Воробейка... Млечнолапка все так же отказывалась называть её сестрой. Эту тему они практически не обсуждали, как-то не было подходящего момента, но именно сейчас Млечнолапка выплеснула то, что её беспокоило уже очень давно. — Впрочем, мне сложно поверить в то, как какой-то кот племени Теней смог управлять тобой, заставив взять в нашу семью... эту. Как ты могла так поступить с нами? — она знала, что матери это не понравится, но не могла остановиться. Обида жгла каленым когтем, и слова сыпались сами.

Отредактировано Молочко (2024-09-26 01:19:54)