«Жизнь в детской идёт своим чередом,» — такими словами отмахивалась от меня мать уставшим голосом, устало рассматривая пышную стену яслей. Но меня было не остановить — мои уже пожелтевшие глаза смотрели на неё с нескрываемым интересом. «Откуда взялись эти маленький комки?», спрашивал я у неё с самого утра — вчера меня бесцеремонно попросили покинуть детскую, и я, так и не поняв что к чему, уснул на главное поляне лагеря. Возмущённый и заинтересованный в причине сия беспредела, я не оставлял Глушь в покое — молодым ушам нужным ответы!
И вскоре её взгляд сменился на более раздражённый. Я его узнавал, оо да, очень хорошо! Мать устала от меня. Быстрым рывком сев, она позвала меня подойти к ней поближе и я подчинился, заинтересовано держа уши кверху и пожирая морду моей матери глазами. Сейчас начнётся!
Рассказав мне всю правду про страшную кошачью жизнь, и оставив меня в раздумьях с данной информацией, мать усмехнулась и попросила меня думать об этом подальше от неё. Я кивнул, и с задумчивым видом отошёл в угол детской.
Глушь уснула.
Я задумался.
Но от моих глубоких дум про смысл бытия я был отвлечён чёрной шерсть, — не моей, чужой — которая, не прячась ни от кого, (интересно, почему?? кто это вообще??) юркнула в нашу уютную котячью берлогу. Моя пушистая шёрстка сразу же встала дыбом — кто это ещё может быть, как не нарушитель?! Пора защитить наш уютный дом от злостных захватчиков в лице странных взрослых котов!
— Детская для котят! — грозно запищал я, успев аккуратно подползти к что-то там бормочащему громиле новоиспечённой королеве с её пышными комками. Кто, как не, Великий Ландышок Первый, смогу их защитить?! Кончик его чёрного (не чернее моего, попрошу вас заметить) хвоста мигом оказался в моих ужасающих острых клыках, и я, для пущего эффекта, начал их злостно жевать, старательно запугивая нежданного гостя.
«Буээ, шерсть такая мерзкая!!» — ощутив её на языке, скривился я, и мигом выпустил захваченный в плен хвост из пасти. Тревога! Тревога! Враг меня заметил!
Я осмотрел нарушителя и, откашлявшись, а после выпрямив плечи, встал перед ним во всей своей устрашающей красе: смотри как тебе тут не место! Так, а откуда он узнал моё имя?!
— Эй! Я! Я Ландышок! — пискнул я ему, чуть сопротивляясь его попыткам пододвинуть меня к нему, и в то же время в непонятках его рассматривая. — А ты это откуда знаешь?! Я тебе не говорил вообще-то! И нет, я, вообще-то, не охотник!! Ррр! Я выгоняю злостного нарушителя — то бишь тебя! — из нашей котячьей детской. Тебе страшно? — я отпрыгнул немного поодаль от него, и устрашающе зашипел, а потом опять встал по нормально в ожидании оценки. Десять из десяти, ведь так?
— Даа уж, — протянул я ему, наконец ложась на земельку давая своим лапкам отдохнуть — они сегодня очень хорошо поработали запугивая этого чужепалаточника. — Мама говорит что в этом заключается жизнь. В течении времени, во взросление всех вокруг, бла-бла-бла. Что я подрасту, стану оруженосцем и потом воителем, и вот это вот всё! А ты уже стал оруженосцем? Или воителем? У тебя как время течёт? Ты тоже рано или поздно повзрослеешь, как я, или тебе уже некуда? Ты такой боольшоой и жууткиий.
