— Как себя чувствует Зарянка? Ей тоже досталось, бедняга, должно быть, перепугалась.

Зайцелову охота поморщится, но он, к своей гордости, сдерживается.

— Когда я видел ее последний раз, она уже увлеченно заговаривала зубы Фазану и Лютик. Думаю, с ней все будет в порядке, — "Мне хочется в это верить," — Она впечатлительная, но также и гибкая.

Он, возможно, чуть-чуть лукавит, говоря последнюю фразу, но ему решительно не хочется выдавать реальную степень своего беспокойства за ученицу. Зайцелов успокаивает себя тем, что в ближайшее время не планирует спускать с нее глаз, и если заметит отпечаток произошедшего на ее психике, непременно попытается его сгладить. Уж кому, как ни ему на собственном опыте знать, какие последствия могут быть у наблюдения за трагедией. 

Когда Сохатый покидает целительскую, предварительно лизнув Кожана в лоб (Зайцелов наблюдает с интересом, но, конечно, ничего не говорит), дышать становится несколько легче — и не только по той причине, что крупный воитель занимал собой немного-немало, но третью от площади палатки. Зайцелов, привыкший вытягиваться перед старшими по лунам и званию, неосознанно расслабляет спину; наверное, ему передалась странная нервозность Кожана, так как у него самого смущаться Сохатого нет никаких причин. К слову о первом — Зайцелов, провожавший до этого хвост глашатая, вновь обращает к нему свой взгляд.

— И давненько вы с Сохатым закадычные друзья? — он не может удержаться при всем желании. По подчеркнуто нейтральному тону, который он выбрал для этих слов, можно понять, что Зайцелов не иначе как потешается. Будь у Кожана в самом деле друзья внутри племени — настоящие, близкие друзья — им с Ясколкой было бы об этом известно. Поэтому дальше вскользь брошенной фразы Зайцелов не заходит; вместо этого решает перейти к теме более насущной и важной, раз уж состояние брата это позволяет.

— Раз уж вы с ним теперь приятели, то он, должно быть, сказал тебе, — в преддверии того, что нужно облечь в слова, по морде Зайцелова пробегает угрюмая тень. Он никогда не любил быть вестником плохих новостей, — Махаон был пойман двуногими, примерно в то же самое время, когда мы вчетвером добрались до лагеря. Сохатый был этому свидетелем. Из того, что я понял вчера на собрании — его запихнули в Чудище и увезли, быстрее, чем Сохатый смог что-либо сделать.

Его не может не волновать тот факт, что за один только вчерашний день на их племя обрушилось сразу две серьезных беды. Если Зайцелов не был уверен, уводя брата и Крапинку от змеиного логова, что Звездное племя послало им наказание, то пропажа Махаона буквально в тоже самое время не оставила у него никаких сомнений. Мысли об этом рождают под кожей зуд, а живот заставляют холодеть изнутри, но он понимает прекрасно, что сейчас не время и не место, чтобы заикаться об этом. Лучше он дождется полного выздоровления Кожана, и тогда они вместе это обсудят.

— Звездная Сойка не стала ждать следующего рассвета, чтобы назначить нового глашатая — хотя она, похоже, уверена, что Махаон еще может вернуться, — Зайцелов не озвучивает свое отношение к этим надеждам лишь потому, что в палатке все еще присутствует Пепельнолапка. Не то чтобы он боится обличить свое отношение к Звездной Сойке, однако ему не хочется обсуждать предводительницу в лисьем хвосте от ее бывшей ученицы, — Тем не менее, его должность теперь занимает Сохатый. 

"Молния, наверное, весь хвост себе искусал," — думает Зайцелов между прочим. Зная получше многих об амбициях бывшего наставника, он не сомневается даже, что Молния так или иначе метил на пост глашатая; не только на вчерашнем собрании, но и еще до назначения Махаона. Сказать, впрочем, был бы он вариантом лучшим, чем тот же Сохатый, Зайцелов сходу не сможет — хотя он вполне доволен и тем, как дела обстоят сейчас.

Замолчав ненадолго, воитель прокручивает в голове воспоминания о вчерашнем вечере, вычленяя все самое важное, однако не находит ничего, что помогло бы ему отсрочить разговор о самом неприятном решении предводительницы — том, что касается туннелей. Зайцелов поджимает губы, более неспособный поддерживать спокойное выражение морды; настолько его выбивает из колеи одна только мысль об услышанном вчера на собрании.

— Есть еще кое-что, — роняет он, невольно понизив тон, — Звездная Сойка хочет заняться исследованием туннелей.

"Сразу после того, как мы там едва не умерли," — непроизнесенное Зайцеловом остается висеть в воздухе между ними.

— Она планирует выделить для этого целый отряд воителей — и оруженосцев тоже — чтобы они изучали туннели вместо охоты. По ее мнению, это может стать стратегическим преимуществом перед соседями, — он намеренно озвучивает только сухие факты без намека на собственную оценку или суждение, однако знающим его хоть вполовину не составит труда понять, о чем говорит его выражение. Зайцелов, если можно воспользоваться таким громким словом, зол — практически в бешенстве.

Кожан проводил глазами удаляющегося Сохатого. Серый воитель казался совершенно спокойным - он или отлично умел притворяться, или в действительности не понимал, в какую ситуацию оказался втянут. Первый вариант казался Кожану, уже придавившего острое чувство обиды, наименее вероятным За время проживания бок-о-бок с Сохатым, он не наблюдал за котом никаких признаков хитрости или двуличия.
— И давненько вы с Сохатым закадычные друзья? - в голосе Зайцелова послышалась насмешка.
Кожан поморщился и недовольно провел лапой по еще мокрой шерсти на лбу. Странно, но прикосновение чужого языка, вопреки обыкновению, не вызвало в нем отвращения.
- Не вполне уверен, что знаю ответ. - черный воитель в недоумении дернул хвостом, и поймав посерьезневший взгляд брата, вопросительно склонил голову набок.
Услышанные вести повергли Кожана в настоящий шок. Еще не отошедший от происшествия со змеями, вторжения Сохатого и теперь придавленный исчезновением Махаона, черный кот так и застыл в наклоне. По лапам вверх пробежал холод. Перед внутренним взором одна за другой побежали картины: они входят в тоннели, рычит Чудовище двуногих, звезды в небе загораются алым. "Это гнев Предков!" - громом раздалась в голове страшная мысль. Коты вошли в проклятые земли и прогневали Звездное Племя. Теперь старый глашатай пропал, а предводитель, кажется, лишился разума, если назначил нового без решения племени. "Нужно что-то предпринять! Сейчас. Но что?". Кожана затрясло, он машинально пару раз укусил собственные когти.
- Звездная Сойка хочет заняться исследованием туннелей.
Захотелось кричать. Мозаика сложилась воедино. Все эти события не были происками живых котов, он - да и все племя - были слепы, не замечая знаков, посылаемых звездами. Теперь слишком поздно. События влекут котов Ветра в бездну, под руководством безумного лидера. Скоро своды тоннелей рухнут, и никто уже не вспомнит о том, что пустоши некогда были обитаемы.
- Что нам делать? - тихо спросил Кожан, уже не слыша слов Пепельнолапки и ровных пояснений Зайцелова. Нужно было сосредоточиться, собрать всю волю воедино, чтобы придумать план и спасти от гибели племя.

Отредактировано Кожан (2021-02-20 17:28:20)

— Звездной Сойке стоит подумать больше чем единожды о том, какие опасности таят те места. Пока что ничего хорошего мы от них не получили, зато горя хлебнули изрядно. Рамки дозволенного не давали Зайцелову высказать всё, что бы ему хотелось, это читалось в его глазах. Он ответил весьма сдержанно, как и подобает доблестному воителю Ветра, но на языке у него вряд ли веретлись приличные слова. По другому и не скажешь, в это Пепельнолапка была с ним согласна. Да и потом, он не мог быть откровенным со своим другом, в её присутствии.
Кошечка пришурившись, снизу вверх осмотрела двух воителей и отвернувшись, принялась за травы.
— Махаона ещё не удалось спасти, а его уже похоронили. Звёздная Сойка похоронила. — уныло думала ученица. Поймав себя на этой мысли она решила абстрагироваться от этих мыслей и впасть в свой "творческий режим", когда мозг отдыхает, а лапы делают.
В мгновение, Пепельнолапка почувствовала слабую покалывающую боль в сердце. Вихрехвост... Онаине видела его уже очень давно и пора бы уже было начать бить тревогу, но за все время произошло очень много событий. Они настолько нагромоздились, что ученица посмела забыть о собственной семье. Нет, так нельзя!
Нервно метнув хвостом, кошечка оторвалась от трав и вылетела и пещеры целителя. Она не знала, что ей движет, лапы сами несли тело куда-то. Чувства и эмоции были довольно смешанными, разными и до ужаса не знакомыми. Выбегая из пещеры, Пепельнолапка чуть не сбила с лап своего наставника и помчалась дальше. Нужно уйти, уйти, уйти!
> Поляны

Кожан чинно попрощался с братом.
Слова Зайцелова, вопреки обыкновению, не принесли ему успокоения. Скорее наоборот, черный воитель уловил в них тщательно скрываемую тревогу, неуверенность, и это взбудоражило его разум. Если вернейшие из племени начинают роптать, значит наступает время активных действий, но каких? Брат предложил смиряться и ждать, однако, кажется, если предложить достойную альтернативу, он прислушается. Возможно, то же относится и к Сохатому - разъяснить, разжевать план по хрящам, и он последует за идеей. "Какой?" -  отдернул себя Кожан, - "Я еще не помыслил ничего путного".
Мимо напуганной пташкой промелькнула Пепельнолапка. Ученица целителя выскочила из пещеры, оставив черного кота в недоумении. "Куда она? Доложит Звездной Сойке о том, что слышала? Но зачем, ведь она сама сомневалась в успехе предприятия? Или..." - череда вопросов вдруг прервалась болезненной догадкой - "Или честолюбивая девчонка хочет показать себя. Когда здесь окажется половина племени, отравленная и покалеченная, без ее помощи будет не обойтись. Тем более,  она так хочет привлечь внимание наставника, Крапинка не зря упоминала их близость". Кожан принялся дерганными движениями умывать морду, со вчерашнего дня под глазами застыли жесткие подтеки - то ли слезы, то ли грязь. Их существование раздражало и мешало сосредоточиться.
В палатку, помятый и уставший, зашел Дурман. Черный воитель хотел было завести с ним разговор, чтобы выведать новые подробности случившегося в лагере, однако целитель выглядел слишком вымотанным. Словно бы не заметив Кожана, он повалился на подстилку и тут же засопел. Полосатый кот был совсем не похож на того, кто стал бы крутить роман с молоденькой ученицей. "Может быть, слухи, пересказанные Крапинкой все таки были беспочвенными?" - Кожан лизнул лапу, чтобы в очередной раз провести ей по встопорщенной шерсти на лбу и вдруг понял - "Крапинка!". Он огляделся, тряхнул головой и вновь осмотрел палатку. Никого, кроме него и Дурмана. Он упустил ученицу! Снова! "Куда она могла побежать? Зачем?"
Кожан хотел было окликнуть Дурмана, однако осекся. Целителю нужен был отдых, особенно теперь, когда со дня на день он мог стать самым незаменимым членом племени. Черный кот неловко поднялся на лапы. Тело все еще казалось ватным, в конечностях покалывало, однако воитель рассудил, что сможет идти. Пусть недалеко, но он и не допускал мысли о том, что Крапинка могла убежать в другой конец леса. Наверняка, слабость коснулась и ее, а это значило, что поиски будут не долгими. Кожан бросил еще один взгляд на спящего Дурмана и, прихрамывая, вышел из палатки.
-> Главная поляна

Отредактировано Кожан (2021-05-28 22:42:25)