Осенней лихорадкой разлеталась багряная листва,  оглушительно тихо закутывая,  точно шерстяным пледом, нагретую ещё летним солнцем землю со всей душевной заботой,  какая только есть у натуры сей природы. Перепады цветов тревожили спокойный взор цвета вовеки не растаявшего ледника, и глаза под воздействием воцарившейся сонной тишины закрывались,  цепной реакцией притормаживая шаг. И вот... Точно начальный аккорд,  потрясающий своим неожиданным ходом,  своим неповторимым тембром, прошептал голос в голове, приговаривающий к совершению чего-то безумного. Вторил одно и тоже глухим и спокойным темпом глас старшей целительницы, заговаривая одно и то же, точно закручивая аккуратный переплет воедино,  то был лишь повтор ранее сказанных фраз,  крутившихся в голове юной травницы, которые лишь были напоминанием для нее, неким виртуальным будильником, никогда не умолкнувшем. 
Шуршащий шелест отдавал эхом в ушах,  на мгновение можно было будто очутиться посреди реки,  хоть это и иллюзия,  созданная похожим звуком.  Умиротворение действовало, как страшный яд,  убаюкивало и ласкало, отнимая прирожденный пыл маленькой Дуновеньице. 
Очи, не тронутые ещё ярким солнцем,  распахнулись в миг и стали похожи на две круглые монеты,  разве что не золотые,  а блекло-зелёные.
"Дело важнее личных интересов. Нельзя оставаться на месте..."
Внутренний зов был слишком громким для того,  чтобы ослушаться. Добродушная наставница впервые разрешила отстать от помощи соплеменников и доверить абсолютно всю ношу на хрупкую спину своей ученицы,  ведь та была совершенно не против поработать,  хоть и в одиночку.  Пожалуй,  такое решение могло оказаться совершенно глупым и неуместным,  всё же Бессонница была уверена более чем на сто процентов за безопасность своей подопечной. Каждый день в не зависимости от погодных условий,  состояния здоровья и тому подобного, глашатай отсылал патруль верноподданных воинов, которые в любую секунду смогли бы защитить свою крохотную целительницу.  От чего бы там ни было.
Всё-таки не было лучшего места,  нежели собственный лес с его раскидистыми широкими кронами, похожими на рисунки какого-то великого творца и деятеля, со своими причудами и завитушками. Лишь здесь можно обрести покой, лишь здесь можно достичь пика созерцания,  энтузиазма, восхищения. Рыжина этого сезона казалась потрясающей, несмотря на то,  что сероглазка успела разлюбить осень,  в целом,  как пору.  Множество распространенных слухов о ней ходило, будто с золотым карнавалом начинаются страшные беды и смертельные болезни.  О,  скорее всего,  сейчас Дуновеньице не хотела верить этим словам,  ей хотелось лишь наслаждаться шепотом опавших листьев под лапами и усмиряющими криками улетающих птиц.
"Зачем покидать дом, если тут и так красиво? Куда они летят?" – светлая головка поднялась вверх к облакам, а свежий взор засиял подобающей наблюдательностью.  Рассуждая про перелетных, малышка остановилась вновь.  Ничто и никто,  связанное даже косвенно с природой, её хотело давать ей шанс для начала исполнения очередного задания от учительницы. Закон подлости? Или взаимная помощь от будущей защитницы всего живого?
Выходить из транса в любом случае затруднительно,  особенно для маленькой мечтательницы,  завороженной своей профессией и окружающим миром.  Всё вокруг выглядело волшебно, и наверняка само по себе было мистическим! Однако, всё хорошее имеет свойство кончаться, причем, в самый неподходящий момент: с чьих-то уст сорвался безнадежный вопль,  чем-то напоминающий хрип старикашки или даже кашель. 
"А,  травы,  точно,  травы"
Конечно же,  не лекарства издали сей ошеломительный звук,  а кто-то,  возможно,  из соплеменников,  чей возглас вывел из астрала врачевательницу,  после чего та встрепенулась и вспомнила наконец-то своё названичение. Этот безумный крик доносился как раз оттуда,  где был эпицентр всех ингредиентов для лекарствоварения, так что,  можно было посчитать,  что всё по пути.  Либо помощь по пути собирания трав, либо наоборот.  Сути не меняет. 
Не долго раздумывая, крохотная молния рванулась четко по направлению к однократному визгу, даже не подумав,  что это может быть не кот,  а какой-нибудь иной зверек,  к примеру,  попавший в ловушку Двуногого, что конкретно намекает на опасность.  Но что такое опасность, когда Дуновеньице уже летела вдоль короткой аллеи древнейших корней иссохших дубов?  Ей не было знакомо это слово,  доколь этот исчерпывающий звук не прекратит откликаться в ушах. Наверное, ученица назло себе прорабатывала возможную ситуацию,  которую лицезреет пор прибытии на место, ведь предчувствие всегда похоже на интригу, а интрига слишком коварна для маленького ума такой крошки. 
"Куница?!" – пытаясь не взвизгнуть вслух, прорепетировала про себя Дуновеньице при виде покоящейся на земле матери лучшего друга. "Что с ней? Она мертва?" – буквально всё внутри превратилось в единый окаменелый ком, а симпатичные глазёнки стали двумя огроменными лунами, озаряющими тело теперь уже воительницы.  "Не-е-ет, не-ет,  это не правда..." – дымчатая даже осела, с разочарованием глядя на совсем знакомую для нее соплеменницу, даже близкую,  признаться если. Вот так всегда – мысли шальные моей безудержной малышки родились вперед нет.  Не успела та моргнуть,  как орлиный взор заприметил вздымающиеся бока, а прирожденный слух различил отчетливый гул дыхания. "Она жива... Вот я мышеголовая," – браня себя,  заулыбалась кроха, поглядывая на притворившуюся мертвой соплеменницу. Даже после подобных траурных мыслей губы Дуновеньице тронулись её милой искренней улыбкой. Ей мать так говорила, якобы нужно улыбаться сложностям, смотреть им в глаза,  и что только ты сам можешь сделать свою жизнь счастливой...  И она верила своей матери и будет верить до тех пор,  пока на своей шкуре не испытать обратное.
– Куни-и-ица,  – неразборчиво и быстро ляпнула ученица Бессонницы, подлетев к лежащей с обыденной скоростью, точно по-иному ходить и говорить она и не умела.  – Что случилось, Куни-и-ица? – специально она тянула имя,  при этом ухмыляясь и закатывая мечтательно глаза вверх.  Больно нравилось ей это имя. – Я знаю,  что ты кричала на весь лес так,  как будто что-то точно случилось,  – пробубнила с тяжестью в голосе та,  абсолютно точно боясь осквернить этим фактом бывшую королеву.  – С тобой же всё хорошо,  правда?  Только не ври,  ладно? – без умолку тараторила малышка, обходя вокруг темно-каштановую так,  как обычно мотыльки витают над пучком света. И тут она коснулась своим коричневым носиком её носа,  глядя лишь одним глазом на старшую,  успевая при этом держать смех на мордашке. – Я хочу помочь,  ты же знаешь? Очень хочу.  Именно тебе...