Битва была серьезной. Только прежде, в юности, тогда еще Златолапке удалось победить такого вот здоровяка, но тогда с ней еще был воитель и оруженосец. Втроем они смогли задавить и убить птицу, которой потом вдоволь наелась добрая половина племени.
Тетерев трепыхался, угукал, бил крыльями, пытаясь травмировать хоть кого-то из нападавших, но вовремя подоспел Дербник. Будучи гораздо крупнее предводительницы, серебристый кот с силой давил на будущую добычу, которую Звездошейка совершенно не была намерена отпускать. Схватив за голову громадину, Дербник потянул его, оголяя затылок и шею, и лишь спустя мгновение кошка поняла, чего он от неё хочет.
- Давай! - резко прошипел одиночка, с трудом удерживая напор птицы: она чуяла приближение смерти, но все равно не сдавалась. Тетерев еще отчаяннее забил крыльями, не давая Звездошейке добраться до уязвимого места, но одним рывком, чувствуя, как лапами птица до крови царапает ей бок, предводительница рванула к шее, впилась, как в последний раз, и дернула на себя с противным хрустом.
Еще секунда предсмертной агонии - и тетерев утих. А маленькая львица стояла, ссутулившись и тяжело дыша. Бок начал кровоточить, пропитывая золотистую шерстку, лапы дрожали от усталости после боя, и только через минуту тупого таращенья на птицу кошка осознала: они завалили тетерева.
Все так же дыша грудью и боками, палевая переглянулась с Дербником. Глаза сияли, хоть и покрылись пеленой усталости.
- Отлично... - только и выдохнула кошка, дергая бедром задней лапы: саднило.
Медленно извернувшись, предводительница стала зализывать царапины от крючковатых когтей птицы.
- Огромный, да? - в перерывах мяукнула кошка.

Будучи неподвижным, тетерев не казался настолько огромным, чем когда важно пушил хвост и расправлял крылья. Но, тем не менее, эту тушку еще нужно было дотащить до лагеря, а после первой охоты и борьбы с Дербником палевая предводительница, признаться, осталась почти без сил.
- Я даже с Валуном не заваливал таких здоровяков, - взглянув на Звездошейку, тихо признался молодой кот, и она слабо улыбнулась, мол, представляю, - Помню только, как впервые завалили утку, когда жили у старого рыбака. Надеюсь, что мясо этой птицы окажется вкуснее, - чуть скривился серебристый.
- Неужели утка настолько плоха? - рассмеялась, покачав головой, предводительница, прилизывая глубокие царапины.
- Я тетерева в своей жизни ловила всего разок. Мы с еще одной ученицей и её наставником загнали такого в лесу и с трудом, но убили. Корица потом не поверила, что я могла помочь, и посмеялась. Сказала, что я своим топаньем случайно спугнула из кустов птицу, и только поэтому они в принципе стали её ловить, - закатила грозовые глаза кошка. Она уже могла вспоминать придирки наставницы с простой улыбкой, но тогда, конечно, очень переживала.
Да, надо бы в лагерь. Донести добычу, показаться Арнике с Шалфеем, хотя... в последнее время, молодая целительница все чаще подменяет своего наставника. Видимо, старый врачеватель совсем плох...
- Сильно болит? - зацепившись за кровь на золотистой шубке, мяукнул горец. Предводительница повела плечом.
- Тебе ли не знать, какие у нас целители славные. Подлатают, - уверено кивнула кошка, критически осматривая добычу. И за что ухватиться?
- Давай тащить за шею. По пути, если что, попробуем иначе, - возложив на тетерева соловья с грачом, палевая подобралась, ухватилась за птицу так, чтобы перья не касались саднящего бока, и, переглянувшись с Дербником (с улыбкой в глазах, что скрывать), принялась тащить дичь. Вот уж все удивятся!

----> в лагерь

Главная поляна --->

С учётом длинных лап и количества беспокойной энергии, можно легко угадать, кто первым появился на берегу ручья. Репей добежал сюда на одном дыхании, даже усталости не чувствовал. Только длинные лапы чуть подрагивали от нервного возбуждения. Связанного с весной, конечно же. Бело-рыжий воитель выпрямился по весь свой рост, вытянул шею и, жмуря глаза от удовольствия, втянул носом освежающий запах весны. Жаль только, что рядом нет Млечнолапки. Как бы он хотел показать ей эту игру солнечного света на снегу и тонкой корке льда, которой был покрыт ручей! А где то там высоко, над головами, поют, заливаются, пригретые солнышком птицы, словно предвестники грядущего тепла. Снег тихонько таял, сердце Репья чувствовало это и билось чаще. Он словно сам освобождался от зимнего холода, стряхивая с себя тонкую корку льда... Молодой воитель грациозно, что было всё ещё удивительным явлением в его исполнении, вскочил на крупный камень, возвышавшийся посередине ручья. Будь тут Млечнолапка, он наверняка свернул бы себе шею, но сейчас, освобождённый от собственных прилипших шаблонов и комплексов, Репей держался молодцом, не забыл выпустить когти и отлично балансировал. Но эмоции не утихали в душе бело-рыжего, выстоять на одном месе не получалось от слово совсем. Перемахнув на противоположенный бережок, Репей, полным абсолютного дурного счастья взглядом обвёл своих спутников.
- Смотри, Малинка! - молодой воин продавил тонкую корку льда, так что она захрустела и покрылась сеткой трещин, а вскоре и вовсе проломилась. Репей смахивал лапами осколки льда, словно расчищая целеустремлённой извилистой серебристой змейке дорогу.
Молодой кот снова перемахнул на тот берег, с которого пришёл. Он кинул оценивающий взгляд на свою работу и, вполне довольный собой, распушил хвост.
- Поможешь? Ещё немного и можно будет спускать по течению... - Репей оглянулся вокруг и, не заметив ни единого намёка на листья, растерялся, -... пёрышки? ...шишки? ..усы?
С вариантами он мог продолжать бесконечно, буквально озвучивая всё, что попадалось на глаза. Впрочем собственная рассеянность и импульсивность, вновь натолкнули Репья не на те мысли. Смутившись, молодой воин покраснел и поспешил удалиться на поиски "кораблика". Его хаотичной энергии хватило на то, чтобы отодрать немного коры от старого пня. Водрузив свой ценный вклад в судостроение, Репей всё же не смог сдержать себя. Он внимательно проследил за тем, чтобы Малинка не услышала его фразы, а затем ломающимся, словно не своим, голосом, дал начало давно назревавшему разговору.
- Олений, а ты когда-нибудь влюблялся? - нет, нет, не так, целься лучше, - ...ты влюблён!?
Выпалив то ли вопросительно, то ли утвердительно.
Репей буквально чувствовал, как пунцовеют го уши и нос. Взглядом он умолял Оления быть честным с ним, открыть тайну какой бы пугающей и смертоносной она не оказалась для самого Репья. Он даже губами прошептал, словно личное заклинание: "только честно".

главная поляна →

Несмотря на все старания, Малинка бежала не быстро, но это ничуть ее не удручало. Погода была превосходной, а впервые выбравшаяся вглубь территорий кошечка не торопясь оглядывала окружающие их красоты. Она представляла как все прекрасно переменится с приходом тепла, стараясь угадать как можно точнее, ведь собственными глазами сезон Зеленых Листьев Малинка никогда не видела. Один раз малышка так загляделась, что зацепилась лапкой за какую-то коряжку, неловко замешкавшись и прижимая к себе ушибленную конечность. Но неприятность вскоре забылась и серебристая, лишь подивившись своей ловкости в удержании равновесия, весело побежала дальше.
От новоиспеченного наставника заминка серебристой явно не скрылась.
- У тебя хорошо получается, Малинка, - похвалил брат, на что кроха очаровательно заулыбалась. Пройдет время и она будет скакать ничуть не хуже Оления.
- отталкивайся выше и старайся приземляться на носочки лап, а не на всю ступню, - честно говоря, до этого момента Малинка вовсе не придавала значения своим шагам, а, уж тем более, тому, как она ставит носочек. Ей своя походка казалась и без того не по возрасту грациозной и плавной, но углядев тревогу в глазах кудрявого, приняла к сведению важность этого дела. Стараясь сделать все правильно, что получалось далеко не с первого раза, малышка отметила, что в удачных попытках шаг становится еще легче, чем даже был до этого.
Хоть ручей и был самой ближней границей от лагеря, маленькой кошечке казалось, что они прошли целую вечность. Плохо ориентируясь на месте, в котором она появилась первый раз в своей жизни, Малинка старалась хорошо запомнить дорогу обратно. Так, на всякий случай, вдруг Олению придет в голову испытать ее на первом же занятии. Впрочем, сосны все не кончались, а кошечка с удивлением дивилась высоким веткам некоторых. Насколько головокружительно, должно быть, оказаться на самой верхушке. Серебристой приходилось высоко-высоко задирать мордочку, чтобы разглядеть вершины некоторых деревьев.
Олений как всегда волновался и, считая себя отчасти виноватой в этом, Малинка доверчиво прижималась к длинным лапам брата пушистым бочком, надеясь хоть как-то его успокоить. Наставник периодически говорил и рассказывал интересные вещи о открывшихся ей чудесах природы, а она старалась слушать внимательно и не перебивать, чтобы не сбить Оления с такого чудесного разговорного лада. Лишь изредка малышка задавала особенно нетерпеливые вопросы, но со всеми словами нового наставника соглашалась, послушно кивая щекастой мордочкой. Странное дело, но когда брат назвал ее "котёнком", вроде бы обычным и, даже, для кого-то оскорбительным, словом в груди загорелась искорка тепла, а на Оления захотелось прыгнуть и заобнимать, изваляв в мокром снегу.
По тому, как возбуждено припустил Репей, Малинка поняла, что им осталось совсем немного. Доверительно оглянувшись на наставника, малышка тоже прибавила ходу и почувствовала на сколько покат берег. Вскоре камушки попадались все чаще и чаще, а дружелюбный шорох веселого горного ручейка уже был давно и отчетливо слышен. Полная энтузиазма, серебристая ловко выскочила из тени какого-то кустарника и аккуратно зашагала к воде, минуя камни. Вряд ли о них, обточенных водой со всех сторон, можно было пораниться, Малинка просто торопилась на встречу лопоухому, который явно что-то задумал.
- Смотри, Малинка! - позвал ее Репей, уже успевший перескочить на другой берег.
Дав себе лишь секунду на раздумья, кошечка быстро вскочила на камешек поменьше. Вряд ли ручей представлял какую-то опасность, самое глубокое место, должно быть, едва доставало Малинке до живота, но лапы промочить было делом далеко не самым приятным. Ловко перепрыгнув на еще один валун, уже покрупнее, но куда более гладкий и скользкий, серебристая завиляла хвостом, стараясь удержать равновесие. Прыжки всегда удавались ей хорошо, все таки играли племенные корни, так что малышка ничуть не боялась и чувствовала себя совершенно уверенно в таком занятии.
Внимательно поглядев за манипуляциями Репья, ученица заулыбалась, а потом и сама опустила пушистую лапку на кромку льда. В отличии от гладкой шерсти воителя, длинные волоски между пальцами Малинки быстро намокли, а потому она периодически отряхивалась, поднимая кучу брызг.
- Извини, - добродушно мяукнула кошечка, неловко осыпав капельками бело-рыжего.
Серебристая увлеклась так, что уже с силой погружала лапы на ледяную корку, завороженная приятным похрустывающим звуком при ее разламывании. Впрочем, вокруг ее валуна целый лед быстро закончила, а потому малышке приходилось путешествовать с камня на камень. Один раз мокрая лапка даже неловко соскользнула, отчего Малинка, распластавшись, больно ударилась подбородком, но тут же вскочила, намереваясь показать, что все с ней в порядке. Свобода действий завораживала серебристую, ей хотелось сделать столько дел сразу, но не могла же она перестать помогать Репью!
- Ещё немного и можно будет спускать по течению... пёрышки? ...шишки? ..усы? - глядя за растерянным взглядом бело-рыжего, Малинка легко перемахнула на противоположный берег и схватила охапку липкого снега. Сдерживая смех, она раскинула лапы, распыляя снежную крошку над водой.
- Снежные гууусеничкииии! - ликуя, серебристая подскочила к берегу, чтобы проследить за своими питомцами, но они все куда-то исчезли. Несколько раз опустив в воду лапу, для верности, Малинка была готова вынести свой вердикт.
- Кажется, не умеют плавать.. - изрекла малышка, задумчиво оглядывая окрестности. Репей, похоже, тоже был занят поиском подходящих материалов, поэтому она решила ему не мешать, да и не хотелось ей лезть обратно на другой берег. Проведя эксперимент с плоским камушком, который тут же пошел на дно, Малинка вспомнила слова лопоухого. Усы она себе, конечно, вырывать не будет, а вот шишку вполне возможно найти. Потоптавшись вокруг высокой сосны, растущей совсем рядом с ручьем, серебристая увидела другую, совсем не похожую на те, которые она видела до этого. Но под ней тоже не было упавших драгоценностей. Сами предки послали ей эту сосенку, с низкими и сухими ветками, так что Малинка не раздумывая вспрыгнула на ствол, намереваясь залезть на самую нижнюю, хотя бы для начала. Ее серебристая шерсть белоснежным пятном выделялась на фоне темной коры засохшего дерева, а мелкие чешуйки, выпадавшие из под когтей, так и оставались висеть на хвосте.