День уже клонился к закату, когда Чистошерст только-только вышел из лагеря. А еще пару лун назад, выйди он в это время, сумерки окутали бы дорогу перед ним меньше, чем за час.
Едва ли кот думал об этом, но еще луну тому назад он не должен был выходить из лагеря, не спросив наставницу. И тогда Чистошерст не стал бы идти в патруль к самой дальней границе в одиночку.
Всё вокруг изменилось, будто оставив его на другом берегу, а действовать так, как он привык, – в кругу друзей и родных - больше не получалось, ведь именно близкие и были проблемой.
Чистошерст быстро уловил, что небольшая на вид поляна вмещает в себя гораздо больше, чем сидящие на ней коты, их дружеские улыбки или косые взгляды из-за похвалы чужого наставника. Он был удивлён, почти шокирован, пониманием того, что чувства, вызывавшие все эти гримасы изо дня в день, растут далеко, глубоко и давно – так что даже не поймешь, когда они появились и почему.
Но всё это было бы ерундой, ни коготком не трогавшей тогда еще старшего оруженосца Чистопята, если бы он не увидел этого в родной матери. 

Чистошерст почти не думал о ней как о предателе – мать всё же была кошкой, и - наверное, да, - ей было нелегко после смерти Гнева. Но как вышло так, что Странник – большой и добрый Странник, игравший с ними в детской, когда отец уходил в патрули, - теперь сидел по вечерам, в час Мурлыканья, переплетая с Нессеей хвосты?
Предатель.И других слов не было для кота, который всё время притворялся. Врал, даже когда показывал боевые приемы и рыбацкие уловки. Предатель.
А Чистошерст чувствовал себя глупенькой рыбой, которую можно поимать, всего лишь не отбросив тень на воду.

Кот остановился, глядя на ручей, блестевший неподалеку. Еще немного – и солнце перестанет высвечивать редкую кромку леса у горизонта. Тогда он уже дойдет до границы и повернет обратно.
Хуже всего было даже не понимание собственной глупости – кот знал, что есть хитрецы и получше него. Нет, противней всего было ощущение, заставлявшее его чувствовать себя одиноким даже в компании товарищей. И потому он уже не в первый раз уходил в патруль без сопровождения - чтобы одиночество было честным. И так прошла его первая луна в качестве воителя.

Дойдя до границы, кот первым делом осмотрел долину, стелившуюся перед ним по ту сторону. Ветер колыхал пучки прошлогодней травы, доносил блеяние овец откуда-то издалека. «Интересно, а как живут одиночки?» Мысль об этом не казалась ему ни привлекательной, ни отвратной. Наверное, то же думали и бездомные коты о жизни племени.
Быстро обновив метки, воин уже собирался повернуть обратно – чувство присутствия чего-то безграничного теперь поднимало в груди смутную тревогу.
"Чистошерст!" - Бурый кот малодушно вздрогнул, прежде чем обернуться и выпустить когти.
Но даже когда первый испуг прошел, шерсть на загривке всё еще стояла дыбом, а хвост застыл, как труба. Из зарослей густого кустарника в двух прыжках от границы прямо на него шел Гнев. Его отец, умерший прошлым летом.

Чистошерст никогда не был особо верующим котом. Конечно, мысль о том, что погибшим товарищам сейчас хорошо где-то наверху, не могла не успокаивать. А иногда он даже начинал думать, что старые Звёздные предки действительно направляют живущих в лесу (думать так Чистошерст начинал, когда, например, успевал вовремя остановиться и не прыгнуть с разбегу в заросли крапивы. Не важно, что мышь, за которой он ни с того ни с сего решил погоняться вместо рыбалки, при этом ускользала).
А еще, совсем недавно он почти всерьез поверил, что целители и впрямь видят особые сны-послания - вот бы и ему кто подсказал, как выбраться из  путаницы, в которой приходилось барахтаться всю последнюю луну!
Словом, Чистошерст с неодобрением поглядывал на тех, кто в каждую фразу вставлял хвостик с мольбой к Предкам о всяческих благах. Сам он предпочитал верить тому, что мог увидеть своими глазами.
Вот почему легенды о падших воинах, однажды  пришедших из Тёмного леса, сейчас перестали казаться такими уж выдумками.
- Чистошерст, это я, Гнев. Твой отец. 
Существо перед ним молчало, и Чистошерст не торопился с ответом.
Его отец умер. Пропал. У Двуногих, а оттуда возврата нет... Это не Гнев. Гнев не знает о посвящении. И новом имени. Но внешность!.. А запаха нет. Разит чем-то непонятным - не Двуногими точно. А сам он в порядке? Но и Тёмный лес ведь... Дух?
Чистошерст не мог понять, можно ли верить коту напротив, и стоит ли доверять себе, но единственное, что казалось верным, он и сделал.
Не сводя глаз со шрама на губе своего "родителя", воитель шагнул к нему... И, резко выбросив лапу, отвесил тугой удар по плечу того, кто называл себя Гневом. Сгруппировавшись, воин поспешил отпрыгнуть, гадая, кем же окажется самозванец.

----------------
- Мне удалось сбежать от двуногих... Я жив, но не собираюсь возвращаться в племя...
Чистошерст удивленно моргнул. Услышанное не укладывалось у него в голове.
- Да почему? В нашем племени никто не будут против тебя! Твоего возвращения, то есть. - Воитель, успевший усесться рядом с отцом, снова вскочил. - Ты, может, не знаешь, но нам было... Тяжело. Всем! Племени - да, и нам не меньше!
Кот перевел дух, глядя на усталое, чуть снисходительное лицо Гнева. И как он сразу не поверил в то, что перед ним отец? А ведь поставить рядом Рыса - так того вообще не отличишь. По размеру, разве что.
- Хорошо, я не скажу никому. Если ты объяснишь мне, как и когда сбежал от Двуногих, почему не вернулся в племя, и зачем ждал кого-то... Меня. На границе.

- Ты в этом так уверен? Твое племя, - начал Гнев, но Чистошёрст отчаянно затряс головой из стороны в сторону, недоумевающе взглянув на отца, ещё недавно слывшего для него мёртвым..
- Не говори, что это моё племя! - отчаянно уцепился за слова бывшего глашатая воитель, не желая слушать остального.
- Я бы хотел, чтобы оно было и твоим тоже.. нашим, - он с немой мольбой поглядел на Гнева печальными зелёными глазами:
- Плевать на остальное! Мне плевать.. разве тебе - нет?
Но тут горячий взгляд Чистошёрста сменился на растерянный, когда он вдруг вспомнил о Страннике - а ведь Гнев ещё и не знает, что Нессея теперь с другим котом.. с тем предателем, который жестоко обманул их с Тигровой Лилией и Рысохватом доверие. На кончике кошачьего языка уже крутились чудовищные слова о той наверняка тягостной новости для Гнева, но язык словно окаменел и прирос к нёбам, и зеленоглазый лишь молча стоял и глазел на отца.
- Знаю, как горевала твоя мать. С ним...
- Что?.. - растерянно переспросил Чистошёрст, окончательно выбитый из колеи - ему почудилось, будто он ослышался. Всё казалось теперь ещё более странным и запутанным.. может, ему всё это всё-таки просто снится?
-Ты знаешь, что меня забрали двуногие. Спустя некоторое время мне удалось сбежать от них и я надеялся, что смогу снова жить вместе с вами. Я решил вернуться в племя, но случайно наткнулся на Тигринку и Странника, - молодой воитель тут же напрягся и вздыбил шерсть на загривке, совершенно не представляя, что могли сделать такого эти двое, что Гнев сошёл вдруг со своего пути..
"Он ведь истинный глашатай! Что они сделали? Они прогнали его?" - нет, это уже совсем глупые мысли - кто-кто, а Тигринка бы не то что сама никогда не прогнала брата, но и Страннику не дала бы этого сделать.
- Я...подслушал их разговор. И узнал очень много нового для себя. В том числе про то, что вас посвятили в воители. - кот болезненно поглядел на отца - да, теперь картина более менее прояснялась, но теперь перед Чистошёрстом представала ещё и другая истина. "Гнев уже давно всё знал. Просто он не хотел мешать счастью Нессеи.." - что и говорить, зеленоглазый был крайне впечатлён благородством отца, но мысли о Страннике не давали покоя.
- Теперь я всё понимаю.. - негромко изрёк воитель, с досадой вонзив когти в землю. Подбородок его опустился, и образ потускнел.
- И что же сейчас.. ты просто уйдёшь? Прикажешь мне забыть тебя? - он мрачно, почти с мукой поглядел на Гнева. "А я всё равно не забуду," - твёрдо решил Чистошёрст для себя.

Отредактировано Чистошерст (2014-11-16 23:33:49)