|
Край обрыва
Сообщений 71 страница 80 из 83
Поделиться12010-03-13 16:59:35
Поделиться712017-10-08 10:13:42
---> Главная поляна
Наверное, никогда еще Колкохвост не чувствовал себя настолько сильно котом из племени Ветра, как сейчас, когда его короткая шерсть ловила малейшие порывы воздушной стихии, которая забавлялась в его бурой шкуре. Поравнявшись с остальными членами патруля, Колкохвост старался изо всех сил не думать, что ждет их впереди, и как много возможной крови они прольют на собственной территории, защищая родное племя.
Его лапы порой утопали в хлюпкой земле, которая встречала его по пути к странному созданию, которое являлось огромной, нереальной птицей. Колкохвост даже не был до конца уверен, что их врагом являлась птица. Все это казалось слишком странным.
Воитель уже давно заметил, что густая шерсть соплеменников превратилась в маленькие грязные жгуты, которые облепили их животы, и мысленно порадовался тому, что не имеет такой "роскоши" носить длинный мех.
Никто ничего не говорил, поскольку сейчас все с головой утонули в свои мысли и совершенно не могли ничего ответить. Колкохвост знал, что, если сейчас начать разговор, никакого толка из этого не выйдет, и его либо проигнорируют, либо бросят что-то из вежливости, совершенно не задумываясь.
Было ли страшно воителю?
Конечно, было.
Не боятся только дураки.
Сейчас жизнь племени зависела только от них, от этого патруля, который собрал Вранокрыл. И Колкохвост ему безоговорочно доверял ровно в такой же степени, как и уважал его выбор. Сейчас его окружали молодые и энергичные бойцы, на которых можно было спокойно положиться и вверить свою жизнь им в лапы. Колкохвоста переполняла радость, которая выражалась едва заметными подергиваниями кончика длинного хвоста. Он прекрасно знал, чем может окончиться встреча с Черной Тенью, но, тем не менее, мысленно пообещал себе бороться до последней капли крови. Неважно, чьей. "Тени" или его самого.
– Остальные нападайте с разных сторон, - уловил Колкохвост голос Черной Кометы, едва снова не "уплыв" в свои мысли.
– Будьте предельно аккуратны.
Очередной кивок от бурого воителя племени Ветра. Он ничего не говорил, лишь кратко кивал. Зачем еще нужны слова в данной ситуации? Возможно, все кончится совсем плачевно. Конечно, о таком исходе Колкохвост совсем старался не думать. Если есть шанс того, что все закончится хорошо, к чему подобные мысли?
Крик огромной птицы, от которой у воителя встала дыбом шерсть, прозвучал, словно гром посреди ясного дня.
- Эффектное появление, - усмехнулся кот.
В тот же момент птица кинулась на Черную Комету, и воители, словно по команде, бросились на пернатого убийцу. Конечно, и Колкохвост был в их числе.
Он видел, как Анемона первая бросилась на крыло птице и тут же, последовав ее примеру, бросился на второе крыло, которое казалось просто гигантским в сравнении с самим котом.
Теперь понятно, что у Сурепки не было никакого шанса в одиночку.
Птица, резко крутанувшись, скинула обоих воителей со своего огромного тела. Колкохвост практически упал на спину, но каким-то чудом смог удержаться на лапах и, зашипев, снова кинулся в бой.
На этот раз воитель решил целиться в горло убийце, которая в этот момент угрожающе щелкнула клювом практически у самого уха исполин.
- Ну давай! - практически зарычал Колкохвост. - Давай же!
Кинувшись на птицу еще раз и увернувшись от опасного клюва, воитель племени Ветра исполосовал птице правый бок. Однако убийца словно и ухом не повела.
Конечно, если у нее были бы видимые уши.
Она возмущенно гаркнула и словно обиделась на то, что удары котов были слишком слабы.
- Ты поплатишься за то, что сделала с Сурепкой!
Совсем недалеко от Колкохвоста крикнула Анемона. Кот мельком взглянул на подругу и словно не узнал ее: ярко-янтарные глаза горят неугасимым огнем, пушистая шерсть, извалянная в грязи, стоит дыбом, а бока раздуваются от учащенного дыхания.
Такой боевой вид Анемоны придал коту еще больше сил, отчего тот снова ринулся в бой, словно сил и выносливости у него было как у членов легендарного Львиного племени.
Поделиться722017-10-08 12:07:56
←главная поляна
Хриплое, сопящее от быстрого темпа дыхание и чавканье грязи под лапами были единственной прелюдией в песне его первого сражения. Не было тех барабанов крови, стучащей в висках, не было и пространных мыслей всех категорий в голове, в которых кот вспоминал бы свою жизнь и думал о смерти, жизни и доблести. Хладнокровное спокойствие еще на выходе из лагеря остудило пыл юношеского сердца, даже чувство долга и воинской чести остались на задворках сознания, и теперь Дроздокрыл наслаждался чувством опустошения, полной свободы от мыслей и чувств. Он вдруг почувствовал себя вдвое старше, и грядущий бой показался ему чем-то далеким и незначительным. Лапы морозило сырым холодом, шерсть тяжелела с каждым шагом и тянула воителя вниз ко влажной траве и разбившемуся о землю дождю, в нос бились десятки знакомых запахов трав и попрятавшейся дичи, а уши улавливали шелест пожелтевшего ковыля да пырея и удары кошачьих лап о землю. Перед взором маячили чужие хвосты и перепачканные фигуры, в глаза летели брызги, поднимаемые молчаливой процессией, но воитель, наклонивший голову и выглядящий теперь как таран, готовящийся пробить лбом любую стену, не обращал на это своего внимания, идя напролом.
Дорога к обрыву показалась ему длиною в вечность. Лапы окончательно отяжелели, замотанные в глину по самое брюхо, и на какое-то время кот проснулся от своего меланхоличного состояния только для того, чтобы тихо чертыхнуться и вновь замолчать, но когда впереди идущие вдруг перешли на бег, а над головой забились огромные крылья, и густая черная тень упала на Дроздокрыла, кот моментально очнулся и, инстинктивно пригнувшись, бросил быстрый взгляд на птицу, кружащуюся высоко над их головами. Она была огромной, словно Скала Совета, и быстрой, словно молния. Разрезав небо по диагонали, она мгновенно развернулась и повела отряд следом за собой, даже не думая нападать. Дроздокрыл благодарил Звезды за такое поведение Черной Тени: напади она сейчас, юный воитель растерялся бы на несколько секунд. Словно отвечая на его мысли, птица закричала, да так, что внутри у кота все оборвалось, а потом затрепетало мелкой дрожью от страха. Дроздокрыл оскалился на такую реакцию своего тела. Он не хотел бояться — он хотел сражаться без тени сомнений и с трезвым рассудком, но теперь нечего было и думать о том, чтобы встретиться с убийцей, пребывая в хладном сознании. И тогда кот мысленно начал обращать всю злость и ярость, на какую был способен, на Черную Тень, это отродье, спустившееся с небес и решившееся сеять хаос и смерть среди его племени. Нехитрая тактика сработала: страх отступил, и Дроздокрыл, останавливающийся неподалеку от Грачелапа и Анемоны, проводил заходящую на второй круг смертоносную тварь взглядом полным ненависти и гнева.
Отрывая свое внимание от неба, юнец быстро обвел глазами соплеменников, переводя дыхание. Решительность сквозила во взгляде каждого, тела напряглись, под испачканной шерстью перекатывались мускулы, натренированные долгими тренировками и многочисленными боями. Дроздокрыл был опьянен силой, которая исходила от них сейчас, но только на несколько секунд, пока снова не уперся глазами в возвращающуюся крылатую фигуру. Распоряжения лидеров он слушал, почти перестав дышать, но немигающего взгляда с цели не сводил, превращаясь в комок натянутых до предела нервов. Выглядел он донельзя решительным и настроенным на кровопролитное сражение.
— Остальные, нападайте с разных сторон.
Второй раз просить было не нужно. Приказ подействовал на кота как спусковой механизм, и он ринулся вперед следом за остальными, разгоняясь до своей максимальной скорости, чтобы с разгона удариться в птицу и дизориентировать ее, пока остальные будут рвать ее плоть в клочья. Обогнув сражающихся, Дроздокрыл обрушился на спину хищнице в тот момент, когда та одним движением могучего тела сбросила с себя двух матерых воителей. Кот с трудом удержался на скользкой спине вопящей Тени и, скребя когтями по перьям в поисках опоры, зубами вцепился в место, где начиналось крыло, хотя метил в шею. Железный вкус наполнил его рот, и искра безумной радости сверкнула в сознании. Все же не удержавшись на птице, Дроздокрыл упал, но тут же поднялся, не без труда уворачиваясь от клубка чужих когтей, сверкающих то тут, то там, и льющим кровь на землю словно дождь. Сделав глоток воздуха, воин с боевым кличем ударил вновь, на этот раз повисая с какого-то из боков птицы в угрожающей близости от когтей-бритв. Задними лапами расцарапывая мягкий бок Черной Тени, воитель принялся драть все, до чего мог дотянуться, едва успевая реагировать на действия остальных воителей и на ответные атаки убийцы. В пылу сражений Дроздокрыл понял, что долго они держаться не смогут, но хватки своей не ослабил.
Отредактировано Дроздокрыл (2017-10-08 12:16:23)
Поделиться732017-10-10 10:48:51
---> Главная поляна
Некоторое время Грачелап все еще находился под впечатлением от Лютик. Каждый день он узнавал что-то новое о своих соплеменниках и сегодня белоснежная ученица показала ему совершенно новую грань характера, до этого момента никогда не встречавшаяся коту.
Чёрная Комета с силой вступила на ходу в небольшую лужу и обжигающие брызги накатили на один бок оруженосца. Это был условный сигнал к тому, что более важного, кроме как уничтожения черной тени ничего не имеет. Ничего, кроме жизни, за которую они и шли бороться. В этот момент из-за облаков вынырнуло что-то: стремительно приближаясь к земле, оно падало, но у самой земли развернуло свои крылья и весь их отряд накрыло тенью. Грачелап рефлекторно припал к земле, готовый сделать кувырок и вцепиться всеми четырьмя лапами на мнимую атаку этого существа. Но птица не думала нападать на патруль. Всего в пару взмахов она пересекла кошмарно-огромное расстояние, устремившись к обманчивому горизонту - это было Обрыв.
Перед нападением они затаились, чтобы перегруппироваться. Грачелап был в предвкушении - это его первый бой не с котом. Особенностью серого было в том, что он не испытывал страха перед битвами и врагами. Не боится лишь глупец - пронеслись в голове слова, когда-то произнесенные Колчелапым. Вот только Грачелап не был глупцом и никогда не терял свою голову в любой ситуации. Его проблема лишь в том, что озвучивать свои идеи он не был способен.
– Я отвлеку её, а ты беги к гнезду и спасай Пестролапку. Отнеси её к Стрижехвосту, – Скомандовала предводительница предельно серьезно глядя на сына. Грачелап метнул на нее удивленный взгляд - прямо сейчас, не победив сперва врага? Тут то он и осознал прачевность положения отряда. Четыре воина будет недостаточно для беспрецедентной победы, теперь вероятность покалечиться и умереть возросла в полтора раза, когда его мать решила отстранить одного кота из группы.. нет, заранее спланировала его взять для того, чтобы первым делом спасти Пестролапку. Взять они больше никого не могли, иначе лагерь бы остался незащищенным... разве что укрыть всех Ветровых в самых глубоких норах кролей, что были в лагере, замаскировать входы и взять почти всех воинов с собой! Даже если черная тень решила напасть на овраг в это время, обильный запах всех обитателей лагеря сбил бы ее и проклятущая птица не смогла бы и продохнуть, не то что выслеживать по запаху. Он набрал полные легкие для озвучивания своего плана и с присвистом выдохнул, так ничего из надуманного не сказав. Уже поздно возвращаться. Сейчас из них никто не был готов упустить шанс уничтожить тварь, убившая Сурепку.
Протест явственно плескался в его прищуренном взгляде. - Хорошо, - кивнул он, даже не попытавшись воспротивиться, сейчас это было лишним. Когда Чёрная Комета решительно повернулась к гнезду, Грачелап четко понял, какой опасности себя подвергает черная кошка. Пока она была рядом и не рванулась навстречу ветру и опасности, он порывисто прижался к ее боку, наплевав на то, что это совсем не то поведение оруженосца, которое требует устав. Кот поднял на Чёрную Комету взгляд, немо прося у нее быть острожной. Ей этого не хватало. С нахлынувшей волной чувст она обняла его и тут же отпустила. С боевым кличем предводительница открыто понеслась на маячившее на обрыве птицу и это было последний раз, когда кот смотрел на мать.
Отряд одновременно рванулся в разные стороны и оруженосец выбрал самый отдаленный путь, огибая место побоища большим гаком. Когда на птицу накинулся Вранокрыл, огромная птица полностью была поглащена защитой гнезда, ярость ее сопротивления напомнили ему королев, с такой же дикостью в глазах защищавшие своих котят. Он не смел сравнивать отвагу кошек и кровожадность этого крылатого убийцы, но ведь вывод был один - оно здесь не одно.
Грачелап выпрямился и стремглав кинулся к гнезду - оттуда ветер принес ему запах пропавшей ученицы, поэтому он спешил не опоздать. Приблизившись к обрыву, у него в животе все кувыркнулось от открывавшегося вида вниз. Гнездо располагалось таким образом, что половина логова черной тени нависало прямо над необъятной пустотой. Именно в той части он и увидел маленькое, скукоженное тельце ученицы. - Пестролапка! - сквозь свист скал крикнул ученик и стал поспешно спускаться к пестрой кошке, но как из-под его лап полетели мелкие камешки, оруженосец замедлился. Он аккуратно спустился и оказался в огромном лежбище из веток и мусора, куда могли поместится весь их отряд. Серый кинулся к ученице - пестрая была без сознания, но жива и почти невредима. Грачелап заметил лишь следы на шее и животе, словно кошку старались душить. Он положил лапу ей на живот и с облегчением понял, что кошка дышит. Он хватил ее за загривок и подтащил в безопасную часть гнезда, но внезапно наткнулся задней лапой на что-то теплое. Кот положил ученицу и обернулся, увидев перед собой два огромных яйца. Увидев свою соплеменницу, Грачелап и забыл, что предполагал о потомках черной тени. Кот полоснул когтями по одному из яйцу, но шкарлупа казалась не мягче камня. Что ж, без матери они никогда не вылуплятся. Грачелап снова подхватил Пестролапку и одним мощным рывком выскочил на вверх обрыва. Он аккуратно подхватил совсем невесомую кошку себе на плечи и придерживая зубами за ее лапу рванул к лагерю. По пути он видел битву и понимал, что силы едва ли приравниваются.
Я приведу помощь, только дождитесь!
--> Лагерь племени Ветра
Поделиться742017-10-10 20:55:27
По велению лишь одного призыва воины Ветра ринулись на помощь предводительнице, по приказу, нападая кто сбоку, взбираясь на крылья, кто со спины, кто и лез на рожон, встречаясь яростными глазами с птицей, все работали сплоченно, сообща. Кровь закипала в жилах от наступающего гнева, от ненависти к врагу. Таким помнило Вранокрыла в битвах старшее поколение – ничего не изменилось и поныне, он не жалел убийцу, вырывал её широкие перья когтями, беспощадно царапал и кусал. В этом враг не уступал, безжалостно смахивая с себя котов, словно каких-то мушек, отчего тем приходилось пачкаться в грязи, ударяться и вновь вставать, решаясь идти настречу новым ударам и падениям. Хищник был слишком силён и неуязвим, было трудно зацепиться надолго за его спину или шею, и вмиг убийца откидывал прочь нападающих. Крик казался бесконечным, от него начинали болеть уши и голова шла кругом, нескончаемый вопль существа то и дело оглушал, словно был одним из самых коварных орудий соперника. Несколько раз приходилось глашатаю падать, и боли от этих ударов уже не чувствовалось, будто бы не было ничего, кроме желания мстить за каждую минуту, что провела Сурепка в мучениях этого тирана.
На поле битвы смешался вырванный клочьями мех, пролитая кровь и грязь, от этого становилось дурно. Картина будто пульсировала, каждое мгновение сменялось новым фрагментом. Глухие удары, воинственный рёв и сирена, издаваемая птицей, будто стали единым звуком, музыкой битвы. Когти вновь обагрились при прикосновении к телу крылатой, и рывок. Опять перед глазами грозовые тучи, и чёрный пух, летящий из стороны в сторону, уносимый сильным ветром прочь. Бок пронзила неописуемая резь, прошедшая импульсом с лап до ушей – тяжёлый вздох и темнота в глазах, с которой трудно бороться. Трудно открыть глаза, невозможно подняться. Мощный пинок о землю на время обездвижил вояку, отдалённые отзвуки боя лишь усиливали тщеные попытки встать. Мутный взор еле различал движения вокруг, пока отчаянный визг предводительницы не принудил распахнуть глаза: летающая тень стремительно пыталась скинуть с обрыва черно-белую кошку.
Сделав жуткий реверанс в полёте, крылатая избавилась от врагов на месте и, хвала звездным предкам, была изгнана котами от края обрыва. Жизнь Черной Кометы была на волоске, та еле-еле держалась лапами за выступ, но земля... Слишком скользко, чтобы удержаться... И вновь темень в глазах, словно от слепоты. И нет счета времени. Ничего не слышно, будто бы глашатай и вовсе оглох. Вопреки всему сердце его колотилось неимоверно скоро, и грудь вздымалась, точно от бега. Нельзя было поддаваться слабине...
«Вставай!» – очередную попытку спровоцировал внутренний голос, прозвучавший, как приказ, безоговорочный, который Вранокрыл обязан выполнить. «Немедленно вставай, на кону их жизни!»
Будто бы гроза ударила прямо в почти что безжизненную фигуру старика, снова и снова поражая его и кидая вызов, сможет ли он вступить в битву. Янтарные очи распахнулись, избавляясь от болезненной дымки. Исполинская лапа с трудом наступила в лужу крови, затем остальные конечности. Перед ним пропасть и его воины, его дети, его родные, которых он обязался всю свою жизнь защищать. Внезапный порыв ветра подтолкнул вперёд глашатая – темно-серый кинулся с кличем на птицу, обхватывая её горло, душа её весом своего тела. Убийца больше не могла взлетать вверх, она лишь «беззащитно» копошилась по земле, раздавая противникам последующие тумаки. Разъяренно оскалив алые клыки, Вранокрыл бездушно впился в шею чёрной тени, заставляя ту всё громче и громче голосить.
«Это тебе за Сурепку!»
Нажим когтей и зубов стал сильнее от закипающей ярости. «За Чёрную Комету!»
Зрачки сузились до минимума, и глаза не затворялись, ожидая неминуемой кончины врага. Сколько ей осталось существовать? Вряд ли долго.
«За весь страх, что ты навела на моё племя!»
Вранокрыл зарычал, гневно, жестоко, не скрывая ни капли ненависти к птице.
В какой-то момент наступила тишина, оглушающая, победная...
Поделиться752017-10-12 13:23:19
Ярость битвы захлестнула кошку. Бешеное количество адреналина в крови позволяло почти не ощущать боли от ударов о землю, когда Черная Тень сбрасывала с себя назойливую воительницу.
Это была легендарная битва, которая войдет в историю. О ней будут рассказывать старейшины маленьким котятам, приписывая птице небывалые размеры и силу, а котов, сражающихся с нею, делая подобными воителям Львиного племени. Котята будут охать и ахать, и с восторгом ловить каждое слово стариков.
Но сейчас мысли дочери ветров были заняты совершенно другим.
"Вниз. Увернуться от когтей. Живот. Нужно вложить больше силы в удар." - Выпады кошки были стремительными, как порыв ураганного ветра. А мысли короткими, синхронизированными с движениями.
Птица билась яростно, так же как и коты - не на жизнь, а на смерть.
"Кажется она защищает гнездо..."
Анемона уже потеряла счет времени, сколько длилась эта битва. Но силы постепенно убывали. С каждым падением вставать было чуть тяжелее. Каждый прыжок и удар был чуть слабее предыдущих.
Пыл битвы начал застилать глаза. Крик птицы, шипение, крики соплеменников, щелканье клюва Черной Тени, хлопанье огромных крыльев, звуки падения других котов, шум крови в ушах... Все это было до странного прекрасно. Страшно. Ужасно. Но прекрасно. В битве есть своя эстетика.
В очередной раз проскочив мимо страшных когтей птицы, дочь ветров полоснула ее по незащищенному брюху. Когти обагрились свежей кровью. Свалявшаяся шерсть воительницы была покрыта комками грязи. Сильно ныло левое плечо, на которое кошка неудачно упала, когда ее в очередной раз сбросила с крыла Черная Тень.
И тут, раскидав всех котов в разные стороны, птица оттеснила Черную Комету к краю обрыва. Анемона успела заметить, как расширились глаза предводительницы от страха, когда ее задние лапы провалились в пропасть. Преодолевая резкую боль в плече, кошка не раздумывая бросилась на помощь соплеменнице. В дикой надежде успеть.
За спиной раздался какой-то крик, но дочь ветров не разобрала, что он означал.
Безрассудно бросившись на землю, чтобы увернуться от когтей птицы и бьющих почти по земле крыльев, кошка прокатилась вперед. Вытянула лапу. Но не успела.
Слишком сильные порывы ветра поднимали крылья. Слишком скользкая земля, чтобы зацепиться за что-то...
Черная Комета не удержалась.
Смотря как уменьшается в размерах тело черно-белой кошки. Анемона не могла оторвать взгляда от ее огромных голубых глаз, полных невыразимого ужаса. И безысходности.
"Нет, нет, нет, не может быть, у нее ведь девять жизней..." - Хотя воительница понимала, что упав с такой высоты, выжить просто невозможно. Даже с помощью Звездного племени.
За спиной снова раздался крик птицы. На этот раз у нем были какие-то победные нотки. Крылья захлопали у самой головы дочери ветров. Кошка обернулась. На нее стремительно падала птица, успевшая набрать высоту, пока Анемона отвлеклась на предводительницу. Вскочив на лапы, воительница попыталась отпрыгнуть в сторону, но птица подхватила ее когтями и бросила на землю, сама свалившись сверху и рванув огромными острыми когтями незащищенный живот кошки, как до этого рвала брюхо птицы сама Анемона.
Боль пришла не сразу. Дочь ветров еще успела полоснуть передними лапами по грудке птицы, как ее пронзила острая боль. Кошка не закричала. Никак не получалось вдохнуть, и время словно бы замедлило свой бег, а звуки стали почти неслышными. Воительница опустила взгляд и увидела, на животе быстро увеличивающееся красное пятно.
"Меня... ранили?.. " - Это было так странно, кошка привыкла считать себя непобедимой, неуловимой словно сам ветер, но эта кровь... не могла быть кровью птицы, ведь ее кровь была темнее..."Неужели это конец?" - Глаза кошки стали почти черными от невыносимой боли. "Нет... Нет! Я не сдамся!"
Наконец-то получилось вдохнуть. Такой холодный, обжигающий воздух.
- Колкохвост... - Выдохнула кошка всего одно слово, немеющими губами.
"Где же ты?.."
Голова откинулась назад. Анемона уже не видела происходящего на поляне. Не видела победы, не видела соплеменников.
"Какое небо голубое..." - Глаза медленно закрылись, и наступили всеобъемлющие темнота и тишина. Но сердце кошки билось ровно и размеренно, отходя от лихорадки боя и не собираясь сдаваться никаким ранениям. Это было сердце Воина.
Отредактировано Анемона (2017-10-12 16:11:21)
Поделиться762017-10-12 14:14:46
Сказать, что Колкохвост сражался, как самый настоящий воитель Львиного племени, значит, не сказать ничего. Казалось, прошло уже много-много лун, прежде чем птица хоть как-то начала выдыхаться и терять силы. У Колкохвоста складывалось впечатление, что теряют силы здесь разве что только сами коты-воители. Птица тем временем выглядела скорее забавляющейся и даже... разочарованно. Но никак не устало.
А вот Колкохвост устал.
Как и устали остальные его соплеменники, которые практически из последних сил сражались с убийцей Сурепки. Действительно, было неимоверно сложно сражаться с тем, кто может орудовать не только когтистыми лапами, но и мощными крыльями, которые при желании и возможности (а всего этого у птицы было хоть отбавляй) могли бы стать прекрасным орудием убийства. Перья - жесткие и острые, крылья - сильные и режущие. Не каждый день столкнешься с врагом не-котом на своей территории.
Колкохвост пообещал себе, если переживет эту битву, обязательно научит Лютик сражаться с теми, кто запросто сможет взмыть в небеса. Да, именно так он и сделает, как вернется.
А вернется он обязательно.
Колкохвост видел, как сложно приходится Вранокрылу: этот переживший многое кот практически еле стоял на ногах. Воитель знал, что и свою роль тут, конечно же, играет возраст глашатая. Все-таки, лун Вранокрылу было уже немало.
Анемона тоже теряла свой запал, каждый раз все сложнее возвращаясь в бой.
Исполин и сам чувствовал, как его лапы, словно налитые свинцом, совершают удары, порой совершенно не попадая в цель. Голова воителя кружилась, глаза порой застилала пелена усталости.
Не нравится мне все это, - промелькнула мысль в голове у Колкохвоста. - Если так и будет продолжаться, птица просто-напросто перебьет всех нас.
Как убила Сурепку.
Услышав отчаянный крик, воитель не сразу понял, что приключилось что-то плохое. Он практически не обратил на своеобразный призыв совершенно никакого внимания. Только потом он понял: Черная Комета висит, держась практически одной лапой за край обрыва.
Край обрыва.
Недаром ветряные коты считаются самыми быстрыми лесными котами.
Однако, как бы воители не старались прийти на помощь, предводительнице было уже ничем не помочь.
Колкохвост увидел, как с края соскальзывают пушистые, но грязные и все в крови птицы, лапы.
Это был последний раз, когда он видел Черную Комету.
Заминка была не более двух секунд, но ему хватило даже их, чтобы осознать, что же произошло за несколько мгновений.
Этой заминкой, конечно же, воспользовалась и убийца Сурепки, которая, в очередной раз крикнув (победно ли?), камнем свалилась на Анемону. Кремовая кошка, просчитав ситуацию со скоростью самого Ветра, попыталась отскочить в сторону.
Но Ветер оказался слишком медленным.
Штиль.
Птица, победно схватив когтями воительницу, швырнула ее на землю, а затем, увидев, что живот той оказался незащищенным, принялась радостно драть его когтями.
- Анемона! - кот вложил в крик практически все свои последние силы. Его мяв был подобен выкрикам птицы: громкий, четкий и словно наполненный эмоциями.
Эмоциями, которые Колкохвост и сам не мог распознать.
- Колкохвост...
Показалось или нет? Воитель дернул ухом, словно пытаясь уловить, вправду ли он слышал еле уловимый голос подруги? Наверное, это всего лишь игра воображения.
А что, если нет? Что, если Анемона и вправду звала его?
Буквально в два прыжка оказавшись около кремовой кошки, кот увидел рваные раны на ее животе.
- Нет-нет-нет, - затараторил воитель, видя, как кровавое пятно поглощает мягкую светлую шерстку на животе у его подруги.
Птица, похоже, решила взять своеобразный перерыв в своих нападениях.
- Анемона! - крикнул кот практически в лицо раненой. - Ты не посмеешь покидать племя! Ты не посмеешь покидать меня!
Слова, которые когда-то жили только в его голове, сейчас наконец-то вырвались наружу, словно почувствовали какое-то негласное разрешение. Он прекрасно понимал, что сейчас собравшиеся могли его слышать, но ему было все равно. Черной Кометы больше не было. Он прекрасно понимал это. Понимал, но пока не осознавал.
Анемону еще можно было спасти.
- Я немедленно отнесу ее к Стрижехвосту! - выкрикнул Колкохвост.
Резким движением воитель схватил подругу за загривок и, нисколько не опасаясь, что подобная грубая транспортировка, как челюсти Колкохвоста, может запросто навредить полуживой кошке, потрусил в сторону лагеря, чувствуя, как лапы его слабеют с каждым шагом.
---> Пещера целителей
Отредактировано Колкохвост (2017-10-12 16:32:43)
Поделиться772017-10-13 23:22:14
Пламя заката ударило по глазам, но в следующее мгновение тень огромной птицы заслонила солнце и весь горизонт, стремясь обрушить тяжелый удар на Дроздокрыла и тех, кто с неистовой яростью сражался с ним бок о бок. Воин уже запутался в хитросплетениях чужих тел и теперь не знал, кто прикрыл ему спину в очередной атаке Черной Тени, да и ему это было не так важно, потому что он и сам не раз сегодня помог соратникам избежать увечий, вовремя кидаясь на пернатую тварь. Битва опьяняла, а сплоченная работа отряда, в которой каждый уже десятки раз спас жизни другому, придавала ту силу и уверенность, благодаря которым юнец все еще стоял на лапах. Мышцы жгло праведным огнем, заносить когтистую пятерню для удара с каждым разом становилось все сложнее, а прыжки давались с немыслимым трудом. Иногда мускулы наливались свинцом и каменели настолько, что Дроздокрыл, жадно глотая ртом воздух, едва успевал увернуться от удара острого крыла или смертоносных когтей (уже неважно, чьих — птичьих или кошачьих, — они с одинаковой опасностью свистели рядом с воителем, норовя задеть его). Несколько раз он неудачно падал, не успевая сохранить баланс, а подняться на лапы становилось все тяжелее. И либо Звездные предки смилостивились над ним, либо у него попросту открылось второе дыхание, но в какой-то момент тело прошло стадию агонии и боли и дошло до состояния онемения. Почувствовав необычайную легкость, Дроздокрыл вновь начал метить выше — в крылья и шею убийцы его соплеменников, прыгая и соскальзывая столько раз, что и сосчитать нельзя. Яростно шипя и рыча, воитель драл чужую плоть с остервенением, достойным Тигриного племени. Однако все шло слишком хорошо: несмотря на общую усталость, коты держались, не позволяя чужим когтям пролить их кровь и довольствуясь только синяками и царапинами, и в этот момент праздного ликования Дроздокрыл замялся всего лишь на доли секунды, за которое ветер отрывает лист от пожухшего куста. В голове его скользнула мысль о том, что все идет слишком гладко, что так не бывает, что могучий враг не может быть повергнут в несколько минут без жертв, и это затормозило его, заставив сделать шаг навстречу собственной смерти, вдруг дохнувшей ему в загривок. Бритва когтей Черной Тени блеснула перед глазами и коротко чиркнула по шерсти неудачливого вояки, после чего птицу вновь подмяли под себя тела остальных сражающихся, не дав искромсать юнца в клочья. Плечо опалило болью, которая мгновенно разрослась внутри лапы, пульсируя тонкой струйкой крови и пачкая черный мех в грязно-алый. Кот запоздало отпрыгнул назад, на секунду переводя дыхание, но на осмотр раны, как и на жаление себя, у него не было времени. Отец, отброшенный от сражающихся, встал на лапы и ринулся в гущу битвы. Анемона полоснула птицу по блестящему от крови боку. Колкохвост ударил с другой стороны, вкладывая в удар больше силы, чем кто-либо из остальных. Запал битвы действовал на сына Вранокрыла, заражая его огнем мщения. Одним толчком задних лапах преодолевая расстояние в несколько хвостов, Дроздокрыл набросился на ударившееся о землю крыло, только сейчас замечая ошметки шерсти, перьев и лужицы крови на земле, становящиеся еще более красными в лучах заката. Большой ценой сегодня достанется нам эта победа.
Он почти прокусил пульсирующее сухожилие Черной Тени, как вдруг та поднялась на свои голые лапы, сбрасывая с себя нападавших, задевая коту глаза и нос острым крылом и кидаясь куда-то в сторону. Не понимая теперь, в какой части поля он находится, дизориентированный Дроздокрыл замер на месте, боясь, что найдет себя слишком близко к обрыву, и только обернулся на режущий слух визг пернатой. Черная Комета, чьи задние лапы внезапно соскользнули в пропасть, висела на волоске от своей смерти; при виде этого сердце кота пропустило удар, а внутри все оборвалось. Понимая, что еще один шаг птицы, и предводительница отправится к Звездам, воитель с криком бросился на нападавшую тварь и вместе с Колкохвостом оттеснил ее на несколько мышиных хвостов обратно, к залитому кровью лобному месту. Дальнейшее происходило словно в тумане, и когда все закончилось, Дроздокрыл долго не мог вспомнить хронологию событий. И неудивительно: в то время как Черная Комета падала в объятия темноты, а птица рвала Анемону на части, отчаяние в сердце воина Ветра достигло предела, и он, забыв абсолютно обо всем — о самозащите, о тактике, о помощи остальным — рвал все, до чего дотягивался, и вгрызался во все, что мог прокусить. Он уже не верил, что они выживут, что еще раз увидят родных, соплеменников и родной лагерь, и потому, задыхаясь от недостатка воздуха и неистово хрипя, в полубессознательном сознании наносил удар за ударом, не чувствуя уже ни старых ран, ни боли от новых падений и ударов. Весь он был одной сплошной пульсацией чистой ярости, обличенной в фигуру кота.
В какой-то момент все стихло, и только удар холодеющего тела о землю разорвал воцарившуюся тишину. Время вдруг потекло привычным чередом, не замедляясь и не растягиваясь в вечность. Кажется, произошло что-то еще кроме смерти врага, но кот уже не понимал, что именно, как и не понимал того, как долго он слепым взглядом всматривался в погасшие глаза сраженной Черной Тени, пытаясь отыскать на их дне страх поражения. Очнулся Дроздокрыл только тогда, когда чей-то срывающийся голос закричал где-то справа от него самого:
— Ты не посмеешь покидать племя! Ты не посмеешь покидать меня!
Воитель вздрогнул, смаргивая пелену боли и усталости, и обернулся, чтобы до конца осознать, кто сейчас стоит на полпути к Звездам.
— Я немедленно отнесу ее к Стрижехвосту!
Даже в сумерках пятно крови, распускающееся на животе Анемоны словно цветок казалось ужасающе огромным. Дроздокрыл, который, кажется, разучился что-либо чувствовать, пустым взглядом проводил Колкохвоста, стремительно скрывающегося в тени, зацепившись взглядом за белеющую в темноте шерсть бывшей наставницы. Даже имя брата, на которое он всегда так болезненно реагировал, не вызвало в нем никакого отклика. Не было вообще ничего. Только тело болело, но это была ерунда по сравнению с тем, что произошло с остальными. Победа не принесла никакой радости. Не было и хоть какого-то удовлетворения от битвы, от его первого настоящего сражения, которое буквально посвятило его в настоящие воители, превратило его из зеленого юнца во взрослого кота, проверенного боем. Дроздокрыл дернул хвостом, уже который раз выбираясь из оцепенения, и вновь подошел к Черной Тени, безэмоционально глядя в ее искривленную агонией морду (или что там бывает у птиц?), осматривая ее разорванную шею и искалеченное тело. Он пытался понять, что произошло с ним самим за это сражение, но ответов не находил. В нем даже ненависти не было. Гнева. Злобного торжества. Ничего не было.
Ничего.
Перед тем, как уйти, воитель взглянул на нового лидера его племени — на своего отца, — и какое-то время также молча, как и прежде, смотрел в его глаза. Хотелось о чем-то спросить, узнать, что делать дальше, но Дроздокрыл посчитал, что ничего из того, что крутилось на языке, не имеет значения. Поэтому он просто ушел, прихрамывая на одну лапу и не обращая внимания ни на озноб, ни на боли, ни на спекшуюся кровь и грязь, спутавшие его шерсть в одно нелицеприятное месиво. В лагерь он идти не собирался: в целительской было и без него много хлопот, а спать он бы не смог еще долгое время. Как закаленные сражениями коты вообще спят?
Пустоши приняли его почти умершим от холода стрекотом цикад и шелестом трав.
куда-то→
Отредактировано Дроздокрыл (2017-10-24 10:59:31)
Поделиться782017-10-15 15:02:49
Буревестник ураганом несся по территории племени Ветра, надеясь успеть, чтобы оказать патрулю помощь в сражении с противником. Алое пламя заката окрашивало пустоши кровавыми следами умирающего солнца. Но небесное светило поднимется вновь, а вот красная влага кошачьей жизни, покинув тело, уже не вернётся, тонкой горячей струёй превращаясь в путеводную нить, ведущую к охотничьим угодьям Звёздного племени. Надо было спешить.
Фигура Колкохвоста мрачным силуэтом выделялась на пустошах, успевших покрыться мраком. Но в глаза бросалось более яркое пятно, обозначавшее безжизненное тело - сердце Буревестника замерло в опасении, что эта ночь унесёт за собой слишком много жизней. Великан подбежал к усталому и израненному патрульному.
- Малышка Анемона... - едва шевелящимися губами произнёс Буревестник. Серьёзная кошечка, которую серый воин знал с самого рождения сейчас кровавым грузом волочилась в зубах Колкохвоста. В голову безудержным потоком половодья сезона Юных Листьев ворвались печальные мысли. Кто же теперь будет недовольно фырчать, шуточно раздражаясь на самовосхваления бедокура. Сколько раз он видел эту девочку, когда занимался с её братом. А ведь это мог быть и Махаон. Брат и сестра были дороги Буревестнику, мало кто мог занять такое тёплое место в мятежной душе. Но сквозь туман печали великан смог разглядеть поднимающуюся грудь. Кошка была жива! Резкая мысли заставила вернуться в реальность после кратковременного забытья.
- Колкохвост, за мной идёт Лютик и несёт паутину. Анемона - очень крепкая девочка, но если вы остановите кровотечение сейчас, то уже через неделю она будет бегать шустрее нас, - с этими словами Буревестник двинулся дальше, замерев на секунду, чтобы шёпотом произнести:
-Держись, серьёзная малышка, ибо без тебя никто не спасёт молодняк нашего племени от моих историй, - оставалось только надеяться, что отец-ветер донесёт до своей дочери пожелания бури...
Дальше Буревестник двигался медленнее, но всё равно опережая Лютик, дабы не подвергать малышку опасности, если сражение всё ещё продолжалось, что было маловероятно. На сердце нарастала всё более и более противная корка беспокойства за судьбу соплеменников, а в тёмных уголках души каменным грузом умостилось сожаление о пропущенной битвы - коту оставалось идти лишь за тем, чтобы наблюдать за триумфом других, мрачным триумфом, окроплённым кошачьей кровью. Смерть предводительницы его беспокоила меньше, ибо сейчас это казалось таким призрачным, нереальным фактом.
У обрыва великан застал только Вранокрыла. Дроздокрыла уже не было. Отсутствие воина зародило новую тревогу, ибо слишком опасным было поле брани. Отсутствие Чёрной Кометы подтверждало слова Колкохвоста. А В глаза бросилась истерзанная чёрная кучка перьев с мордой отражающей предсмертную агонию. В голове снова горестными образами встали израненные тела Песторалки и Анемоны и Буревестник едва удержался, чтобы не полоснуть когтями по Чёрной Тени, но вовремя осознал что птица мертва и так он ничего не добьётся. Великан подошёл к Вранокрылу и спросил:
-Где Дроздокрыл? - неуместная мысль маленькой полёвкой прошмыгнула по разуму: "Почему все такие чёрные!? Даже эта птица..." За этим родилась немного странная идея:
- Вранокрыл, я понимаю, что вы только что сражались с Чёрной Тенью и проливали её кровь, но я думаю, что это будет достойным ужином для племени. Особенно для вас.... Племя Ветра слишком много потеряло в этом сражении, и нас всех ждёт очень тяжёлая ночь. Это же возможность не посылать сегодня охотников, - Буревестник посмотрел на край обрыва, пытаясь представить, что же здесь произошло. Насколько тяжёлое сражение выдержал патруль.
- Чёрная Комета... Мы никак не сможет достать её тело, чтобы принести в лагерь? - Буревестник тут же отругал себя за сказанную глупость, - Прости, видно, в момент шока мои мозги подменяются на мышиные. Я взял с собой Лютик, но оставил позади, дабы не ввязывать в сражение, если оно ещё длится. Она несёт паутину - мы уже встретили Колкохвоста и Анемону и постарались остановить кровь из раны этой малышки. Думаю, что остатками паутины мы сможем использовать для твоих ран, - и только после этого Буревестник осознал, что говорит с новым главой своего племени...
Поделиться792017-10-16 10:51:19
>>> Главная поляна
Лютик прискакивая следовала за серым исполином. Она буквально ступала по тропинки, протоптанной его лапами, и там, где совсем недавно на земле отпечатывался след от большой тяжелой лапы Буревестника, там же вскоре появлялся ещё один отпечаток, от небольшой чуть розоватой лапки белоснежной ученицы.
Где-то по пути ей встретился Колкохвост, который нес в лагерь Анемону. Только завидев их, Лютик свернула с тропы старшего воителя и поспешила к своему наставнику. Игнорируя его как такового, ибо обиду свою Лютик все ещё не забыла, она начала возится с раненной. Анемона истекала кровью, и к сожалению у Лютик не было с собой полного набора для обработки этих ран, но зато она смогла замотать их, чтобы у ветровой дочери не было таких открытых кровотечений, до пути к целителю. "Открытые кровотечения, - плохие кровотечения. Лучше бы они были внутренние, - кровь ведь и должна быть внутри!" - хмыкнула ученица сама себе, после чего поцеловала Анемону в рыжее пятнышко у виска, - "Чтобы не болело." А Колкохвоста она не поцеловала, только перемотала тоже там, где нужно, и молчаливо пожелав удачи бросилась дальше, за Буревестником.
Воин нашелся рядом с Вранокрылом, у края огромной и страшной бездны. Было жутко, по всюду были эти черные перья, запах крови и смерти. А у самого обрыва возвышались две лохматые фигуры старших воинов, которые о чем-то разговаривали. И все это вызывало больше вопросов, чем ответов. Лютик сбавила ход, пригнулась, осторожно волоча за собой свой сладковатный опущенный хвост. Она слышала только обрывки басистого тона Буревестника впереди.
- ...но я думаю, что это будет достойным ужином для племени. Особенно для вас.... Племя Ветра слишком много потеряло в этом сражении, и нас всех ждёт очень тяжёлая ночь. Это же возможность не посылать сегодня охотников, - проговорил серый великан.
Лютик перевела внимание в ту сторону, куда были брошенные его глаза, и так и замерла, хватая ртом воздух. Там лежала Черная Тень! Большая, перьевая и, ведь действительно мертвая? А если нет? Это кто-нибудь уже проверил? Может шандарахнуть её чем-нибудь тяжелым для достоверности? Вопросы, конечно же, так закладывали Лютик с головой, ровно как и критическая нехватка кислорода, ведь в такие моменты у альбиноски всегда дух перекладывало и дышать она забывала. А потом она, как известно "взрывалась", но сейчас, понимая, что момент для этого крайне неподходящий, ученица ограничилась маленьким скромным "бумом", даже без крика.
- Чёрная Комета... - произнес кто-то из воителей с грустью.
Лютик в это время пыталась спихнуть на Черную Тень большой булыжник со склона, для достоверности. Но, как только воители заговорили про предводительницу, ученица тут же побежала к ним и присела рядом, осторожно заглядывая за край. И тут же поджались белоснежные уши, от понимания, что с ней стало, - "Ой..."
- Она была так храбра и отважна.. Я слышала о их истории с Ягодником, она была чудесной, - мяукнула ученица, опуская голову и горько всхлипнув. На её хвосте ещё оставалось немного паутины, и она оторвала кусочек, чтобы потом утереть им свои слезы и промокнуть нос. - Хотите?... - кошечка протянула свой импровизированный платочек двум исполинам.
Увы, ветер подхватил эту паутинку раньше, чем бы кто-то её взял, и она полетела всё ниже и ниже куда-то в обрыв. "Ну вот, упылыло," - вздохнула кошечка пролезла к Вранокрылу, хватая своего вожака за лапку, чтобы он повернулся и отошел туда, где бы Лютик смогла его перевязать. Уже натренированная на Анемоне, Лютик с этим довольно быстро справилась. Воркуя над черным котом, она успела даже пролезть под его животом, чтобы надежно замотать и укрепить всю оставшуюся паутину на нем.
Закончив, она встала на лапки и прошептала прямо в ухо исполина:
- Вранокрыл, ты по-тря-са-ю-щий, - самое любимое слово Лютик, для выражения эмоций. Думаю, нет смысла объяснять, сколько всего оно значит.
Кошечка снова отошла от воителей, перевела взгляд на птицу, которую они убили. Ей все ещё хотелось её шандарахнуть. Ну, так, просто, для отвода души, а то больно много Черная Тень у них уже отняла.
- Это чудовище тут гнездо свило, летало, нападало на нас и на других зверей, строило планы воспитать такое же потомство, и чуть перерезало нас всех как свиней! Что может быть аппетитнее! - все это Лютик произнесла с улыбкой. Ей действительно понравилась идея коллективно сожрать эту штуковину, не оставив даже костей. Она обернулась к серому воителю, - Буревестник, а как мы её дотащим?
Поделиться802017-10-16 20:08:32
Оглушительный ритм сердца отбивал в ушах, из груди вырывался гулкий выдох. На какое-то время мир потерял смысл, и время остановило ход. В голове вторил крик о помощи, жалостный, терзающий душу. Взгляд молниеносно устремился на племянницу, неописуемо тихо звавшую Колкохвоста. Казалось, в ней увядала жизнь, и тот яркий свет в глазах угасал, неумолимо быстро. Потеря за потерей. И этот круг бесконечен. Почему-то только сейчас вся боль, скопившаяся за период битвы, обрела неистовую силу, к горлу подступил ком, и было трудно сдерживать свои чувства. Старик смотрел на свою воительницу с выражением глубокого уважения, с отцовской заботой, которая то и дело душила его, не давая мыслить здраво. Умрёт ли она? Ведь жизнь её находится в лапах Стрижехвоста – Вранокрыл ему доверяет, буквально отдает очередную умирающую жизнь в его лапы. Последнее, что хотел видеть глашатай, это багровое пятно, красовавшееся на боку Анемоны. Она выживет, она будет жить – в этом нельзя сомневаться, ведь она сильнее смерти.
– Ты не посмеешь покидать меня!
«Ты не посмеешь покидать всех нас»
По телу прошлась дрожь, не от холодного порыва ветра, не от слабости, которая была бы логична после такого боя, а от ощущения. Одновременно легкого и тяжелого ощущения, что Ветер отныне не зависит ни от кого, и может жить, как раньше. Но будет ли всё, как прежде?
Отныне нет Чёрной Кометы, нет черной тени, нет страха, нет необдуманных поступков и лишних жертв. И власть, которой жаждал черный исполин так долго, пришла к нему в самый неожиданный момент. Вояка затворил глаза на мгновение, слушая музыку ветра, что скажет он? Повторно завывая, порывы по-осеннему прохладного ветерка только лишь ласкали утомивщегося глашатая и точно держали его на плаву.
Можно ли сказать, что наконец-то настает новая эра, белая полоса в жизни любителей пустошей? Вполне, ведь с этого момента в действительности стало проще проживать на собственных территориях.
Участники битвы выглядели совсем не свежо, как внешне, так и морально. Совсем поникший, Дроздокрыл, глядел прямиком в глаза своему отцу, а отец сыну. Между ними будто бы произошёл немой диалог, после которого черно-белый воитель ушёд прочь, чтобы разобраться с мыслями. Гордо выпрямившись, исполин крикнул ему напоследок:
– Возвращайся скорее!
Вранокрыл не волновался за своё чадо, ему незачем уповать на очередные опасности, со всеми невзгодами они уже справились. Можно расслабиться.
И птица тоже будет жить ныне в спокойствии и умировторении. Как ни крути, враг боролся за своё существование, за свой кров, за своё потомство. И даже если черная тень была матерью, её дети не выживут без её опеки, эти два крохотных убийцы, мирно продигающих свои дни под твердой скорлупой, умрут, как только наступят холода. Эти еще не родившиеся птенцы будут со своей мамой, им не придется расстаться, ведь даже после смерти можно обрести истинное счастье. Вранокрыл видел в гнезде два огромных валуна, на одном из которых виднелись следы от когтей, к ним глашатай принёс чёрное перо, положив его между двух птичьих яиц.
«Покойтесь с миром. Пускай наши семьи больше никогда не пересекутся в битве»
Вернувшись на поле сражения, глашатай встретил Буревестника, который сразу же спросил насчёт Дроздокрыла. Взглядом исполин показал воину, что беспокоиться незачем, поэтому ответил достаточно просто:
– Решил побыть наедине.
Серый принялся объясняться и предлагать устроить ужин в честь победы, и этим же ужином будет чёрная тень. Наверное, соплеменник находил в этом безумство или некое неуважение к этой птице, однако Вранокрыл это предложение принял положительно. Ему не хотелось напрягать и до того уставших и голодных охотников на ночь глядя охотиться на дичь, ибо это было бы на самом деле именно это было бы сумасшествием.
Поймав обращённый к обрыву взор Буревестника, старик кашлянул, пытаясь отвлечь внимание соплеменника от нехороших мыслей, но следом зародился вопрос про предводительницу. Надежда умирает последней, так говорят, когда не хочется терять предчувствие того, что плохое еще не произошло. Но нет, невозможно воскресить умершего, даже лидеры, умеющие несколько жизней, не могут справиться с обрывом, пропасть заглатывает, как хищный зверь и губит, не давая ни единого шанса на выживание. Собеседник моментально сконфузился, понимая тщетность своего предположения, но Вранокрыл не собирался за это его бранить. Каждый из них хотел бы, чтобы их цветок остался вживых.
– Она была так храбра и отважна.. Я слышала о их истории с Ягодником, она была чудесной, – хлюпая носом, вдруг подала голос Лютик, которую исполин сначала и не заметил. Несколько угрожающе посмотрел на младшую желтоглазый, дабы та не посмела пускать слёзы. То был взгляд больше не поучающий, сколько подбадривающий, принуждающий бросить затею истекать соплями. Вытерев крохотный носик обрывком паутины, малышка вежливо предложила его старшим, но долго на лапе белоснежный платочек не удержался, улетев за край обрыва, подхваченный дуновением ветра.
– Нет, не просто была, она и поныне остается отважной и храброй, кроха. Там, среди Звёздных предков, – задумчиво протянул старик, слегка поворачиваясь к ученице и позволяя ей обмотать свои раны. Удивительно, насколько быстро та освоила мастерство обвязывания паутиной, видимо, быстро схватывает и усваивает материал, что безусловно её характеризовало, как достойного похвалы оруженосца. Не удержавшись, Лютик прошептала комплимент своему герою, назвав его потрясающим. Чёрно-серый выдавил сдержанную улыбку, заодно поблагодарив будущую воительницу за оказанную помощь.
И тут альбиноска начала соображать, насколько приятно ей было бы съесть поверженную в пух и прах птичку, отчего вызвала некое недоумение со стороны вояки. Старик незлобно шикнул на оруженосца, чтобы она не сильно распалялась по этому поводу.
– На своих плечах, – просто и понятно ответил глашатай белоснежке, хоть и вопрос не адресовался ему, после чего водрузил часть ноши на себя, и общими усилиями они потащили добычу в лагерь.
► Главная поляна ► Целительская