Главная поляна

Их небольшой отряд шёл по запаху сквозь тёмный, незнакомый лес. Тишину нарушала только спокойная, как журчание ручейка, болтовня Ледника.
— …поверить не могу, что я вчера потратил весь вечер на перетаскивание дичи в предводительскую палатку, только для того, чтобы мы все равно оставили ее там гнить — как будто Север специально всучил мне самое бесполезное задание, чтобы я остаток дня ни у кого под лапами не путался. Хотя погодите, может так оно и было? — Ледник остановился, и было задремавшая Морошечка вздрогнула и приподняла голову. Он дёрнул ушами и котёнку на мордочку попало несколько брызг. Она фыркнула. — Да нет, бред какой-то. Теперь придется заново охотиться на все племя, и готов поспорить, что заниматься этим будут оруженосцы, потому что почему бы этим не заняться оруженосцам? Не то чтобы я жаловался, конечно, охота это здорово и весело, но не когда ты промок до шерстинки и вообще не выспался, — Ледник широко зевнул.
Морошечка попыталась устроиться поудобнее, чтобы снова задремать. Лежать на спине Ледника было не очень удобно — у него ходуном ходили все кости и мышцы, и ей постоянно что-то упиралось в живот, — но она настолько устала, что ей уже было без разницы, где спать. Очень хотелось наконец-то слезть и найти подстилку помягче. Куда вообще все остальные ушли так далеко?..
Ледник, оглянувшись, вздохнул в такт её мыслям: — Рыжелист решил уйти в горы, чтоб наверняка? У-ф-ф, Морошечка, ты меня конечно извини, но это последний раз, когда я тебя так катаю. Кто бы знал, что вы в четыре луны уже такие тяжелые… — он переполз через старый булыжник, поскользнулся и чуть не упал. Морошечка пискнула, но удержалась. — …упс, извини. Надеюсь, ты там крепко держишься.
Морошечка кивнула; и, сообразив, что её не видно, хрипло сказала: — Крепко. — Она кашлянула, прочищая горло. И добавила, немного подождав: — Прости.
Ледник догнал Рыселапку и что-то ей начал говорить, но Морошечка, которой внезапно стало стыдно и противно, решила не слушать; вместо этого она уткнулась Леднику в шею и зажмурилась.
Тот почему-то замолкает, и теперь было слышно только дождь — уже потихоньку затихающий.
Она уже начала снова задрёмывать, когда услышала крик:
— Шиповничек! Морошечка-а!
Морошечка дёрнулась и резко обернулась.
За ними бежала мама.
Мама!
— Мама! — взвизгнула Морошечка и съехала с бока Ледника прямо в грязь. Поспешно поднялась на лапки и побежала навстречу к маме: — Мама! Мама! Мама-а-а!..

<-— Главная Поляна

Коты Грозового Племени медленно, но уверенно уходили вперёд, оставляя позади себя затопленный и такой родной лагерь, откуда они еле-еле успели выбраться живыми. Всё время, следуя за соплеменниками, Чёрная Полоса ни раз оборачивалась назад, наполненными грустью глазами смотря в сторону их дом, пока обзор не закрылся множествами высоких и разнообразных деревьев. На её душу словно упал какой-то камень, который с каждым разом всё больше и больше начинал давить, создавая напрягающую атмосферу. Голова наполнилась разнообразными мыслями, которые хаотично, словно рой пчёл, метались из одного закоулка сознания в другое и наоборот.

Глашатай, руководящий этой вереницей котов, уводил их всё дальше и дальше от потенциально опасных мест, которые могло затопить, поднимаясь то на один холм, то на другой, но по выше, чтобы наверняка. Соплеменники уже порядком устали от такой долгой и, кажется, длящейся часами и не заканчивающейся ходьбы. Чёрная Полоса устало рассматривала мокрых до единого клочка шерсти и таких же усталых котов и пейзажи, окружающие их. А дождь всё никак не хотел утихать, и трёхцветная болезненно представила, как лагерь Грозового Племени затопило ещё сильнее чем, когда они, спасаясь, поспешно убежали.
- Надеюсь, что с ним всё будет хорошо, когда мы вернёмся... - слегка хрипящим голосом прошептала желтоглазая, пытаясь ускориться, чтобы не отставать, оставляя на конкретно промокшей и превратившейся в грязь земле отпечатки лап.

Не прошло и луны, как Рыжелист остановился возле весьма впечатляющей своей красотой картины: с одной стороны из земли выросли огромные и, кажется, неприступные для котов скалы, а с другой расположилась равнина с блестящей от каплей дождя травой, которая плавно спускается вниз, открывая вид на большое и завораживающее озеро. В его глади отражалось не чистое и яркое, как обычно, небо, а закрывшееся свинцовыми облаками, из которых лило, будто из ведра. Чёрная Полоса заворожённо, будто и не обращая внимания ни на тучи, ни на дождь, рассматривала открывшиеся её взору пейзажи. От усталости не осталось и следа, а через пару мгновений всё племя услышало приказ глашатая:
- Остановимся здесь, - по ряду котов прошлись усталые и даже облегчённые вздохи, и множество из них просто развалились на мокрой от воды траве, даже не обращая внимание на капли дождя.

Трёхцветная устремила свой взгляд туда же, куда кивнул Рыжелист, заприметив своим единственным видящим глазом множество деревьев, образовавшие массивными и вылезающими из земли корнями подобие палаток. Медленно переставляя слегка налитыми свинцом лапами Чёрная Полоса подошла к ним и начала осторожно их обнюхивать, хотя от такого сильного дождя все запахи уже наверняка давным-давно смылись.
- <...> Чёрная Полоса, ты отлично ориентируешься на слух, будешь дежурной. Если услышишь кого-то из отставших, подай им знак, чтобы нашли нас <...>, - желтоглазая выпрямилась стрункой и улыбнулась, пытаясь показать, что она готова выполнять данное ей задание и на её можно положиться.
- Я не подведу! - махнув длинным хвостом, с которого слетело множество капель воды, трёхцветная решила сначала помимо выполнения своих обязанностей помочь как котятам, так и старейшинам забраться под корни деревьев туда, куда по суше, чтобы им было как можно удобнее до того момента, как не принесут материалы для подстилок.

Спустя пару минут желтоглазая выглянула из укрытия и вышла наружу, под дождь, принимаясь наконец за данное ей Рыжелистом задание - дожидаться отставших и помогать им добраться до них. Чёрная Полоса нервно и с волнением в глазах осматривалась по сторонам - она не смогла найти среди пришедших соплеменников Ледника и Рыселапку, от чего неприятный ком резко подскочил к горлу. Под хвост словно забралась острая колючка, от чего трёхцветная не могла усидеть на месте, ходя из стороны в сторону, забывая про усталость в лапах. Воительница корила себя за то, что не смогла уследить за оруженосцами, однако кошка хранила надежду на то, что они смогут найти путь сюда и она их заметит и подаст знак.

Возможно воительница так и продолжила бы наматывать круги под проливным дождём, если бы её уши вдруг не уловили среди шума капель чьи-то голоса. Вытянув до предела шею кошка начала быстро осматриваться по сторонам, пытаясь как понять, от куда доносились голоса, так и увидеть их обладателей. Наконец, сориентировавшись, Чёрная Полоса ринулась в нужную ей сторону расплёскивая по пути воду из луж.

Через пару мгновений желтоглазая наткнулась на таких же промокших Ледника и Рыселапку с Морошечкой и Шиповничек, от чего камень сам спокойно упал с души воительницы. Она, улыбнувшись, подбежала к оруженосцам, после чего заметила ещё и Диковинку, к которой бежала взволнованная до предела Морошечка.
- С вами всё в порядке? - уведя взгляд, чтобы не портить трогательное воссоединение, спросила воительница, обнюхивая Ледника и Рыселапку в некоторых местах прилизывая их мокрую шёрстку. - Я очень за вас волновалась, когда вы пропали. Я думала, что вы впереди, но, когда мы прибыли сюда я вас не смогла найти... - кошка так и продолжила бы изливать свою душу двум прибывшим, но вовремя себя остановила, поняв, что им нужен отдых - они, как никак, смогли найти котят Диковнки и привезти их к временному пристанищу. - Простите меня за мою болтливость, - трёхцветная слабо улыбнулась, отойдя от них на пару шагов. - Пойдём, а то вы ещё сильнее промокните, - махнув длинным хвостом Чёрная Полоса устремилась к деревьям и их массивным корням, проползая между ними.

Отредактировано Чёрная Полоса (2020-10-10 21:27:35)

Ледник только и успевает, что крикнуть Морошечке вслед: "Осторожнее!", когда та на всех парах припускает к матери, мгновенно забыв, похоже, о своей предыдущей усталости. Более чем довольный, впрочем, подобным исходом событий, он задерживается немного на том месте, где стоит, чтобы убедиться своими глазами, что воссоединение точно состоится — не то чтобы что-то могло пойти не так, конечно (хотя после событий сегодняшней ночи он уже ни в чем не уверен), но отчего-то Ледник не хочет отворачиваться, пока котята не добегут до Диковинки; и только когда те оказываются в безопасности под материнским крылом, обращает внимание на Рыселапку, чье выражение, в отличие от его собственного, не выдает каких-либо ярких положительных эмоций.

Ледник хочет было что-то сказать — отмашку сделать, что ли, хорошо, мол, поработали — но старшая ученица успевает вперед него, отрезая и словно бы вчеканивая слово в окружающий их воздух:

— Спасибо, — после чего решительно направляется в сторону, где обосновалось, неподалеку от Лунного озера, их измученное и ставшее временно бездомным племя. Ледник слегка сконфуженно смотрит на ее пятнистую спину, не осознавая до конца, за что его только поблагодарили — ведь все, что он сделал до этого, в том числе спасение мелких, было само собой разумеющимся? — однако находится уже спустя мгновение, отзываясь со смазанным смешком:

— Да не за что, — и, переведя взгляд на Диковинку, мешкает.

Бросать королеву с двумя котятами в темном подлеске, пусть даже на самых подходах к временному лагерю Леднику решительно не хочется, несмотря на спокойно устремившуюся дальше Рыселапку. Диковинка на первый взгляд — да и на второй, вообще-то, тоже — показалась ему совершенно измученной и немного, да простите ему отсутствие деликатности, не в себе; что можно, конечно, понять, учитывая перенесенное ею беспокойство, однако понимание это не упрощает тормозящему Леднику непонятно на что нацеленный мыслительный процесс. Но, к счастью для него — и для его спекшихся к Звездоцапу мозгов — со стороны озера к ним спешит, окликая, взволнованная Черная Полоса, и юноша при виде ее давит, впервые за долгое время, вздох не жалости, но облегчения.

Слава великим предкам. У него бы язык отсох забалтывать еще и Диковинку.

— С вами всё в порядке? — Ледник разражается урчанием в ответ на прошедшийся по шерсти язык и в порыве чувств прижимается щекой к щеке воительницы, не разобрав даже, с какой стороны — потерянного глаза или здорового, — Я очень за вас волновалась, когда вы пропали. Я думала, что вы впереди, но, когда мы прибыли сюда я вас не смогла найти...

"Точно. Ей же поручили за нами присматривать", — вспоминает Ледник очень кстати, тут же чувствуя болезненный укол вины перед Черной Полосой, которая, должно быть, сильно встревожилась, не найдя их с Рыселапкой в составе остального племени. И, чтобы та ни в коем случае не продолжила думать, будто это ее ошибка, торопливо и не очень вежливо перебивает, когда та начинает извиняться за якобы болтливость:

— Эй, ты чего, тебе совсем не за что извиняться! Мы же сами, считай, отстали от всех остальных, — как бы юноше не нравилось признавать собственные проколы, если это — такая цена за душевное спокойствие Черной Полосы, то он более чем готов на это пойти; поэтому, поравнявшись с воительницей, немного нестройно смеется, — Рыселапка услышала Морошечку с Шиповничек, а все уже далеко утопали, и оставлять их в том дупле, чтобы позвать кого-нибудь из старших было как-то... не очень, наверное? Ну и вот, короче, да.

Не забывая время от времени поглядывать через плечо на Диковинку с котятами, Ледник следует за Черной Полосой к раскинувшимся у берега деревьям, в процессе выглядывая фигурки соплеменников и восхищаться, пусть и слегка вымученно, красотой священного места — Лунное озеро не отражает звезды, по причине отсутствия сегодняшней ночью последних, но мягко дребезжащая от ветра зеркальная гладь воды приносит в сердце юноши некое подобие успокоения; по крайней мере, за собственную жизнь и, конечно, за жизни соплеменников, выбравшихся из подстроенной природой ловушки.

Пусть и не без потерь.

Почувствовав зуд под кожей при воспоминании о том, что его родители все еще где-то там, и неизвестно даже, найдут ли дорогу к озеру, Ледник припускает по размытой тропке чуть быстрее, внутренне вознамерившись прямо сейчас подойти к Рыжелисту и спросить, что он собирается (если собирается) делать по этому поводу. По-хорошему, ему сейчас охота истерить — они же в племени один за всех и все за одного, как можно было бросить не одного, но даже двоих котов на произвол судьбы, тем более, что его мать — не кто-то там, а сама предводительница? — но Ледник, прислушавшись к себе, понимает, что сил на разборки с наставником у него уже попросту нет. Тем более, что тот вряд ли действовал исходя из чего-то, что не было в его глазах лучшими побуждениями. Рассудив на этом, что последнее, что всем им нужно — это закатанный им скандал, Ледник осторожно спрашивает у пестрой воительницы:

— А где вообще Рыжелист? Мне бы с ним того, поговорить, — когда где-то за спиной, со стороны, откуда они пришли, раздается знакомый голос; один из тех двух первых голосов, которые он услышал, только-только придя в этот мир.

— Ледник!

Юноша мгновенно вскидывается, едва не подпрыгнув на месте, и поворачивает голову так резко, что шея, отзываясь протестом, неприятно хрустит.

"Папа!"

— Север! — и правда — котом, спешащим к ним след в след, был никто иной, как его, Ледника, отец. В сопровождении (хотя, если так посмотреть, сопровождает как раз таки он, а не его) Каменницы, Грома и, подумать только — Серой Кометы, — Серая Комета!

Мгновенно позабыв о том, куда шел, и что собирался делать, Ледник срывается родителям навстречу, едва не сталкиваясь в итоге лоб в лоб с Севером, чья голова мгновенно оказывается уложенной ему на макушку. Юноша громко мурлычет, зарываясь носом в отцовскую мокрую шерсть и вдыхая поглубже размытый дождем, истончившийся родной запах: лиственный лес и папоротник, растущий вокруг воинской палатки.

— Ты жив, слава Предкам! Ты там, в лагере, как сквозь землю провалился! Или воду... — Ледник фыркает без особого веселья и неохотно отстраняется от разглагольствующего родителя в полном намерении его успокоить, когда тот начинает нарезать круги вокруг него, явно высматривая наличие повреждений. Ледник, впрочем, как и в битве с Небесным дубом, отделался разве что испугом, — Ты не ранен? Всё хорошо? Где Грозохвостка?

— Это вы как сквозь землю провалились! — претенциозно заявляет он в свою очередь, тут же чувствуя знакомое жжение где-то за глазами. Дожили — не хватало еще разреветься, как мелкому котенку; такое его гордость точно не сможет пережить, — Я думал!.. — он запинается на полуслове, как будто передумал говорить, но в конце концов все же продолжает, скашивая взгляд на Серую Комету, — Я думал, что вы не придете.

Теперь, когда он видит своими глазами пусть и слегка потрепанных, но более чем живых родителей, сама подобная мысль кажется ему несусветной глупостью; потому что кто, если ни его мама с папой, способны выбраться из любой передряги, будь то охваченное огнем поле битвы, или ледяные озерные воды, заставшие там, где никто не ожидает опасности? Однако не давеча, чем минуту назад, страх за их жизни казался таким осязаемым, словно бы вся шкура Ледника была пропитана им, как дождем — и сейчас, испытав облегчение от того, что этот самый страх не оправдался, он чувствует такую волну усталости, что сразу как-то весь сдувается, и на землю оседает ссутуленным, как старик.

— Грозохвостка должна быть с остальными, — запоздало отвечает он на последний из отцовских вопросов. И, вспомнив заодно про сестру, уж очень страдальчески стонет, — А-а-а, мышиный помет, мне же теперь и от нее прилетит...

---------> Главная поляна Грозового племени
     Каменница уверенно двигалась вперёд по следам, оставленным эвакуировавшимися соплеменниками на сырой земле, не оборачиваясь на Грома, Севера и Серую Комету, идущих где-то позади. - Всё с ней нормально, не просто же так ей дали девять жизней. Переживёт, не думаю, что стоит носиться с ней, как с хрупкой старейшиной. - решила она мысленно, совершенно не понимая поведения Северая который словно голубая воровал вокруг предводительницы.  Тёплые чувства были ей абсолютно чужды, и сейчас она думала о том, что будь на месте Серой Кометы, то обязательно пресекла бы столь унизительную опеку. Это же надо, на глазах у подчиненных так опекать саму предводительницу! В восприятии Каменницы это было настоящим позором.
    Племя встретило их у Лунного Озера,  и обстановка здесь уже даже напоминала спокойствие.  Коты сооружали подстилки в корнях, где ещё остались относительно сухие участки. Дождь наконец кончился, и кошка могла открыть глаза полностью, словно уже и забыла каково это. Все выглядели уставшим и подавленными, а значит охоту следовало отложить на утро. Вряд ли кому-то после всего вообще полезет кусок в горло...
     Где-то сбоку от общей суеты Каменница увидела Диковинку, вылизывавшую котят, и поймала себя на том, что испытывает облегчение, что Морошечка цела и невредима, ведь Гром сказал ей, что бросил котят в каком-то укрытии.  Чувство ответственности за избранницу Темного Леса твёрдо поселилось внутри неё.
     Раз всё было тихо, нужно было подумать о завтрашнем дне. Не найдя глазами Рыжелиста, Каменница обратилась прямо к Серой Комете, от которой и не успела далеко отойти:
- Если ливень не начнётся снова, я хочу возглавить патруль на разведку в лагерь, чтобы как следует осмотреть последствия наводнения. - она огляделась по сторонам, уже зная, кого возьмёт точно, но не обнаружила Рыселапку среди остальных, и решила сообщить ей эту новость уже утром.

     Устроившись в первом попавшемся углублении корней Каменница уснула, и проснулась разбуженная первыми лучами рассвета.  Разум не сразу сообразил, где она находится, и что произошло вчера. В какой-то момент корни деревьев вокруг показались ей такими неприветливыми, что она решила, что находится в Темном Лесу, но видимо вчера она активно устала, что даже темные силы не смогли достучаться до неё во сне. Хорошенько размяв лапы в качестве утренней зарядки, она вышла на открытое место, чтобы убедиться, что даже капельки самого маленького дождика отсутствуют в это утро. Она проснулась первая, и даже с её постоянным рабочим настроем ей не хотелось кого-то будить специально после такого тяжёлого дня, и она решила немного подождать с патрулём,  надеясь на их самостоятельное пробуждение, и только когда солнце до конца встанет идти будить Рыселапку.

ооф: надеюсь, никто не против перехода в новый день
Если были какие-то планы другие, стучите в лс.

Морошечка не торопилась отвечать Диковинке, а та почему-то не замечала растерянности котёнка. С неповторимым блеском в глазах Диковинка смотрела куда-то вдаль, где на фоне оранжевых оттенков заката рисовались очертания гор, и продавалась воспоминаниям. Представляя себе волшебную и полную тайн судьбы дочери, Диковинка чувствовала себя, как в тот день, когда началось её собственное, далёкое путешествие, полное испытаний, загадочности и открытий. Она вспомнила, как вместе с Речной ученицей однажды они увидели знак у необычного водопада, который назван водопадом исполнения желаний. Не каждому коту в жизни позволено увидеть знак, посланный звёздами, для Диковинки этот раз был единственным.  А вот у Морошечки таких волшебных ощущений будет ещё очень, и очень много....
— Знаешь, мам, - Диковинка так далеко унеслась отсюда в своих мыслях, что даже вздрогнула, когда голос Морошечки вернул её к реальности.— Я подумала, и…- дочурка медлила, и Диковинка уже успела испугаться, что та снова начнёт отпираться от своей судьбы. — Я думаю, ты права. Я… я хочу стать ученицей Можжевельника.
- Я очень рада это слышать!- засветилась Диковинка,  и крепко обняла Морошечку хвостом, притягивая к себе. - Ты у меня умница. У тебя всё получится. И помни, я всегда буду рядом с тобой и помогу, чем нужно.- она ещё крепче прижалась к дочери, и наверное, могла просидеть так целую вечность, если бы внезапно не смогла сдержать широкий зевок.
- Пойдём, пора спать. Твоя сестра уже должно быть видит третий сон!- она поднялась на лапы и повела Морошечку туда, где спали старейшины. Где-то там под хвостом Седобора в тепле уже спала Шипочничек, и Диковинка устроилась неподалёку.
***
Оказавшись в гнезде, наскоро сооруженном лапами оруженосцев, Диковинка быстро уснула. Усталось после тяжёлого дня сильно сказывалась. Но сон её был неспокойным,  она ворочалась с боку на бок, то задыхаясь поглубже в гнездо, то наоборот откидывая его прочь: ей было то холодно, то жарко. А к утру она и вовсе начала кашлять, да так сильно, что наверняка перебудила всё племя, ведь эту ночь им пришлось проводить гораздо ближе друг к другу, чем в палатках. Уже начинался рассвет, Диковинка кашляла, и уже не спала. Всё тело ныло так, словно она и вовсе не засыпала, а всю ночь носилась по лесу. Она не спешила открывать глаза,  всё надеясь ещё успеть убедиться за последнюю ниточку сна, чтобы хоть немного выспаться, но кашель всё снова, и снова выдерживаю её из мира сновидений.